Не всякий,
правда, знает, что это Ведомство, потому что на входе табличка с длинным
неудобоваримым названием, которое я и сам плохо помню. Оно и есть
настоящее название Ведомства.
А если кто-то и знает об этом, разве он сможет подумать, что работники
Ведомства будут рассиживаться в обычном кафе, среди обычных людей и пить
обычный остывший чай с булочками?
Не догадаются. Лучший способ спрятаться - держаться на виду.
Петька закончил разговор, сунул трубку обратно за пазуху. Я воспользовался
этой маленькой заминкой, чтобы привести нашу беседу к логическому
завершению.
- Петя, ты так и не сказал, чего ради ушел с работы и искал меня. Прошу,
отвечай быстро и без лирических отступлений.
Петька посмотрел на меня с обидой.
- Да неужели ты не понял?!
- Петя! - деликатно предостерег я.
- Я пришел, чтоб предупредить тебя. Чтоб ты в кабинете Директора не хлопал
глазами, как баран, а был в курсе. И заметь, совершенно бескорыстно. Так
что с тебя причитается.
- Спасибо, Петя, очень тронут. Надо было сказать об этом сразу, я и так
опоздал.
- Вот еще что! - добавил Петр шепотом. - Приказ - оружия не брать.
- Что?! - я широко открыл глаза.
- Идем...
Открывая дверь, я уловил краем глаза, что парнишка в бейсболке все-таки
поднялся. И еще я успел услышать:
- Скоро перемена... Может, вместе пойдем, у меня зонт...
ВЕДОМСТВО
Так что насчет оружия? - прицепился я к Петьке, едва мы оказались на улице.
- Ты уже слышал. Оружие нужно сегодня вечером сдать в хранилище.
- Петя, ты меня пугаешь.
- Не больше, чем Директор испугал меня.
- Послушай, это серьезно. Что говорили на планерке?
Петр выразительно посмотрел на меня и ничего не сказал. Я же пребывал в
смятении. И вовсе не потому, что мне очень нужен этот пистолет. Как раз
наоборот.
Вся штука в том, что, кроме нас, по городу ходит огромное количество
вооруженных людей в штатском. Таможенники, фельдъегери, охранники самых
разных мастей. Не говоря уж про милицию. Даже ревизорам, что проверяют
билеты в поездах, и тем дают револьверы.
Все они имеют четкие правила на тот случай, если придется доставать своих
железных защитников из кобуры. Выстрелить в человека можно только в строго
определенных случаях: например, если кто-то захватил заложника или
пытается отобрать у тебя пистолет. Всего шесть пунктов. Мало, но в этих
пунктах предусмотрены все мыслимые и немыслимые ситуации, в которые может
попасть человек с оружием. Больше не придумаешь, сколько ни напрягайся.
Так вот, у сотрудника Ведомства таких пунктов девять.
И вдруг... Собственное начальство не доверяет нам наши пистолеты.
Правда, справедливости ради нужно сказать, что на моей памяти лишь один
случай, когда сотрудник Ведомства воспользовался правом стрелять.
Мы с Петькой стояли уже на разделительной полосе широкой улицы и ждали,
когда иссякнет поток рычащих, агрессивных, озверевших под дождем машин.
- Погодка... - пробормотал Петя. - А завтра - жара.
- Веришь синоптикам?
- Нет. Верю внештатникам.
- Правильно. А мне один внештатник подсказал простой способ, как остаться
сухим под дождем.
- Ну-ка...
- Элементарно. Нужно только обходить струи и уворачиваться от капель.
- Он сам-то этот способ попробовал?
- Спрашиваешь! Давай-ка бегом, пока машин нет. Мы заскочили в подъезд и
полезли за своими карточками, которые надлежало показать тете Саше. Тетя
Саша знает нас как облупленных, но если не показать ей документы, она
нажмет скрытую кнопку под стойкой и нами займутся совсем другие люди.
Тетя
Саша знает нас как облупленных, но если не показать ей документы, она
нажмет скрытую кнопку под стойкой и нами займутся совсем другие люди.
Таковы правила Ведомства.
- Ну, ты иди к шефу, а мне тут еще в одно место нужно... - засуетился Петр-
Я не стал дожидаться лифта и побежал по лестнице.
Торопливо открыл кабинет, захлопнул окно, через которое на стол падали
дождевые капли.
Теперь - к Директору. Я перерыл бумаги в столе, чтоб взять одну с собой и
прийти как бы по делу, а не с пустыми руками и повинной головой. Наконец
нашел номерную инструкцию, которую должен был вернуть еще месяц назад.
Инструкцию - в папку, мокрые волосы - пригладить, галстук - поправить.
Все, можно отправляться.
У Директора большой кабинет. Но, что странно, сам Директор в нем не
смотрится маленьким - Порой кажется, нет такого пространства, по сравнению
с которым казался бы маленьким шеф Ведомства. У него могучие округлые
плечи, толстые руки с ладонями-лопатами, в которых он по неосторожности
только на моих глазах сломал с десяток авторучек. Недавно ему подарили
новую - немецкую, титановую. Она еще цела, хотя и слегка погнута.
У Директора смуглая кожа и крючковатый нос, что делает его похожим на
индейца. Волосы черные и жесткие, причесыванию они не поддаются, и потому
всегда пострижены "ежиком". Голова сидит крепко и надежно, как наконечник
стенобитного орудия. И такой он весь - прочный, добротный, тяжелый. И
очень спокойный. Когда сидит в президиуме - даже не моргает.
Директор поднял на меня глаза.
- Вот, - я протянул бумажки. - Вы просили вернуть лично в руки.
- А-а, спасибо. Пустяки, можно было у Марины оставить. Что-нибудь еще?
- Да нет... - начал я валять ваньку. - Если только...
- Кстати, Олег, - перебил он меня, - я что-то хотел сказать тебе утром, но
не нашел. Ты в лаборатории был?
- Нет, - ответил я. - Я сегодня опоздал.
- Опоздал? - с удивленной улыбкой переспросил Директор. - Троллейбуса
долго не было? В другой раз не стесняйся вызвать дежурную машину.
- Дело не в троллейбусе. Просто проспал. Я твердо знаю и никогда не изменю
этому принципу - шефу врать нельзя. Он четко видит, когда ему врут. Если
соврешь - он запомнит. Если скажешь правду - даже в ущерб себе, - он
оценит и тоже запомнит. Из этого складывается доверие.
- Проспал... - он понимающе покачал головой. - Что ж, бывает. Ну, хорошо,
иди.
В душе такое чувство, будто получил хорошую взбучку. Хотя никакой взбучки
не было. И обиды на начальство нет. Директор на этот счет молодец. Умеет
следить за дисциплиной, никого не обижая. В Ведомстве недопустимо
создавать конфликтную обстановку.
Но я знаю и другое. Воспитательный процесс на сегодня не закончен. Сейчас
Директор говорит мне "иди", а после обеда вдруг спросит, почему я не
готовлюсь к командировке. Я скажу, что ничего не знаю. Почему? Потому что
не был на планерке. Почему? Проспал. И снова будет настроение, как после
взбучки. Ну, нет, не доставлю я ему такого удовольствия.
- Можешь идти, Олег, - он опустил глаза к своим бумагам.
- Простите, а что насчет завтра? - деликатно поинтересовался я.
Если Директор и был разочарован моей осведомленностью, то ни один даже
самый проницательный человек не смог бы об этом догадаться.
- Насчет завтра? - он вопросительно посмотрел на меня.
- Да, - так же вежливо напомнил я. - Насчет завтрашней командировки.
- Ах да, конечно, - он отвернулся к компьютеру. - Одну минуту.
Все! Я разрушил его воспитательные планы, и теперь наконец вместо игры в
кошки-мышки начнется нормальная работа.