Мансу Гбере он отождествляет с мансой Ули II (Доводы Нианя в основном языковые: Гбере и Ули на языке малинке синонимы, оба они означают «красный». – Прим. авт.). Оба они правили в начале XV в.
Примерно в 1400-х гг., как сообщается, на Мали было совершено нападение со стороны Сонгай (Гао). Но настоящее выяснение отношений между ними и затем переход гегемонии в Западном Судане к Сонгай произошли, однако, спустя добрых полстолетия, во времена ши Али Бера (Али Великого). Тогда же, в начале XV в., Мали теснили и племена моей под предводительством царя Бонга. Моей, которые не приняли ислама, считали Мали своим главным противником в Западном Судане. Одним из основных объектов нападений моей был Томбукту, процветающий центр торговли и культуры. Оборона города была слаба, и моей легко овладели им, обратив в бегство представителей государственной власти Мали. Говорят, что моей убили много горожан, разграбили и разрушили постройки, а затем отступили. Когда моей ушли, представители царя Мали вернулись, но прежний авторитет был ими утрачен. Туареги, жившие близ Томбукту, также заметили ослабление власти малийского царя и, ободренные этим, начали в свою очередь теснить Томбукту. Горожане жаловались, что «царь, который не в силах защитить город, не имеет права быть его господином».
В 1435 г., когда Томбукту взял вождь туарегов Акил, город был окончательно потерян для Мали. Хотя в восточной части страны, где Гао-Сонгай постепенно укрепляло свои позиции, власть Мали мало-помалу рушилась, малийские цари сумели сохранить почти в неприкосновенности подвластную им территорию на Западе и на побережье Атлантики. В тех краях единственными государствами, отколовшимися от Мали, были Текрур и Дьолоф.
На побережье Атлантики важнейшими провинциями Мали были Гамбия (или Бати), губернатора которой называли Бати Манса, а также Касса, которой правил Касса Манса (Название провинции Казаманс в Сенегале происходит от названия Касса Манса. – Прим. авт.). Ниань полагает, что именно кланы старого Мандинга – Сисоко, Корома и Камара, завоевали эти западные провинции Мали. В топонимии названия провинции есть явные совпадения с местными названиями Древнего Мандинга (Ниань употребляет название «Древний Мандинг» для территории, расположенной между Бамако и Сигири и ограниченной с востока рекой Санкарани. – Прим. авт.).
Для Мали значение провинции Бати заключалось прежде всего в земледелии, которым занимались там свободные люди. В этом отношении западные провинции резко отличались от восточных областей государства, где рабочей силой служили трудившиеся на земле рабы. Португалец Валентин Фернандиш, который писал в 1506 г. о Западной Африке на основе личных наблюдений (Валентин Фернандиш свел воедино сообщения португальских мореплавателей второй половины XII в., хранящиеся в архивах Лиссабона и Лажиша. Сам он плавал в Африку только один раз, в 1508-1509 гг., и во время этого плавания не бывал дальше Арзилы (современная Асила) на океанском побережье Марокко. – Прим. ред.), рассказывает, что важнейшим продуктом Бати был рис, который вывозили во внутренние районы страны. Наряду с этим в провинции выращивали просо и хлопок (который отправляли ткачам в Кассу), а также занимались скотоводством. Между прибрежными провинциями Атлантики и внутренними частями Мали шла оживленная торговля. Жители побережья получали за свои сельскохозяйственные продукты золото и железо.
По устной традиции, жившие между Гамбией и Рио-Гранде вассальные племена Мали составляли свободный союз, известный под названием Каабу (Габу). Границы Мали на западе расширялись вслед за проникновением туда купцов-малинке и земледельцев.
В связи с завоеванием Каабу упоминается полководец Сундиаты по имени Тирамахан, о котором говорится, что он организовал царство Каабу. Связь Каабу с Мали сохранялась по крайней мере до конца XVI в. Это подтверждается тем, что правитель Каабу, носивший титул фарим, вступал в должность в столице Мали того времени – Ниани, хотя власть Мали в западных провинциях стала уже номинальной.
В середине XV в. положение в Западном Судане существенно изменилось: парусники португальцев достигли устья Гамбии. Первая встреча европейцев с африканцами была полна взаимного недоверия и враждебности, но обе стороны быстро поняли выгоды торговли. Прибывавшие с чужеземцами издалека товары укрепили положение племенных вождей побережья, хотя они и не хотели официально порывать вассальных отношений с Мали. Состоявший на службе португальского короля венецианец Ка да Мосто заключил в 1455-1457 гг. соглашение с гамбийским Бати Мансой и начал вывозить из Африки золото и рабов, что приносило в Европе большие прибыли. Бати Манса со своей стороны получал для своего двора товары европейского производства.
Вывоз рабов в Европу составлял лишь малую долю африканской работорговли. Первых черных везли в Европу главным образом для того, чтобы подтвердить, что корабли действительно плавали в столь экзотические страны, где живут люди, отличающиеся от европейцев цветом кожи. Подсчитано, что во второй половине XV в. в Европу привозили примерно 700-800 рабов в год. Всего к концу века в Европу было привезено примерно 35 тысяч африканцев. За все время существования работорговли в Европу привезли от 50 до 100 тысяч рабов – не так уж много по сравнению с торговлей людьми в целом, которая исчислялась миллионами. Но в то же время в связи с работорговлей следует помнить, что в число рабов, куда бы их ни отправляли, попадали по большей части самые лучшие, здоровые и крепкие люди, из этого следует, что даже относительно небольшое число потерянных путем работорговли молодых мужчин и женщин наносило тяжелый удар тому обществу, из которого эти рабы были взяты.
Первых рабов португальцы покупали на берегах Сенегала у царя Дьолофа, потом они добрались по реке Гамбии вплоть до Кантора, где завязали отношения с торговцами-дьаханке (Дьаханке – специфическая группа мусульманских богословов и грамотеев, расселившаяся в XIII-XV вв. по всей территории Западного Судана; отнюдь не все поселения дьаханке были связаны с торговлей. – Прим. ред.), последние привозили им, кроме рабов, также золото и хлопчатобумажные ткани, производимые ремесленниками Касса. Таким образом, при посредничестве португальцев внутренняя торговля Мали превратилась во внешнюю.
Торговля золотом на Гамбии была только началом, объем ее значительно вырос после того, как португальцы в 1471 г. прибыли в торговый центр, расположенный южнее и несколько западнее современной Аккры, который позже стали называть Эльминой (Эльмина – полное название, которое дали новой фактории португальцы, – Сан-Жоржи да Мина, т. е. «[замок] св. Георгия на руднике», – прямо указывает на главный объект интереса португальцев в этой части гвинейского побережья: золото, поступавшее из месторождений на севере современной Ганы. – Прим. ред.).
Преимуществом новой фактории было то, что она находилась близ золотоносной области Акан, откуда золото вывозили в Европу и раньше, но в значительно меньших масштабах, чем теперь португальцы. Раньше золото поступало в Европу из Акана через множество посредников: прежде всего это были малийские торговцы, которые привозили золото к началу караванных путей, откуда арабские и берберские купцы везли его далее через Сахару. Теперь торговля шла непосредственно с европейцами, и золото сделало свое дело: губернатор Эльмины сообщал в 1513 г.