Эдж услышал рядом с собой неясный шум и, взглянув на Луиса, успел заметить удар прикладом, пришедшийся мексиканцу по почкам. Ноги у старика подкосились, и он упал на пол, с шумом хватая ртом воздух.
— Вы будете говорить только тогда, когда вам будет дано на это разрешение. Вас, гринго, это тоже касается.
Глаза капитана встретились с глазами Эджа, который ответил ему столь твердым и пристальным взглядом, что тот не выдержал и перевел свой взор на более податливого Луиса. Стоящий на коленях крестьянин, глядя снизу вверх на развалившегося на стуле офицера, ответил ему взглядом преданной собаки.
— Итак, вы — бандиты, — снова начал Альфаро. — Вы из банды Эль Матадора. У меня есть достоверная информация, что он и его трусливая банда поганых псов объявилась севернее Хойоса, и теперь я поджидаю их здесь. Вы были посланы Эль Матадором для того, чтобы удостовериться, может ли Хойос предоставить им безопасное убежище. Говорите!
Вновь воцарилась церемония с солью и текилой, темные глаза капитана равнодушно смотрели на пленников.
Рот у Луиса задергался, но он не смог произнести ни слова.
— Вы правы, — ровным голосом произнес Эдж. — Эль Матадор и я — все равно что, — при этом он сомкнул кольцом большой и средний пальцы и для большей выразительности взмахнул рукой. При этом его кисть оказалась как раз над тем местом, где он прятал у себя на спине бритву. Никто даже не шевельнулся, чтобы остановить его, и при желании он мог бы легко выхватить лезвие и перерезать глотку самодовольному капитану. Но в следующее же мгновение он получил бы по меньшей мере четыре пули в спину. Эдж уронил руку.
— Там, внизу, у подножия горы в нетерпении мается отряд численностью в сто человек. Я думаю, что жить вам осталось немного, капитан.
— Он лжет, лжет! — завопил в отчаянии Луис, обретя наконец голос. До сих пор он слушал Эджа широко раскрыв рот от изумления.
Альфаро проигнорировал возглас Луиса, продолжая пристально смотреть на американца.
— Кое-чему из того, что вы сказали, я верю. Да, вы из группы Эль Матадора. Возможно, что он и его люди дожидаются вас внизу. Но никак не сто человек, сеньор американец. Я же говорил, что располагаю достаточной информацией, и я знаю, что ваша паршивая банда насчитывает не более двадцати пяти свиных голов.
— Совершенно верно, — согласно закивал головой Луис. — Именно столько их приехало в Сан Мариас, когда они перебили там всех жителей.
Альфаро кивнул и со вздохом повернулся к нему, всем своим видом показывая, что его терпение находится на грани. Затем его глаза сверкнули и вперились в коленопреклоненного старика.
— Если вы и в самом деле честный и бедный крестьянин, как вы пытаетесь нас уверить, сеньор, — проронил он ледяным голосом, — то почему в таком случае вы нс были убиты вместе с остальными? Почему Эль Матадор пожалел ваши жалкие кости?
— Капитан, спрятался я…
— Молчать! — рявкнул Альфаро, повернулся и пристально взглянул на неподвижного Эджа.
— Почему вы так легко во всем признались, американец? Эдж холодно усмехнулся:
— Представим, что мы с вами одного поля ягоды, капитан. Когда мы задаем вопросы, то предпочитаем получать те ответы, которые желаем услышать. Когда я сержусь, капитан, то, как правило, всегда кто-то страдает. Минуту назад вы сердились на Луиса, и он пострадал. Что касается меня, то до сих пор страдало только мое достоинство.
На красивом лице Альфаро промелькнула улыбка. Затем его ноздри уловили запах горящего дерева, и он поморщился. Подняв со стола сигару и помахав ею снова, он улыбнулся.
— Самое почетное, что я могу предложить для вашего ущемленного чувства достоинства, гринго, это расстрел.
— Ну, так и расстреляйте нас, — предложил Эдж. — Я уже сказал вам, кто мы такие. Ваш долг — казнить нас.
— Нет! — вскричал Луис.
— Если он бандит, то я — нет! Капитан, я бедный, честный…
Альфаро вновь дернул себя за мочку уха. На этот раз удар ружья пришелся Луису в скулу, и тот, разом покончив с хныканьем, свалился без сознания на пол. Капитан мельком взглянул на него, как будто перед ним лежал мешок с картошкой, взявшийся невесть откуда. Потом он повернулся к Эджу, в его глазах мерцал подлинный интерес к американцу.
— Вот человек, который сам изъявил желание умереть, -задумчиво промолвил он и глубоко затянулся сигарой. — Это что-то новое в моей практике, сеньор.
— Я в этом сомневаюсь.
— Сеньор?
— Вы бы не стали офицером Мексиканской армии, не пройдя соответствующей подготовки по части пыток, — мягко пояснил Эдж. — Вы должны были по меньшей мере сотню раз слышать голоса людей, умолявших вас о смерти.
Поняв его мысль, Альфаро улыбнулся.
— Ах, вот оно в чем дело! Вы полагаете, что я убью вас в любом случае, и поэтому, говоря мне то, что я желаю слышать, надеетесь таким образом заработать легкую смерть.
— Блестящее по своему великолепию и жестокости рассуждение, — произнес Эдж с нескрываемым сарказмом, его губы мимолетно сжались в тонкую линию удовлетворения, когда он заметил выражение ярости в глазах Альфаро.
— Мне очень жаль разочаровывать вас сеньор, — отчеканил капитан, поднося стакан к губам. Допив до конца, Альфаро швырнул его через все помещение. Ударившись о противоположную стену, стакан разбился, усыпав осколками соседние столы. — Оскорбив меня, вы оскорбили и мой мундир, а мой мундир представляет здесь самого Президента… Поднять его и приготовить к экзекуции!
Последние слова были адресованы солдатам и имели отношение к неподвижно лежавшему на полу Луису. Двое охранников, схватив старика за запястья, поволокли его на улицу.
Альфаро воткнул окурок сигары в солонку и поднялся на ноги.
— Что касается вас, — проронил он, буравя глазами Эджа, — то вы еще не раз позавидуете быстрой смерти вашего товарища, прежде чем в полной мере ознакомитесь с моими познаниями в области пыток. И тогда вы поймете до самого конца, как трагично провалились ваши хитроумные уловки.
Эдж даже не моргнул глазом от этих слов и сопровождавшего их взгляда. Он повернулся, подчиняясь настойчивому давлению в спину ружейных стволов, и последовал за капитаном.
— Капитан Альфаро, — мягко позвал он. Офицер остановился в дверях и повернулся, насмешливо глядя на Эджа.
— Да, сеньор?
— Имеется ли у Луиса право на последнее желание перед смертью?
Альфаро ухмыльнулся.
— Самым его разумным желанием была бы просьба о немедленном расстреле.
Эдж поверил ему без колебаний.
Глава двенадцатая
Солдаты привязали обмякшее тело Луиса к правому столбу, плотно перетянув ему лодыжки, живот, грудь и заведя ему руки за спину. Луис все еще находился без сознания, и поэтому его голова бессильно свисала вперед, так что подбородок упирался в грудь.
Солдаты охраны спустились с городских стен и выстроились для выбора шести исполнителей приговора. Между тем, двое солдат, охранявших Луиса, развлекались тем, что пытались забросить его шляпу на вершину столба, к которому был привязан несчастный. Остальные солдаты, не участвующие в активно готовящемся мероприятии, стояли плотной группой на краю площади напротив толпы горожан, которые продолжали с молчаливой покорностью взирать на все, что им предлагала фантазия капитана.
Эдж стоял чуть впереди своих охранников, наблюдая из-под приспущенных век за Альфаро, который важно расхаживал среди своих людей, делая для порядка мелкие замечания. В свете наступающего дня чадящие и потрескивающие факелы казались не такими уж яркими.