Фантомы и оригиналы слились, попрощались с Сергеем и удалились по делам государственным, оставив Волкова с вопросом, по правде сказать не очень-то и занимавшим его: кто были более реальны — его собеседники или двойники, которые общались с множеством людей в зале?
Однако все на этом приеме и в этом городе знали, чего хотят.
Сергея вдруг охватила печаль.
Печаль и страх… быть может, его коснулось будущее одиночество. Он здесь был единственным живым существом, которое отделено от остальных этапами бытия, и никто (никто!) не подозревает об этом. И Сергей подумал, что это может быть великим экспериментом над маленькими людьми, в огромных масштабах осуществляемый Мозгом планетоидов. Человек, обреченный жить в мире, который создан им по его же образу и подобию! А он даже не догадывается, как все сделано…
«Впрочем, — думал Волков, выходя из пылающей цветовым дымом колонны, — мало ли чего он не знает, но живет с этим. Он не знает, как это он спит? И как это стучит его сердце? И где это помещается его душа, которая, говорят, размером с одну десятитысячную кончика волоса».
Сергей отбросил тревоги и печали, как старые ботинки, о которых знали только они, уранцы, да жители планет победнее, — здесь, в Мечтограде, носили все только новое…
Глава 7. АХ ТЫ НЕБЛАГОДАРНЫЙ!
Хоть Волков был у Лены всего один раз и это случилось много месяцев назад по его личному времени, найти, где она живет, оказалось легко. Довезло его автотакси, но и сам он как-нибудь нашел бы дорогу. Если что, использовал бы в качестве ориентира башню космопорта.
Из знакомого Сергею грота на него смотрела маска дверного стража, с этой стороны выгнутая, а с внутренней, насколько он помнил, вогнутая. Волков хотел назваться, но это оказалось лишнее, — что-то стало скрипеть в механизмах еще до того, как он произнес свое имя.
В прихожей парил воздушный шарик, улыбающийся стилизованным и тоже словно выдутым лицом.
— Я провожу вас в ваши покои, — произнес он, и поплыл впереди на уровне головы Сергея.
Потом Волков почувствовал, что вспотел… ужасно!.. ужасно неприятное чувство, и нет платка, чтобы вытереться… Лестница, опять коридоры, переходы… Лена неплохо устроила свое жилище… еще лестница…
Наконец пришли.
Шарик-мажордом, подрагивая возле него, только сейчас соизволил сообщить, что хозяйка отсутствует, но скоро обещала быть. Что его, то есть Сергея Волкова, приказано задержать в любом случае и обеспечить все удобства. Чем мажордом и занялся.
Сначала был бассейн с горячей водой. Сергей не мог понять, зачем он такой большой, ведь плавать в горячей воде не особенно-то приятно, но — роскошь всегда масштабна…
Он лежал в воде, где его обминали и массировали пальцы невидимых массажистов. Потом были еще какие-то процедуры, и его словно пронзало насквозь, как тогда в гостиничном душе. Это было столь же приятно.
Выйдя из бассейна, он некоторое время рассматривал себя в зеркале. После Урана прошло уже несколько месяцев, и его тело перестало выглядеть, как экспонат анатомического музея. За это время он располнел, мышцы несколько сгладили формы, — выглядел он уже не столь пугающе, как сразу после возвращения.
Мажордом объявил, что, пока гость принимал ванну, хозяйка прибыла и ждет его. Сергей, следуя за механическим слугой, прошел коридор и вступил на ковер залы. Схожесть с покоями подравшихся с ним викингов выразилась, наверное, только в свечах на столе, огромной шкурой белого медведя на кровати, а может быть, в длинном царственном одеянии Лены, с сияющим лицом устремившейся к нему.
Волков отстранил ее.
— Что случилось? — искренне испугалась она.
— Ты знаешь, зачем я прибыл в Мечтоград? Знаешь, зачем ввязался во все это?
Тон у него был такой, что девушка перепугалась еще больше.
— Так вот, я еще не решил, что буду делать со своими старыми-новыми знакомыми. Со всеми, кто помог отправить Николая на каторгу, кто продолжает охотиться за мной сейчас. Зато точно знаю, что я сделаю с одной очень энергичной женщиной. И, если она и не умрет, то руки-ноги я ей переломаю. И, кроме того, попорчу ее хорошенькую мордашку.
На самом деле Лена была не просто хорошенькая, здесь он погрешил против истины. Сейчас она была прекрасна… ослепительна в своем праведном гневе. Ее кудри разметались в воздухе колдовским ореолом.
— Ах ты неблагодарный! А ну повтори, что сказал!
— Как только я встречаю тебя, у меня возникают неприятности. В космопорте, у, Мираба…
— Но в порту напали на меня!
— Еще надо выяснить, что ты там делала?
— А что делал там ты? — закричала она. — Что тебе понадобилось там делать?!
— Как что! Я прилетел…
— Так и я прилетела. Могу я вернуться домой или нет?
— Можешь. Чтобы случайно встретиться со мной, а потом с гориллами, викингами и прочими бандитами. И заметь, меня спихнули с башни, а не тебя.
— Какой же ты негодяй!
— Заткнись. Куда ты делась, когда меня оглушили?
— Кто ты такой, чтобы меня допрашивать! Немедленно прекрати говорить со мной в таком тоне! Неужели ты мог вообразить, что я могу иметь к этому хоть какое-то отношение?
— Очень даже могу, золотко. Я встретил тебя первый раз — меня чуть не убили полицейские роботы. Когда ушел от тебя — меня сразу арестовали и снова едва не убили. У Мамедова спихнули с башни. И все это, заметь, происходило только тогда, когда ты со мной или только что была рядом. Мне остается только сложить факты и сделать вывод, что за покушениями стоишь ты.
Ланская отвечать не стала. Посмотрела внимательно на Сергея и отвернулась, глядя сквозь стену или еще дальше. Лицо ее внезапно смягчилось, исчезла жесткость.
И в то же мгновение, когда она вновь посмотрела на него, Сергей уже верил, что она и впрямь ни при чем.
— Мне нечего тебе сказать, — промолвила красавица и вздохнула, порывисто вскинув голову, словно ребенок, который вот-вот расплачется.
— И не надо, — прервал ее Волков. Ему все стало ясно. К тому же неприятно мучить того, кто не сопротивляется. — Извини, — вздохнул он. — Я вообще-то никогда не ошибаюсь. Редко, во всяком случае. Сейчас как раз такой случай.
— Ах! — воскликнула Лена и махнула рукой в сторону уютно сервированного столика со свечами. — А я так готовилась!..
Но перелом в настроении уже наступил. Внезапно Сергей осознал, что стоит в халате и гневно обличает хозяйку дома. До Лены тоже дошел комизм ситуации. Они переглянулись, их улыбки становились все шире и шире, пока они дружно не расхохотались.
Потом они сели за стол. Сергей почувствовал, что проголодался.
— Хуже всего, — рассуждал он, когда они принялись за угощения, — что я никак не ухвачу нить, с помощью которой можно расплести весь клубок. С одной стороны — убийства. Понятно, что охранники стали случайными жертвами. Цель — Премьер-министр. Его убрали. Но кто? Не Николай же? Кому мог мешать Премьер? Кравцову Владимиру Алексеевичу? Может быть. Тогда при чем здесь Мамедов? И где эта вертлявая потаскушка, которая везде и всюду поспевала?
— О ком ты?
— Понимаешь, Николай писал в письме, что предала его девушка. Его девушка. Я узнаю, что это Марина Вронская. Николай еще говорил, что она ушла с кем-то, кто, может быть, и убил его отца.
— Странно ты о себе в третьем лице говоришь, — перебила его Лена. — Мы, Николай… Сергей удивленно посмотрел на нее.
— Я же тебе говорил, что я — Сергей Волков. Или не говорил? — Он вдруг подумал, что эта Ланская может ничего не знать… Нет, все-таки говорил.
— Говорил… не помню, — нерешительно сказала она.
— Ну, так вот, везде эта Вронская.