Все стены были облеплены фотографиями голых девиц разных комплекций и цветов кожи. Были снятые в одиночку, были снятые попарно, а было и несколько таких групп, где в одном клубке сплеталось шесть, а то и восемь голых красавиц, удовлетворявших себя самыми разнообразными способами, за исключением одного
— при помощи мужчины. Некоторым диссонансом было небольшое фото симпатичного паренька в очках и строгом костюме, приклеенное скотчем в углу зеркала. Оно было крест-накрест перечеркнуто алой губной помадой и той же помадой прямо на стекле зеркала было размашисто написано: «Вонючка!» — и проведена стрелка, указывающая на фотографию юноши.
— Ой, у нас так неприбрано… — засмущалась Синди, пытаясь прикрыть какой-то грязной майкой вибраторы и трусы с пенисом. Затем она открыла гардероб и полезла искать мне трусы.
— Это кто? — спросил я, указывая на фотографию, приклеенную к зеркалу.
— Это мой жених… — вздохнула Синди. — Бывший, наверно…
— Почему «наверно»? — удивился я.
— Потому что я еще не объявила ему о том, что хочу с ним порвать. Сегодня он прислал мне телеграмму, в которой требует, чтобы я как можно скорее приезжала в Нью-Йорк. Наверно, кто-то рассказал ему или намекнул на то, что мы с Мэри… Вы ведь все видели и, наверно, поняли, что мы с ней не просто подруги…
— Я догадливый, хотя многого все-таки не понимаю. Мне кажется, что вы его любите?
— Видите ли, он мне очень нравился еще в колледже, но у него было много поклонниц. Ведь это сам Джерри Купер-младший!
Где-то я слышал эту фамилию, но где — припомнить не мог, а потому сказал с видом знатока:
— Да, это очень серьезно!
— Конечно, конечно! — подтвердила Синди. — А кто была я? Совершенно тупая студентка, родители с годовым доходом семьдесят пять тысяч… Правда, с неплохой мордашкой, верно?
— Да, — кивнул я, мысленно согласившись, что у нее и все остальное было вполне на уровне. Впрочем, поскольку я все еще не пообедал, то прелести Синди были для меня объектом чисто теоретического восхищения.
— Ну вот, — продолжила Синди, роясь в ящике гардероба, — Джерри, конечно, очень задавался, но все-таки я подцепила его на крючок. Я стала приставать к нему с тем, чтобы он помог мне составлять компьютерные программы, в чем он был очень силен и гордился этим, ну прямо как петух. Все эти дуры, которые крутились вокруг него, как мухи вокруг меда, заходили не с того конца. И те, которые приглашали его на пикники, и те, что зазывали на сейшены, и даже те, которые прямо-таки лезли к нему в постель, были для него примитивами. А я делала вид, что меня интересуют только компьютеры. Боже мой, как я вцепилась в эту науку! Конечно, когда он залезал в глубины и дебри, я помалкивала, но в конце концов я уже могла поддерживать с ним беседу на недоступном для других уровне и добилась главного — он перестал считать меня примитивом и счел, что я не только симпатичная девушка, но и полезный член семьи! Мы решили, что поживем вместе год, он снял небольшой домик, и я туда переехала из кампуса… Вот, кстати, по-моему, эти плавки вам подойдут.
— Отвернитесь, — попросил я из вежливости. Плавки были вполне подходящие, только очень уж из тонкой материи. Разглядев себя в зеркале, я нашел, что в общем не выгляжу непристойно.
— Можно? — спросила Синди и, повернувшись, заметила: — Как на вас сшиты! Так вот, я еще не все рассказала. Джерри, конечно, в постели оказался сущим профаном, к тому же интеллект у него явно подавлял все остальные увлечения. Если бы не Мэри, то я была бы в состоянии удавиться от разочарования.
— А она откуда взялась?
— Мы с Джерри готовили программное обеспечение для этой «яхты XXI века», а проект делала Мэри. Конечно, не одна, но она возглавляла целую банду инженеров и механиков.
Поэтому весь год, который я прожила с Джерри, мы потратили на эту работу, кстати, хорошо заработали — больше миллиона. Но Мэри, поскольку она постоянно приходила к нам, постепенно стала мне больше нравиться, чем Джерри. То, что не успевал дать он, я получала от нее… это не слишком откровенно?
— Нет, вполне скромно и пристойно, — одобрил я.
— Джерри Купер-старший сказал, что наша затея с автоматизированием двухсоттонной яхты — ерунда, и из этого ничего не выйдет, но, поскольку у него нашлись лишние деньги от заказа ВМС, он решил попробовать — и вот «Дороти» готова! Мы с Мэри решили доказать, что можем вдвоем, без матросов и штурманов, пройти на ней от Сан-Франциско через Панамский канал до Нью-Йорка, и сделали это осенью. О нашем походе даже был снят телефильм, за нами шли вертолеты и суда береговой охраны. Разве вы не слышали?
— Я не интересуюсь тем, что происходит в цитадели империализма, — как можно суше сказал я, вовремя вспомнив, что мне надо иногда говорить что-нибудь коммунистическое.
— Жаль, там бывает много интересного! Ну а после нашего плавания я уже не могла смотреть на него… И это именно тогда, когда он, наконец, заявил, что собирается на мне жениться. Я сказала, что нам с Мэри необходимо еще раз опробовать яхту, но уже не афишируя ничего. И мы поплыли сюда, в Карибское море. Но кто-то из журналистов, конечно, разнюхал и тиснул статейку, где намекнул, что у нас с Мэри — роман. И вот сегодня утром пришел факс от Джерри, где воспроизведена копия статьи, а также его письмо, где он просит меня опровергнуть писаку, то есть приехать в Нью-Йорк и выйти за него замуж. Мэри готова меня отпустить, но я-то знаю, отчего она так смотрит на вашу девушку. Она хочет, чтобы я стала ее ревновать… Вот дурочка, правда?
— Ладно, — сказал я, — идемте в салон, а то и нас в чем-нибудь заподозрят.
Марсела и Мэри поглядели на нас с интересом, а также с явным подозрением.
— Долго же вы искали трусы! — заметила Марсела и взглядом досконально оглядела и меня и Синди, пытаясь рассмотреть следы прелюбодеяния.
— Успокойся, — сказал я ей, — ты ревнуешь меня так, будто мы с тобой уже лет десять, как обвенчаны.
— Ты ее трахнул? — попросту спросила Марсела.
— А какая тебе разница? — вскипел я. — По-моему, я тебе еще не признавался в любви!
— Значит, трахнул… — с ясно выраженной злобой произнесла Марсела. Я понял, что сейчас она кого-нибудь убьет, если сумеет снять автомат с предохранителя.
— Да брось ты, — сказал я примирительно, — я сейчас безобиднее младенца. Мне надо как следует пожрать, потом с часик поспать, а уж потом, возможно, я на что-то сгожусь.
— Идет! — Марсела тряхнула своей гривой. — Ты обедаешь, а потом мы идем спать!
Да, я забыл, с кем имею дело. Все-таки Марсела была не только «вице-мисс Хайди», но супершлюхой для обслуживания персон высшего ранга, с удостоверением, выданным самим Хорхе дель Браво. За то, что Марсела из дружеских чувств и чувства благодарности собиралась предоставить мне даром, прочие смертные платили большие деньги. Этого нельзя было не оценить.
— Да, но сначала надо покушать.
Синди и Мэри не без опаски прислушивались к нашей весьма экспансивной беседе, хотя, конечно, ни черта не понимали.
— Вы отчитывались перед возлюбленной? — мило, но очень похабненько улыбаясь, спросила Мэри. — В ее глазах я прочла горячее желание нас укокошить.
— Вы не ошиблись, Мэри, но ревность ее напрасна.
— Как знать… — и стриженая гадюка очень зло глянула на Синди. — За то время, что вы разыскивали плавки, можно было сделать очень много…
— Для начала, — сказал я сердито, — мне надо поесть. А уж потом я сам выберу, что мне делать и с кем.
— А может быть, вы уже остановили свой выбор на мне? — не преминула съязвить Мэри.