И вот, учитывая все это, генерал должен был найти способ официально вывезти из склада энное количество бочек, чтобы затем каким‑то образом одну из них где‑то спрятать, а затем вывезти за ограду полигона.
Иконников, кажется, такой способ нашел: еще накануне ночью он для себя набросал план, который бы позволил ему и обойти все инструкции, и остаться в тени. План был основан на том, что на восьмом складе вот уже шестой год подряд не проводилась инвентаризация и положенная в таких случаях проверка всего помещения и его дезактивация. Бумаги, которые он сейчас листал, лишь подтверждали это: последняя проверка содержимого склада была сделана за несколько лет до того, как Иконников стал начальником «Гаммы». В этих же документах говорилось о том, что на складе хранится несколько десятков запасных емкостей для штаммов – на тот случай, если в какой‑то из бочек обнаружится утечка и надо будет срочно устранять опасность этой утечки. Генерал довольно заерзал в своем кресле: именно в этих запасных емкостях и был его реальный шанс выйти сухим из воды.
Он снова аккуратно сложил все документы в папку, завязал тесемки и отложил папку к остальным. Затем Иконников минут пять посидел, размышляя о том, что ему сейчас предстоит предпринять, и, наконец решившись, поднял трубку служебного телефона.
– Штаб округа, – сказал он связисту, – свяжите меня по «красной линии» с генералом Смирновым...
Код «красная линия» означал особую секретность и предполагал повышенные меры защиты против прослушки. Генерал‑лейтенант Смирнов занимал в Поволжском военном округе должность заместителя командующего по техобеспечению и был прямым начальником Иконникова.
– Здравия желаю, товарищ генерал‑лейтенант! – бодро, как и положено обращаться к старшему по званию, сказал Иконников, едва услышал в трубке знакомый баритон своего начальника. – Докладываю: на вверенном мне объекте происшествий нет!
– Здравствуй, Алексей Николаевич! Что происшествий нет понятно, но проблемы есть, раз сам позвонил.
– Ну не знаю, можно ли это назвать проблемой, – сказал со смешком Иконников. – Я тут решил порыться в архиве и обнаружил, что промашку одну допустил... Инвентаризацию положено раз в два года проводить, а ее уже шесть лет не делали. Надо бы посмотреть, что у нас там творится, не дай бог утечка или, тьфу‑тьфу, что еще...
– Это ты о заразе своей? – уточнил Смирнов.
– Так точно, об этом...
– Ну и делай, чего тебе положено, сам, что ли, не знаешь?
– Да на том складе, я по документам уточнил, много чего лишнего навалено. Списать бы не мешало... А без вашей санкции не имею права.
– Откуда там у тебя лишнее? – удивился Смирнов.
– Да там тара старая хранилась, этим бочкам уже лет по сорок будет. Лежат, только место занимают...
– Хорошо, пришли с порученцем акт на списание, я посмотрю...
– Будет сделано, товарищ генерал‑лейтенант!
– У тебя все?
– Так точно.
– Тогда бывай здоров! Привет жене.
Смирнов положил трубку.
Алексей Николаевич перевел дух: кажется, начало прошло нормально...
* * *
...В тот же день они с комендантом восьмого склада, облачившись в прорезиненные комбинезоны, спустились в бункер. Медленно, шаркая резиновыми бахилами, надетыми прямо на сапоги, они прошли вдоль длинных рядов бочек, наполненных смертью. Иконников спускался сюда всего второй раз за службу на полигоне – первый раз это было, когда он только знакомился с новым хозяйством.
– Это что? – спросил генерал, указывая рукой, в толстой резиновой перчатке, на штабеля бочек в глубине склада.
Его голос, прошедший сквозь фильтры противогаза, звучал неестественно глухо. Иконников знал ответ на свой вопрос, но ему было важно, чтобы комендант сам на него ответил.
– Запасная тара, товарищ генерал. На всякий случай.
– Зачем так много?
– Не могу знать. Порядок такой: на каждую полную бочку должна быть замена...
– И сколько раз вы их меняли?
– Ни разу.
– Их можно использовать в каких‑нибудь других целях?
– Не понял?
– Ну солярку, к примеру, в них налить или для каких‑нибудь других хозяйственных нужд...
– Что вы, товарищ генерал, по инструкции вся наша тара подлежит уничтожению, даже неиспользованная.
– Они что, заразные, эти бочки?
– Никак нет! То есть, думаю, если прикажете, – поправился комендант. – Просто порядок такой. Но в принципе это легко проверить: снять мазок, отнести в лабораторию... и...
– Слушай, Шепотько, на днях будем проводить здесь инвентаризацию, уже получил на это указание из округа. У меня мнение: всю эту тару надо списывать к чертовой матери. Здесь хоть свободнее станет, а то к полным бочкам подхода совсем нет – как их проверять, когда они так стоят? Оставишь десяток на всякий случай, а остальное пустим под автоген. Да, вот еще что: мне на дачу под дождевую воду надо пару бочек. Из‑под горючего, сам понимаешь, не с руки: больно грязные. А эти, думаю, вполне сгодятся, как ты думаешь?
– Не знаю... Наверное.. Честно говоря, я бы из такой бочки поостерегся поливать свой огород.
– Ничего, жена с порошком их помоет – и порядок! Я хоть и генерал, но тратиться на лишнее по нынешним временам тоже, знаешь, возможности нет. Ну что, отдашь мне пару бочек, если что?
– Конечно, не вопрос, товарищ генерал! Если вы хотите...
– Ладно, пошли, старлей, что‑то мне в этом противогазе совсем невмоготу становится... – Они поднялись на лифте на поверхность, прошли специальную душевую, где с пару минут постояли прямо в одежде под потоками дезактивационного раствора, и только после этого смогли оказаться на воздухе. Шепотько с помощью прапорщика‑часового закрыл створки ворот и ввел шифр в кодовый замок. Иконников тем временем уже снял с себя защитный костюм, уселся в свой командирский «газик».
– Ну что, старший лейтенант, значит, послезавтра приказываю начинать инвентаризацию, – подвел итог генерал. – Подбери пять человек из сверхсрочников – бочки катать будут. И предупреди в автопарке, чтобы сюда пару машин подогнали – пустую тару в мастерские на уничтожение повезут. Акт на списание заранее подготовь, потом, как заполнишь, сразу ко мне на подпись.
– Слушаюсь, товарищ генерал! – козырнул Шепотько и посмотрел вслед отъезжающему начальству.
«Ну, блин, армия! Генералы и те кусочничают. Ну вот на кой эти две бочки? – подумал он про себя. – А все потому, что халява! Я бы их и за годовую зарплату не взял...»
* * *
Через два дня прошла как нельзя лучше самая трудная часть авантюры Иконникова. Генерал подъехал к восьмому складу в самый разгар инвентаризации. Оделся в защитный костюм, спустился вниз, где комендант Шепотько, самолично возглавив команду из трех прапорщиков, возился в дальней части складского помещения, разбирая штабеля из пустых бочек: старший лейтенант стоял у штабеля, один из прапорщиков скидывал бочки на пол, а двое других катали эти бочки к лифту. Наверху еще двое прапорщиков принимали тару у лифта и грузили ее в машину.
– Ну что, утечек нет? – поинтересовался для порядка генерал.
– Никак нет, все проверил! Вот данные лаборатории. – Шепотько показал несколько страниц с экспресс‑анализами проб, снятых с каждого полного контейнера.