Казаков подошел к одному из отверстий и посветил внутрь фонариком. Метрах в пяти от них виднелись еще три дыры, более узкие, а за ними стояла непроглядная темнота. Сами отверстия имели идеальную овальную форму и были около десяти футов в высоту и шести в самой широкой части. Казаков оглядел притихший отряд и скомандовал:
— Отделение сержанта Корпачева, вперед. За ними — научный персонал. Всем смотреть в оба! Сразу за входом будет большое помещение. Пошли. — Он первым нырнул в темноту.
Пройдя по короткому коридору, люди оказались в большом зале. Нигде никаких следов присутствия живых существ. Серые панели стен, опоясанных по периметру стальными поручнями, уходили в высоту, создавая впечатление огромной клетки. Индикаторы движения молчали. Зная, что Чужие обычно нападают сверху, почти все направили лучи фонарей в потолок. Пусто. Баулин взглянул на Казакова:
— Что здесь, по-вашему, было?
— Не знаю, — пожал плечами лейтенант. — Я не ксенолог. Возможно, какая-то часть грузового отсека.
Солдаты осторожно разбрелись по залу, компьютерные техники, расставив и выключив аппаратуру, сканировали зал в поисках возможных спрятанных коридоров. Вскоре прибор зарегистрировал наличие пустоты за панелью, а один из биотехников наткнулся на отверстие в полу.
— Похоже, именно это мы и ищем! — громко сказал он. — Идите все сюда!
Казаков подошел к дыре, возле которой столпилась команда биологов, растолкал их и склонился над колодцем. Снизу тянуло теплым воздухом и каким-то странным запахом.
— Ну что же, начинайте работу, — коротко сказал он и направился к техникам, возившимся с одной из серых панелей стен. Похоже, за ней прятался коридор, ведущий в глубину корабля. Никаких кнопок, рычагов, замков, ничего указывающего на возможность открыть. Разве что один из участков стальной трубки, опоясывающей плиту, был необычно загнут вверх.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
«Патна», подобная гигантскому золотистому жуку, мирно висела в пространстве над Ахеронтом, чья атмосфера, пронизанная лучами местного солнца, уже не казалась в свете дня мрачным провалом в Ничто. Изредка вспыхивали миниатюрные сопла микроракетных двигателей, корректировавших орбиту, мерцали бортовые огни, да каждые полчаса из корпуса крейсера появлялась чаша антенны экстренной связи, которая автоматически передавала сигналы о состоянии корабля в Центр транспортного контроля Солнечной системы.
По земным понятиям уже настала ночь, и все руководство проекта разбрелось по своим каютам. В операторской центра слежения оставались только Бишоп, Семцова, полковник Гор да один из инженеров-связистов. Больше трех часов прошло с момента посадки модуля на LV-426, пилоты оставались в челноке, регулярно выходя на связь каждые двадцать минут, а вот об исследовательской группе, ушедшей на чужой корабль, было пока ничего не известно. На центральном мониторе по-прежнему отражалась рельефная карта местности с изображениями челнока, транспортера и подковообразного силуэта инопланетного монстра. Больше двух часов назад синие точки, обозначавшие поисковый отряд, исчезли в зеленоватом свечении «подковы». На экране остались лишь шесть отметин на схеме челнока и две рядом с вездеходом.
Рассудительный Бишоп объяснял исчезновение сигналов ЦДЛ тем, что корпус корабля, куда отправились люди, экранирован и задерживает любые радиолучи. Таким образом, наблюдателям на «Патне» оставалось лишь регистрировать сигналы, исходящие от пилотов спускаемой группы и врачебной бригады, не принимавшей участия в вылазке, да от двоих охранников у транспортера. С каждой проходящей минутой напряжение нарастало.
«Почему так долго? У них ведь есть предостережение об урагане, — думала Семцова.
— Что там еще могло произойти?»
Ретт Гор сохранял по крайней мере видимость спокойствия, хотя на душе у него тоже было тяжко. «Слишком долго они там копаются. Всего-то дел: спуститься в колодец, о котором говорилось в отчете Эллен Рипли перед следственной комиссией, отобрать несколько яиц существ и подняться наверх. Максимум сорок минут. Разве что они обнаружили проход в глубь корабля, а это может задержать отряд лейтенанта Казакова».
О худшем варианте развития событий полковнику думать не хотелось.
В тот момент, когда Маша Семцова потянулась за очередной, неизвестно какой по счету сигаретой, с разницей в несколько десятков секунд на экране погасли два сигнала передатчиков личных данных, исходившие от транспортера. Инженер за пультом глухо выругался и попытался настроить монитор, решив, что его работу нарушили какие-то помехи. Однако там по-прежнему виднелись только четкие сигналы с челнока, и более ничего. Семцова вскочила с кресла, выронив тлеющую сигарету, и подбежала к полковнику.
— Что случилось, что? — Она довольно резко потребовала объяснений. Полковник решил не обращать внимания на недопустимый по понятиям военной субординации тон госпожи консультанта.
— Не знаю, — сквозь зубы ответил Гор, лихорадочно переключая тумблеры на пульте. — Сигналы потеряны. Возможно, просто интерференция… Сядьте!
Семцова послушно опустилась в кресло рядом. Позади раздался невозмутимый голос Бишопа:
— Попробуйте вызвать на связь челнок, они могут вывести на наши экраны изображение видеокамер, установленных на транспортере.
— Вы правы, Бишоп. — Полковник схватил наушники, одновременно вызывая на связь Фарелла. Его изображение почти сразу появилось на одном из мониторов.
— Сэр, исчезли сигналы ЦДЛ капрала Буслаева и рядового Русакова. Последний раз они связывались с нами двенадцать минут назад и передали, что у них все нормально!
— Послушайте меня, Фарелл. — Полковник очень старался говорить спокойно, но это у него плохо получалось. — Немедленно свяжитесь с бортовым компьютером вездехода и дайте нам картинку с обзорных камер, поняли меня?
— Слушаюсь, сэр! — Пилот модуля пробежался пальцами по клавишам на пульте. — Изображение на дисплеях тринадцать и пятнадцать.
Вспыхнули еще два экрана. На борту «Патны» трое людей и андроид увидели только голые скалы, крохотные вихри, переносившие пыль, кусочки пемзы да часть чужого корабля. Камеры на вездеходе развернулись, показывая панораму, но и вокруг вездехода не было ничего и никого. Только Семцова углядела на экране 13 смутную тень, мелькнувшую в скалах. Мгновение мозг обрабатывал полученную информацию, чуть дольше он боролся с психологическим шоком, и только спустя несколько секунд Семцова поняла,чья это была тень. Дрожащими руками она выудила из почти пустой пачки сигарету, нашарила в кармане зажигалку и глубоко затянулась.
— Кончено. Я видела Чужого. Такого же, как на записях с «Сулако». Казаков и его люди погибли, — тихо, но внятно проговорила женщина, глядя чуть расширившимися глазами на Ретта Гора. — Я знаю, что говорю.
— Да, это был Чужой. Взрослый, — подтвердил Бишоп, тоже заметивший проскользнувший силуэт. Полковник вытер пот со лба:
— Это невозможно! Хиллиард утверждал, что все взрослые особи были уничтожены во время ядерного взрыва! Как они там очутились?! — От мнимого спокойствия полковника не осталось и следа.
— Не представляю, — покачала головой Семцова. — Знаю только то, что все мертвы. Прикажите челноку стартовать. Казакову и его подчиненным мы уже ничем не поможем.
Она отвернулась и до крови закусилагубу, чтобы не разрыдаться.
Ветер гонял низкие тучи и завывал в скальных лабиринтах. Погода явно портилась.