— Вы можете поклясться в этом?
— Я видел этикетку этого магазинчика на одном джемпере из хлопка и шерсти. Девятнадцать ниток из хлопка и одна из шерсти. Именно такой товар продается в лавке Кепа!
— Ребята, — обратился к ним Шерри. — Не съездит ли один из вас в Сан-Педро ради общего дела?
— Мы плаваем всегда вместе, — отозвался Джерри.
— Тогда поезжайте туда вместе и поговорите с Кепом Венделлом. Возможно, он запомнил что-то, связанное с Феннелом.
— А какой толк из этого? Туда и обратно дальняя дорога, — запротестовал Бад.
— Дорога действительно дальняя, — согласился Шерри. — Мы потеряли след Феннела в Клейроке. Куда бы он там ни подался, он пропал с наших глаз. Но этот Венделл может сообщить, с какого парохода Феннел сошел и когда собирается отплыть назад. А если мы не найдем его, то девушку повесят за убийство, которое, возможно, совершил он. Ребята, вам это понятно?
Они все поняли.
— Ладно, мы съездим туда, — согласился Бад, который решал все дела за двоих. — Если сможем обскакать Феннела, он от нас не уйдет, обещаем вам это! Когда здесь начинается этот суд?
— Завтра.
— День туда и пару дней, чтобы возвратиться. Если нам повезет, мы приедем с новостями, но вряд ли Кеп Венделл что-нибудь запомнил. Этот Венделл — замшелый старый негодяй!
Они тут же попрощались, и Шерри отправился в тюрьму, где уже получили распоряжение шерифа.
Тюремщиком оказался человек мрачного вида, с копной взъерошенных рыжих волос и суровым бледным лицом.
— Вы договорились с Муном о встречах в помещении, верно? — поинтересовался он. — Ну, указание он дал именно такое. Проходите в кабинет, я приведу ее.
— Без посторонних? Смогу я повидаться с ней без посторонних?
Тюремщик покачал головой.
— Это незаконно, — объявил он, — но Мун устанавливает здесь свои порядки!
Тюремщик ушел, а Шерри подошел к окну, чувствуя себя неловко, переступая с ноги на ногу, как мальчишка, опоздавший в школу.
Он не слышал удаляющихся и приближающихся шагов — красноречивое доказательство звуконепроницаемости стен этого здания. Поэтому дверь для него отворилась неожиданно. Он повернулся — перед ним стояла Беатрис Вилтон. Тюремщик некоторое время поторчал за ее спиной, странно ухмыляясь, потом дверь за ним закрылась, и они остались одни.
Она торопливо подошла к Шерри, воскликнув:
— Вас послал Эустас? Ведь это так? Эустасу все-таки удалось уговорить шерифа?
— Нет, — ответил Шерри. — Я сам сходил к Муну и разговаривал с ним. Он разрешил мне вас посетить и побеседовать с вами.
— Вы? Не Эустас? — поразившись, пробормотала она. — Не понимаю. Но это не имеет значения! Не важно! Главное, я смогу отправить с вами послание, вы засвидетельствуете мою подпись… Я… Вот ручка и бумага!
Она заторопилась, подбежала к письменному столу и села возле него. Тогда Малыш Лю склонился над ней.
— Я дал обещание Муну, что не возьму у вас никакого письма. Могу передать все, что вы хотите, но только на словах. Ничего в письменной форме.
Беатрис отодвинула бумагу, бросила ручку и огорченно посмотрела на него. Такой расстроенной он не видел ее с того момента, когда они с шерифом ворвались к ней в комнату, а она попыталась покончить с собой.
— Вы обещали это ему? — воскликнула девушка.
— Вынужден был. В противном случае он не разрешил бы мне вас посетить.
Беатрис сжала руки, ее горящий взгляд заметался по сторонам.
— Что же мне тогда делать? — простонала она. Потом с большой доверительностью обратилась к Шерри: — Но вы же не станете считаться со своим обещанием? Конечно не станете! Он не имеет права таким образом обращаться со мной! Нужна всего пара минут на то, чтобы написать поручение в банк. Вы отнесете его?
— Вы не понимаете, — терпеливо объяснил Шерри. — Я же дал ему свое слово, мы обменялись рукопожатиями по этому поводу!
— Что значит обещание, данное негодяю? — горячо бросила девушка. — Он держит меня здесь, не давая возможности посоветоваться с адвокатом. Позволяет это сделать только на расстоянии и в присутствии посторонних. Я не смогла достать денег для предварительной оплаты адвоката. Мое положение беспомощное и безнадежное. Что мне делать? Мне ни за что не одолеть Герберта Муна в этом городе и в здешнем суде без лучшего адвоката страны. А как я могу нанять хорошего адвоката без денег? Я не могу воспользоваться своими деньгами в банке… не могу тронуть их из-за шерифа! Вот видите, что он делает?
На лице Шерри отразилась мука. Но голос Герберта Муна, казалось, все еще звучал в его ушах.
— Может быть, и не стоит так говорить, но думаю, все обернется гораздо лучше, чем вы себе это представляете, — заметил он. — Более откровенного человека, чем Мун, на свете не существует!
— Ах! — вскричала Беатрис. — Вы так решили, потому что знаете, как он обращается с мужчинами! Но вам неведомо, как он относится к женщине! До сих пор он не задерживал женщину по серьезным обвинениям. И теперь он впервые проявляет себя. Впрочем, нет, не в первый раз. Вы можете проследить это через всю его жизнь. Он ненавидит женщин! Он люто ненавидит их!
— Мне непонятно, о чем вы говорите, — признался Малыш Лю.
— Скажите, потратил ли он хоть минуту своей жизни на какую-нибудь женщину или девушку? Он ведь так и не женился! Женщины для него не существуют. Он питает к ним отвращение!
— Такое случалось с мужчинами, которые целиком отдаются работе или оружию, — отозвался Шерри. — К тому же у него просто нищенская зарплата. Разве он мог предложить какой-либо женщине совместную жизнь? Вам приходилось видеть его домик? Могу вас заверить, мексиканский батрак живет лучше!
Девушка смотрела на него круглыми и пустыми глазами.
— Значит, вы хотите сказать, что не сделаете этого? Не отнесете по моей просьбе записку?
— Не могу, — признался Шерри.
— Но вы понимаете, что это означает? — спросила она шепотом. — Речь идет о моей жизни! Моей жизни!
— Понимаю, о чем вы думаете, — хрипло произнес Шерри. — Видит Небо, я действительно хочу вам помочь. Но мы обменялись с ним рукопожатиями… Я дал ему слово!
Она поднялась со стула и, казалось, собиралась что-то сказать, но вдруг обмякла, закрыла лицо руками и громко зарыдала. Шерри отшатнулся от нее, будто на него навели револьвер. Он посмотрел на дверь, оглянулся на окно за спиной. Никогда еще его сердце не испытывало таких терзаний.
— Я доверился Муну, — только и смог, заикаясь, произнести он. — Вы увидите, что в конце концов он поступит с вами по справедливости. Только в данное время мы еще не понимаем…
Похоже, что последние слова укололи ее, вернули ей самообладание. Беатрис вскинула голову:
— Завтра начинается процедура моего повешения. О, запомните, что я скажу! Судья у шерифа в кармане. Своим влиянием шериф отравил сознание уже всех людей в графстве! Они не смогут найти таких присяжных, которые не готовы меня повесить. Завтра начинается суд! Кто станет защищать меня? Нет никого, кроме глупого молодого адвоката, совершенно не имеющего опыта! И даже он согласился на это, надеясь получить у меня оплату за свою работу! Я не смогла пообещать ему этого в письменной форме. Я… я… Они связали меня по рукам и ногам и бросили в реку, предложив выплыть, если смогу! Неужели вам это непонятно?
Шерри мог лишь печально смотреть на нее и молчать, а на ее лице отчаяние сменилось ужасом.
— Вы вместе с шерифом считаете… — выдохнула она, — что я виновна?
Шерри хотел опровергнуть это, но истина запечатала его уста.
— Вам лучше уйти, — выговорила Беатрис дрожащим голосом. — Не думаю, что будет полезно, если вы задержитесь здесь еще на некоторое время. Вам лучше уйти. Немедля!
Шерри, спотыкаясь, направился к двери, но, уже положив руку на холодный металл круглой ручки, обернулся и снова глянул на нее. Его мозг лихорадочно работал.
— Я пришел, чтобы спросить, чем могу вам помочь. Мне вообще не следовало приходить сюда. Но хочу заверить вас от чистого сердца, что до самого худшего дело не дойдет. Тут толстые стены, но не думаю, что они могут послужить мне помехой!
— Это вы и хотели мне сказать? Для этого и пришли? Значит, после того как меня признают виновной, приговорят к повешению, вы силой проникнете в тюрьму и увезете меня отсюда?
Он молчал, наблюдая, как она качает головой.
— Я не соглашусь, — заявила Беатрис. — Видят Небеса, у меня нет желания нарушать закон!
Шерри распахнул дверь и, даже не попрощавшись, как слепой вывалился на улицу. Там все пылало от жары. От дорожной пыли вверх поднимались горячие волны, а от белых стен, как от зеркал, отражались солнечные лучи, но Шерри показалось, что на улице страшно холодно.
Он отер лоб и пошел дальше такой же неуверенной походкой. Губы у него дрожали, он смотрел прямо перед собой, но видел все ту же картину, которая теперь не покинет его никогда — Беатрис в тюрьме смотрит на него с отчаянным спокойствием и отказывается от слабой надежды на спасение.
Глава 31
Он порадовался длинному, крутому подъему на холм, когда возвращался в дом Вилтонов, поскольку физическая нагрузка помогла ему отвлечься от навязчивых мыслей. Во всяком случае, в дом Малыш вернулся с просветленными мозгами и застал Питера Ленга в их небольшой, похожей на каюту комнате. Тот сидел над листком бумаги, задумавшись, нахмурив брови, и лишь искоса взглянул на своего друга.
— Что это, Пит? — спросил великан с напускной беззаботностью. — Ключ к сокровищу?
Ленг вернулся к своему занятию и не ответил, а Шерри между тем сообщил:
— Я повидался с шерифом.
Тут Пит поднял голову.
— На мой взгляд, он человек откровенный. Пит, с более приятным собеседником мне не приводилось разговаривать.
Ленг зевнул.
— Он даже разрешил мне посетить тюрьму и повидать Беатрис.
При этих словах погонщик скота вздрогнул:
— Дал тебе разрешение?
— Ну да! — подтвердил Шерри.
— Как это возможно? Он же не позволяет Лейману к ней даже приближаться!
— Странно, — признал Малыш. — Не знаю, чем это объяснить, но лично я уже посетил тюрьму и разговаривал с ней.
— Но произносишь это так, будто побывал на похоронах.
— Я дал обещание шерифу, что не возьму у нее никакого послания кому бы то ни было в письменной форме. А она, конечно, хотела, чтобы я сделал именно это.
— Расстроилась?
— Еще бы! Ее изводят и терроризируют. Никогда не слышал, чтобы с арестованным, которого могут приговорить к пожизненному заключению, обращались так сурово, как с ней!
Ленг опять зевнул.
— Оставь меня в покое, — взмолился он. — Я занят.
Но Шерри продолжал:
— Под конец я пообещал ей, что пойду на преступление, если ее осудят. И как ты думаешь, что она ответила?
— Не знаю, мне безразлично, — буркнул Ленг.
— Сказала, что не сделает и шагу, потому что не намерена нарушать закон. Думаю, она имела в виду решение суда.
Ленг смерил своего приятеля продолжительным и серьезным взглядом.
— Честно? — спросил он.
— Именно так и сказала.
— Пойдем прогуляемся, Малыш, — предложил Ленг. — Согласен?
— Я хочу спать, мне надо бы вздремнуть, очень устал.
— По сравнению с моей усталостью ты свеж, как дитя. Заткнись и пошли!
Ворча, Шерри подчинился, и они вышли в сад. Там, под навесом для инструментов, Ленг выбрал себе крепкую лопату, а Малышу сунул в руки кирку.
— Ты не собираешься никого закопать? — поинтересовался великан.
— Заткнись! — бросил Ленг. — Иди за мной.
Он повел его в лес за домом, а потом к тому пересеченному участку, через который с таким трудом они пробрались в первый день их появления у Вилтонов.
Однако теперь Ленг шел петляя, что позволяло им продвигаться достаточно быстро и легко.
— Сколько же ты потратил времени, чтобы разобраться в этом лабиринте? — удивился Шерри.
Но Пит ничего не ответил. Он торопливо шел вперед, как человек, охваченный сильнейшим беспокойством. Наконец вышел на поляну и встал посередине ее лицом к северу, ориентируясь на дерево с этой стороны. Затем, отойдя от него на несколько шагов в южном направлении, резко повернул направо. Далее Пит проделал такую же процедуру на южной стороне поляны и там, где новая линия пересеклась со старой, провел каблуком очередную отметку.
Немного постоял, глядя на три сделанные им отметки, отошел от них и с силой воткнул лопату в землю.
— Поработай здесь киркой! — приказал он другу.
Малыш Лю, которого теперь охватил дух приключений, повиновался беспрекословно, вогнав кирку в землю по самую рукоятку.
Они принялись выгребать землю и следующие полчаса проработали очень интенсивно. За это время выкопали глубокую яму, но тут Ленг выпрыгнул из нее и сделал Шерри знак все закопать вновь.
Малыш опять подчинился, хотя помрачнел и едва сдерживал раздражение. Они побросали землю назад и как следует ее притоптали, затем Ленг тщательно замаскировал это место сосновой хвоей, чтобы устранить все следы произведенных тут раскопок.
— Я промахнулся… На этот раз, — пояснил он.
— Может, все-таки объяснишь, что это за полоумная затея?
— Ну вот, смотри. — И Пит развернул перед другом лист бумаги.
На ней была грубо начертана какая-то схема, которая в принципе могла оказаться планом поляны, где они работали. Между линиями стояло множество цифр.
— Что за чертовщина? — подивился Шерри.
— Это означает, что я продолжал рыться в вещах старины Вилтона в его комнате, — сообщил Ленг, — и наткнулся на этот листок в его письменном столе.
— Стол заперт на ключ, как ты в него проник?
— А как кто-то другой проник туда до меня? — едко заметил Ленг.
— Ну и ну, приятель, уж не обвиняешь ли ты меня в этом? — слегка обиделся великан. — Что я потерял в письменном столе Вилтона? И как бы мог его открыть без ключа?
Посмотрев на приятеля, Пит сказал:
— Ты прав, старина. Я ошибался. Мне показалось, что ты потихоньку стараешься для себя одного в этом деле. Но я был не прав. И рад этому! — Он положил тяжелую руку на плечо Шерри. — Почему-то не получилось, Малыш. Но это должно находиться здесь! Должно быть здесь!
— Что «это»?
— Да жемчуг, слабоумный ты придурок!
— В самом деле? Он действительно находится здесь?
— Ну, точно я не знаю, — признался Ленг. — Но у меня такое предчувствие. Думаю, что я нащупал ключ ко всей этой небольшой тайне. Во всяком случае, надеюсь на это!
— Если мы его заполучим, у нас окажется то, в чем так нуждается бедная Беатрис… Она сможет нанять лучшего адвоката страны!
— Ага, поэтому и он охотится за ним!
— Кто? За жемчугом?
— Он видел эту бумагу, — уверенно заявил Пит. — Нашел ее в письменном столе. Вчера я обнаружил этот листок наверху всей стопки. Кто-то побывал в комнате Вилтона и рылся там в вещах!
— Значит, Лейман, кто же еще? — предположил Шерри.
— Лейман? — как эхо повторил Ленг и от возбуждения расхохотался: — Я скажу тебе, дружище, что человек, который вскрыл письменный стол и нашел эту бумагу, убил Вилтона!
— Черт побери! Откуда ты это взял?
— Не знаю! Не могу толком объяснить.
— Впрочем, в конце-то концов, почему этим человеком не может оказаться именно Лейман? — вдруг воскликнул великан. — Почему бы ему и не убить Вилтона?
— Он? — нахмурился Ленг. — А что бы это ему дало?
— Как? Да все, если хорошенько подумать. Они с Беатрис были помолвлены, так?
— Говорят…
— И если бы он женился на ней, то вполне понятно, что прибрал бы к рукам ее имущество.
— Да, это верно. Продолжай.
— Он был заинтересован в том, чтобы по истечении года Вилтон не вступил в права опекуна над Беатрис. Бог мой, и почему же я не подумал об этом раньше?! Ленг, это доктор! Это безусловно он! Раньше у меня на его счет не возникало даже малейших подозрений! А он конечно же заинтересован в том, чтобы отыскать жемчуг, это естественно. Все хотят его найти! К тому же кому легче всего проникнуть в кабинет Вилтона, как не Лейману? Вот что я скажу тебе, Пит, он и есть убийца. Мне бы хотелось, чтобы в моей голове было больше ясности, тогда я доказал бы тебе это!