– Черт, – ругнулся Валентин, – давайте, в конце концов, остановимся.
– А как ты потом будешь идти, когда под ногами каша будет? – воскликнула Галина.
– Она права, – поддержал ее Иннокентий, – нужно идти, пока можем.
– Ни хрена тут не размокнет, – небрежно пожал плечами Валентин, показывая на кусты понтийского рододендрона. – Такая густота!
Первые капли проникли под полог леса. В эту минуту раздался дикий надсадный треск. Молния попала в самую высокую сосну, и ее верхушка, задымившись, как кратер вулкана, полетела вниз, сбитая мощной небесной артиллерией. Валентин метнулся к Галине, которая замерла на месте, оглушенная быстрым ударом молнии. Иннокентий бессознательно сделал то же самое. Оба парня одномоментно столкнули ее с опасного места и проволокли метра на три. Горящая и дымящаяся верхушка падала прямиком на нее. Все трое, обжигаясь об острые кусты, рухнули на землю. Рядом грохнулась тлеющая верхушка сосны.
Юрка со страхом смотрел на нее. Первым в себя пришел Иннокентий.
– Ты в порядке? – спросил он лежавшую ничком Галину.
Валентин сел, сгреб к себе рюкзак, которым едва не придавил сестру.
Он сидел на земле, тараща глаза на ветку, а в небе грохотал гром.
– Галка, – снова повернулся он к сестре, – ты как?
Иннокентий помог Галине подняться. Она прижалась к нему, как маленький ребенок. Валентин был слишком напуган, чтобы как-то прореагировать на это объятие.
– Ни хрена себе! – покачал он головой.
Он задрал голову, вычерчивая глазами траекторию падения скошенной верхушки. Ему на лицо упали капли теплого дождя. Пробившись сквозь игольчатую зелень сосен, они покрыли его лоб и подбородок дрожащим перламутром. Грянула еще одна молния, заставив всех вздрогнуть и посмотреть вверх. На этот раз обошлось без надлома дерева. Между тем дождь трепыхался в кронах и ветках, все глубже погружаясь в зеленую гущу. Он уже капал ребятам на затылки.
– Пошли, – скомандовал Иннокентий, обнимая Галину за плечи.
Лицо Валентина передернулось от обиды. Страх улегся, и все его внимание теперь было приковано к касающимся друг друга телами, руками и головами Иннокентию и Галине. Но от колкости он воздержался, очевидно, был слишком подавлен.
Ребята заторопились, подгоняемые дождем.
– Говорил, надо было в село зайти, – прорвало Валентина спустя несколько минут, – сидели бы, вино потягивали!
Ему никто не ответил, все торопились, словно могли опередить грозу.
Шум ливня – а это был не дождик, а именно ливень – разбивал тишину леса, наполняя его шорохом веток и воды.
Молнии все еще метались по небу, но их испепеляющие зигзаги отодвинулись к долине. Следом за их лихорадочным шнырянием припускался гром. Шум ливня сровнял землю с небом, наполняя воздух запахом мокрой листвы и почвы.
– Да-а, – неожиданно остановился Иннокентий, – думаю, нам не стоит выходить из леса.
– Мы тут все равно промокнем, – пожал плечами Юрка.
– Нам только простуды недоставало! – вздохнула Галина.
– Скажи спасибо, что тебя не долбануло то дерево, – усмехнулся Валентин.
– Даже костер не разведешь! – продолжал Юрка.
– И кругом никакого жилья! – вторил ему Валентин.
– А как вы думали, денежки просто так достаются? – решил приободрить всех Иннокентий.
– Как смешно! – хмыкнул Валентин.
Ливень усиливался. А тут еще лес начал редеть. Галина, повязавшая себе было на голову джемпер, отбросила эту затею.
Все понимали, что им не удастся «выйти сухими из воды». Небо все больше смыкалось над их головами. Они вышли на опушку, над которой висели синие клубы низких туч. Почти голое пространство преодолели бегом. Галина хромала, Иннокентий почти тащил ее на себе. Он едва не поскользнулся на мокрой траве. За опушкой снова был редкий лес.
Ребята уже промокли. Пряди волос липли к вискам, одежда – к телу. Тропинка не пошла под гору, а просто резко оборвалась. Склон навис над небольшим логом. Справа склон был более пологим, поэтому ребятам не пришлось прыгать. Они просто скатились.
Иннокентий поймал Галину, Валентин помог Юрке. Грязные, мокрые, они с надеждой обернулись к логу. Внутри было хоть и не тепло, но сухо. Иннокентий первый подполз к логу и забрался в него.
– А здесь ничего, – радостно объявил он.
Его голос на миг прорвал шумовую завесу ливня.
– Туда все равно рано или поздно потечет вода, – проницательно сказал Валентин.
– Но пока-то не течет!
Он выбрался, осторожно спустился к ребятам.
– Я больше не могу, – Галина съежилась и дрожала.
– Ну так пошли, – Иннокентий потянул ее за собой.
В лог они заползали как змеи. Чертыхаясь и вздрагивая, Галина скатилась в объятия Иннокентия. За ними последовали Юрка и Валентин.
Сняв с плеч рюкзаки, они сели прямо на землю. Галина жалась к Иннокентию, сидя на корточках. Валентин стоял на коленях. А над убегавшим вниз склоном колыхалась влажная мгла. Гора казалась островом, внизу, в долине, плавали сизые тучи, наливаясь чернильной густотой.
– Надо выкопать небольшой ров, – Иннокентий мягко отстранился от Галины.
– И чем мы будем копать?
– Нужны какие-нибудь палки…
Иннокентий попросил Юрку достать из рюкзака нож. Он спрятал его в кармане брюк, вылез из логова и стал взбираться по мокрому склону, цепляясь за траву. Трава была слишком короткая, а земля – скользкая, так что, сколько ни царапал он локтями размокшие кочки, никак не мог забраться. Наконец он изловчился и, разбежавшись – при этом рискуя навернуться и сломать руку, ногу или ребро, – преодолел опасный подъем. На самом верху он упал и вгрызся зубами в клочок травы.
Потом заработал руками, вылез и оказался под сосновым пологом. Проверил, не вывалился ли у него из кармана нож. Нож был на месте.
Он вернулся спустя несколько минут. Вручил товарищам срезанные сучья.
Несмотря на ливень, они дружно вылезли из «берлоги» и заработали.
Рыли они в течение долгого часа. Не обращая внимания на то, что на них не осталось ни одной сухой нитки, они копали и копали как заведенные.
– Не знаю, сколько эта херня продлится, – Валентин открыл рот и тут же поморщился – в рот попала вода.
– По всей видимости, долго, – кивнул Иннокентий.
Закончив свой нелегкий труд и обезопасив себя от затопления хотя бы на какое-то время, парни вернулись в лог, где дрожала от холода Галина.
– Надо посмотреть, что в рюкзаках, – сказал Иннокентий.
Сохранился один непромокший джемпер. Иннокентий взял его из рук Валентина и протянул Галине. Та вопросительно округлила глаза.
– Парни, давайте отвернемся, – с усмешкой предложил Иннокентий.
«Что это вдруг на нее нашло? Откуда такая стыдливость? И это несмотря на извиняющие обстоятельства. Хлещет ливень, а она стесняется снять мокрую майку и надеть джемпер!» – иронично, даже с оттенком раздражения, подумал он.
После того как Галина сняла майку и надела джемпер, Валентин продолжил копаться в рюкзаке. Юрка исследовал свой рюкзак. Он долго и напряженно возился с радиоприемником, но, обнаружив, что тот существенно не пострадал и восстановив связь с миром, успокоился.
Спички-то наличествовали, а вот горючего для костра не было.
– Давай спалим твою книжку, – с притворной жесткостью предложил Валентин, – в ней еще остались сухие страницы.
Книжка, которую прихватила с собой Галина, покоробилась от воды. Да, в ней действительно были сухие страницы, но что дало бы то крошечное недолговечное пламя?
– Фигушки! – Галина вцепилась в книгу.
Иннокентий заинтересовался: что же это за такой драгоценный том?
– Дай-ка посмотреть, – протянул он руку к Валентину.
Тот отдал ему книжку. «Античная лирика», – прочитал он на обложке.
– Страница, строчка, – энергично проговорил он, обращаясь к Галине.
– Сто восемнадцать, четвертая сверху… – улыбнулась она.
– Я загадал, что нас ждет, – Иннокентий стал листать разбухший том, преодолевая клейкую липкость страниц. – Ага…
Предоставь все воле божьей – боги часто горемык, После бед к земле приникших, ставят на ноги опять, А стоящих низвергают и лицом склоняют ниц…
– Здорово, – восхитилась Галина.
– Ничего «здорового» тут нет, – пессимистично процедил Валентин.
– Это кто же написал? – спросил имеющий тягу к энциклопедическому образованию Юрка.
– Архилох, – Иннокентий возвратил книгу Валентину. – Я так думаю, – добавил он, – что ночевать придется тут, поэтому нужно позаботиться о костре.
После недолгого препирательства за дровами отправились Иннокентий с Юркой. Помогая друг другу, они выбрались на пригорок, где росли сосны, и принялись искать сухие ветви. Не сразу, но все же им удалось добыть достаточное количество. Скинули вниз, а потом в несколько приемов подтащили к пещере. Основную часть затащили внутрь, а из оставшихся веток Иннокентий начал разводить костер. Он устроил его так, чтобы на него не падали струи дождя, а дым бы не заносило в лог. Костер разгорелся не сразу. Пришлось извести не меньше половины коробка спичек, прежде чем затлелось несколько тоненьких веточек. Постепенно он подкладывал более толстые хворостины, и в конце концов пламя с веселым потрескиванием начало расходиться. Сушняк хоть и промок от дождя, но еще не насквозь, поэтому ветки быстро подсыхали и горели довольно ровно. Настроение у всех сразу улучшилось. Рядом с костром воткнули колья, на которых развесили мокрую одежду. А когда подкрепились консервами, стало совсем даже неплохо.