Трасса здесь так же загружена, как и брестская, только большая часть машин катит в сторону Литвы.
Мы проехали уже достаточное количество полицейских постов, чтобы капитально засветиться. Не сомневаюсь, что о нашем движении уже сообщили куда следует и без приключений до границы нам не добраться.
Тася уснула на заднем сиденье, укрывшись моим пиджаком и подложив под щеку ладонь. Я бы и сам поспал, но после выступления в баре мотеля не разоспишься: каждую минуту нужно ожидать бяки из придорожных кустов.
— Две «бомбы» сзади… — сообщает Лев, глядя в зеркало заднего вида.
Ну вот, дождались наконец. С моей стороны в зеркальце я ничего не вижу, кроме прущего за нами тяжелого грузовика с шестидесятифутовым морским контейнером. Хорошую скорость нам не развить, ведь мы не на российской дороге. Здесь полиция быстро сядет на хвост, и неизвестно, что хуже — бандиты или полиция.
Оборачиваюсь и вижу через заднее стекло, как по второй полосе, тесня другие машины, стремительно прут две черные БМВ семисотой серии. Их скорость здешняя полиция, как видно, не замечает. Чутье мне подсказывает, что людей в тех «бомбах» никто, кроме нас, не интересует на данный отрезок времени.
— Ну ладно, — говорю Леве, снова поудобней устраиваясь на своем сиденье, — ты у нас пилот, тебе и пропеллер в руки…
— А ты что, спать собрался? — интересуется Лев, поглядывая в зеркальце.
— А что еще делать? — лениво спрашиваю его. — Пока ты с ними в догонялки поиграешь, пока они тебя поймают, пока вы будете приходить к консенсусу… В общем, времени у меня как у Христофора Колумба… Вполне можно вздремнуть.
Лева кидает на меня недоумевающий взгляд.
— Колумб-то здесь при чем? — удивленный моим сравнением, спрашивает он.
Я пожимаю плечами:
— Так ведь в те времена пропеллеров не было, и только на одно дело года уходили. А у тебя теперь много дел…
Лева хмыкает.
— Тады ой! А ты, парень, лучше пристегни-ка ремни… — смеется он. — Сейчас наш кораблик будет сильно качать и кое-кто может и за борт ненароком выпасть…
К Левиному совету стоит прислушаться. Вновь развернувшись назад, тормошу пассажирку. Она, приподнявшись, с недоумением осматривается, еще не придя в себя со сна.
— Проснись, красавица! И… — пытаюсь вспомнить, что там дальше в этом стихотворении, но ничего больше не приходит на ум. Так и говорю: — Дальше забыл… Но вот о нас, к сожалению, некоторые наши «друзья» еще помнят. Посему, мадам, вам следует сесть поудобней и закрепиться в кузове поплотнее с помощью вон той черненькой ленточки…
Девушка соображает довольно быстро.
— За нами вон те две БМВ? — спрашивает она слегка охрипшим со сна голосом.
— Вы удивительно проницательны, мисс. Перышки вам чистить уже некогда, так что, Тася, быстренько пристегнись.
Девушка делает все, что я от нее требую. Вот и чудненько: Пристегиваюсь сам.
Лев, поглядывая в зеркальце, притапливает акселератор. Ралльный водитель из него получился бы отменный. Как в слаломе, швыряет он «пятисотку» с одной стороны дороги на другую и в узких местах, цепляясь за песок обочины, легко «делает» идущие впереди машины.
«Бээмвухи» повторяют те же маневры, что и наш «мерседес». У них водилы, похоже, не с курсов начинающих любителей. Обогнав и подрезав впереди идущую иномарку, Лева резко бросает автомобиль вправо и умудряется вписаться в узкую грунтовую дорогу, идущую по проселку. Черт знает куда она ведет. Я пока не отвлекаю Леву вопросами относительно нашего маршрута. Тася за все это время не издала ни звука. Молодец, девочка, держится неплохо.
— Местность я здесь знаю… — успокаивает нас Лев, посматривая в зеркало за не отстающими «бээмвухами». — Километрах в десяти отсюда у реки Нужец есть интересные старые развалины.
Он замолкает, и снова мы почти чудом втираемся в поворот почти под девяносто градусов. Вижу, что водилы в преследующих нас тачках не рискнули повторить тот же маневр. Пылищи на дороге мы подняли достаточно. Грунтовка петляет между сельских полей и редких лесополос, но самое главное, что она не похожа на траншею, какие обычно у нас в сельских местностях вместо дорог. У пшеков с дорогами тоже не все в порядке, но эта, слава польскому богу, вполне годится для проезда.
Разрыв между машинами увеличился, и я с интересом пытаюсь угадать, кто первым, мы или преследователи, «поймает» на дороге в колесо железяку или гвоздь. Впрочем, теперь, возможно, гвозди не теряют. Социализм вроде уволился с пятилетних этапов, и народ во всех бывших соцстранах резко врубился, что если уж и строить капитализм, то не имеет права пропасть в личном хозяйстве даже огородный червяк. Пыль стоит столбом. Думаю, что парни в БМВ не станут тратить попусту заряды своих «пушек», но на всякий случай говорю девушке:
— Тася! Пригнись, пожалуйста, а то ненароком залетит какая-нибудь пакость в заднее стекло…
Девушка, взглянув на меня спокойно, кивает понимающе и пригибается. Ее парню (надеюсь, бывшему) стоило бы поучиться смелости у своей подруги.
— Я им залечу!.. Я им, бляха, так залечу!.. — бурчит Лев себе под нос. — Вот только доберемся до места, они у меня, мать их, все залетят!.. Кирпичи рожать будут!
Разозлили ребята Леву. Не любит мой приятель, когда его преследуют так настойчиво. Недавний случай, когда мы безропотно отдали деньги и драпанули как зайцы, не дает ему покоя. И вот опять драпаем. Только пока вслед не шмаляют. Но это, насколько я понимаю, еще впереди.
— Мы в таком темпе будем и границу пересекать? — интересуюсь у Льва, так как никаких развалин не вижу.
Лев сосредоточенно смотрит на стремительно летящую под наши колеса дорогу.
— Скоро… Тут бывшее панское поместье. Вот там и примем гостей с почетом, — отвечает Лев зловеще.
— Может, ты забыл место и это не та дорога?
Лев хмыкает:
— Я тут все знаю, любовался как-то природой в этих местах…
Теперь уже хмыкаю я. Мне известно, какой любитель природы мой напарник. Остается только гадать, в какой мере его стараниями смогла обогатиться органическими удобрениями местная почва. «Гринпис», елы-палы, в лице Льва.
Наконец вдалеке, у кромки леса, вижу высокое каменное строение, нечто вроде небольшого замка. По мере нашего приближения становятся заметны обрушившиеся местами наружные стены. То ли от старости, то ли от прошедших за недавние десятилетия войн. «Бэ-эмвухи» отстали метров на двести.
— Как только заторможу, сразу выскакиваете из машины — и за мной, — говорит Лев больше для Таси, вписываясь в поворот и выходя на финишную прямую.
— Тася! Отстегнись и приготовься… — приказываю девушке.
Она, кивнув, убирает с себя ремень безопасности и нервно оглядывается на заднее стекло. БМВ неумолимо приближаются. Проскакиваем через узкий пролом в стене. Здесь, скорее всего, раньше были ворота. Вылетаем на просторную территорию замкового двора. Лев жмет в сторону главного здания, и через полминуты мы заворачиваем за угол серой, увитой диким плющом мощной стены замка. «Мерседес» рез-кЬ тормозит. Выпрыгнув из машины, я помогаю Тасе побыстрее покинуть салон.
— За мной — быстро! — командует Лев и устремляется к темному провалу в стене замка.
Несемся за ним. Тасе трудно бежать на своих высоких каблуках по неровным выщербленным каменным плитам древнего двора. Я прикрываю ее со спины, оглядываясь на звук подъезжающих к углу замка машин. Преследователей еще не видно, но они вот-вот будут здесь. Лев уже забежал в проем и машет рукой, поторапливая нас.