– Вы слишком самоуверенны, Таунцер.
– Что делать, у всех свои слабости. Доу, ты можешь поторопиться?
– Все готово, сэр.
Доу вошел боком в комнату, неся треножник, на вершине которого был расположен прибор с широким раструбом. Во У Биррела пересохло. Он видел подобную штуку не раз. Это был «детектор правды», который с помощью особого излучения подавлял человеческую психику, и пленник не мог лживо отвечать на вопросы.
Да, он не знал ничего о планах Фердиаса по отношению к Земле и не имел ни малейшего представления, где сейчас находится Кэрш – правая рука правителя Лиры в тайной борьбе за звезды. Но он знал массу вещей, которые весьма могли заинтересовать Соллеремоса.
Сколько времени у него осталось? Десять минут или уже всего пять? Когда включат «ДП», будет слишком поздно. Надо как‑то выкрутиться, как‑то оттянуть время, но как?
Биррелу пришла в голову лишь простейшая идея, и он без раздумий пустил ее в ход. Внезапно он выпрыгнул из кресла и бросился на Доу, который устанавливал прибор. Командор не сомневался, что головорезы Таунцера не осмелятся пустить в ход станнеры, и оказался прав.
Ему удалось достичь «ДП» на долю секунды раньше, чем его смогли остановить. Сильным ударом он скинул прибор на пол. Тут же на него навалились трое дюжих молодцов, но Биррел не доставил им удовольствия помять ему кости. Он мгновенно перестал сопротивляться, экономя силы.
Его волоком вновь подтащили к креслу и усадили на жесткое сиденье, предварительно угостив парой увесистых оплеух. Доу тем временем, проклиная все на свете, поднял прибор и тщательно осмотрел.
– Больно вы прытки для своей солидной должности, командор, – побелев от ярости, процедил Таунцер. – Я уже говорил вам – бросьте рыпаться понапрасну, никто вам теперь не поможет. Надо уметь проигрывать, Биррел, вы же не мальчишка… Доу, черт тебя дери, как там прибор?
– Э‑э… кажется, все обошлось, сэр. Точно, все обошлось.
– Тебе же лучше, парень. А не то эта ошибка могла стать последней в твоей жизни, остолоп… А вы напрасно ухмыляетесь, Биррел. Если ваши люди вступят в игру, то они получат хорошую взбучку.
– А это еще почему? Неужели аборигены вступятся за честь вашей бабки‑блудницы?
Таунцер ядовито улыбнулся.
– К сожалению, они наотрез отказались выступить с оружием на стороне Ориона. А представляете, какой это был бы замечательный скандал: агрессоры‑убийцы с Лиры уничтожают мирных туземцев из пограничной области! Соллеремос мог бы нажить на этом солидный политический капитал… Увы, приходится бороться с вами более тривиальными средствами. Три моих крейсера скрываются за крупными астероидами невдалеке от планеты и в момент вашего приземления получили приказ лететь к городу. Они накроют ракетами ваш «Старзонг», даже не спускаясь с орбиты. Как вам это нравится, командор?
Хуже ничего не могло произойти. Биррел изо всех сил пытался сохранить на лице бесстрастное выражение, но, видимо, это плохо ему удалось, потому что улыбка Таунцера стала шире.
– Думаю, вы понимаете, что такой поворот событий не выгоден нам обоим. К чему устраивать бойню, если можно тихо‑мирно решить все вопросы? А ведь во всем виновата ваша слава, Биррел. Всем известно, что вы в особом фаворе у Фердиаса, кому же знать его секретные планы, как не вам?
– Дружба – это одно, а знание политических тайн – другое, – горячо возразил Биррел. – Не путайте божий дар с яичницей. И потом, Таунцер, вы с сегодняшнего дня становитесь личным врагом губернатора Лиры, то есть бесспорным кандидатом в покойники.
– Возможно, – нахмурившись, согласился Таунцер. – Но сами понимаете, если я прилечу к Соллеремосу с пустыми руками, это тоже не пойдет на пользу моему здоровью.
Итак, вы решительно не хотите добровольно рассказать нам о замыслах Фердиаса по отношению к Земле? Доу, включай прибор, командор попросту тянет время.
Не успел техник коснуться кнопки, как со стороны пустыни раздался могучий грохот. Гарстанг все‑таки поднял крейсер! «Молодец!» – с радостью подумал Биррел. Теперь кораблям Ориона так просто его не взять.
– Доу, болван, включай свою машину! – заорал Таунцер, впервые теряя самообладание. В этот момент в проеме наружной двери появились трое аборигенов – тех, что привели Биррела в ловушку. На их обычно бесстрастных лицах теперь была заметна растерянность. Командор быстро воспользовался этим:
– Горожане, одумайтесь! – закричал он на галакто. – Вас впутали в грязное дело! Мой крейсер уничтожит вас, если вы не поможете освободить меня от этих грязных чужаков! Передайте вашему правителю…
Один из людей Таунцера не выдержал и сильно ударил его в челюсть. Биррел рухнул, чувствуя, что теряет сознание. Его ход сработал…
Тем временем «Старзонг», развернувшись, прошел низко над городом. От рева двигателя проснулись все жители и, выбежав на улицы, едва не задохнулись в пыльном воздухе. Многие в панике рухнули на землю, закрыв голову руками. Женщины и дети испуганно завопили. Через несколько мгновений на город обрушилась ударная волна.
– Да, послушайте, – слабым голосом сказал Биррел, придя в себя после нокаута. – Послушайте, как мой крейсер вновь пройдет над городом. Он будет утюжить небо, пока вы не освободите меня от этих мерзавцев…
Таунцер хлестким ударом заставил его замолчать. Лицо Биррела залила кровь.
«Старзонг» вернулся, и на этот раз, казалось, в небе разорвалась ядерная бомба.
Когда все стихло, один из аборигенов с трудом поднялся на ноги, стряхнул с себя каменную пыль и, издав вопль отчаяния, подскочил к Биррелу. Схватив оглушенного командора за руку, он потащил его к выходу.
– Эй, не смейте… – пробормотал Таунцер, еще не отойдя от пережитого минуту назад ужаса. – Он мой пленник, и вы должны…
Высокий горожанин обернулся и в ярости воскликнул:
– Мы, дети звездных королей, ничего не должны такой жалкой полукровке, как ты! Немедленно убирайся с Гинеи, иначе мои люди будут гнать тебя через пустыню, словно дикого зверя!
Биррел подошел на негнущихся ногах к проему двери и увидел рядом с таверной растущую толпу разгневанных людей.