— Мистер Сайбер, — перебил он и повернулся к человеку, стоявшему с ним рядом: — Проследите за тем, чтобы этого господина накормили, а потом проводите его ко мне. — Взглянув на меня еще раз, он добавил: — Подыщите для него рубашку и брюки.
Внезапно я почувствовал, что теряю сознание и привалился к углу дома. Пока я так стоял, из лавки вышел сержант. Готов поклясться, удивлению его не было предела, когда он увидел меня.
— Телль Сэкетт, будь я проклят!
— Привет, Рили, — сказал я, выпрямился и последовал за Элом Сайбером.
Я услышал, как за моей спиной капитан спросил:
— Сержант, вы знаете этого человека?
И тот ответил:
— Да, сэр. Он служил в Шестом кавалерийском полку и к концу войны стал сержантом. В нескольких боях принимал на себя командование. Он великолепный стрелок, сэр, и прекрасный наездник. Скоро вы убедитесь сами.
Сайбер усадил меня и налил полкружки виски.
— Выпей, парень. Это как раз то, что тебе требуется.
Быстро орудуя в комнате, он отыскал для меня еду и одежду.
— Апачи? — спросил он.
— Белый, — отозвался я, а потом добавил: — Те апачи, с которыми я встретился, отнеслись ко мне очень порядочно.
— Они нашли тебя?
Пока ел, я рассказал ему мою историю. Он заставил меня описать того индейца.
— Тебе чертовски повезло, — сказал он. — Судя по всему, это был Викторио. Он не такой, как остальные, и его пример подтверждает, что с ними можно найти общий язык.
Когда я вошел, капитан уже ждал меня и сразу пригласили сесть. Не знаю как, но апачи здорово подлечили мои раны. Несмотря на то, что после многих дней ходьбы я был разбит, руки только начали заживать, а голова болела и кружилась. Но мне совсем не хотелось спать. Наверное, сказывалось волнение, которое я испытал от встречи с этими людьми.
Коротко я сообщил капитану о том, что со мной случилось — об Энджи, о неожиданном выстреле, о сожженном фургоне и мулах.
— Мне нужна лошадь, — сказал я. — Или вьючный мул, а также оружие, чтобы вернуться назад.
— Ваши чувства мне понятны, — ответил он, — но скорее всего ваша жена погибла… Убита, если хотите. Понимаю и разделяю ваше горе, но если против вас выступает большая группа, то, полагаю, шансы ваши близки нулю. — Он помолчал. — Знаете, мне нужны люди. Во всех воинских частях, которые здесь находятся, не хватает солдат. Мне разрешено иметь шестерых офицеров, а у нас их только четверо.
— Я никогда не был офицером.
— Но вы принимали на себя командование… Как долго это продолжалось?
— Всего два или три раза. В общей сложности, четыре или пять месяцев.
— Шестой кавалерийский полк во время войны принимал участие в пятидесяти семи боях, я прав? Некоторыми из них вы и командовали?
— Да, сэр.
— Я был бы рад воспользоваться вашими услугами, мистер Сэкетт. Мне очень нужны опытные люди, особенно те, кто воевал с индейцами. Ведь вы воевали, я полагаю?
— Да, сэр. Но мне необходимо вернуться в Тонто. Там осталась моя жена, капитан.
Мы беседовали почти час. За это время я начал осознавать все, что со мной произошло. Те три дня, что я провел у апачей, помогли мне выкарабкаться, но мне было еще очень далеко до того, когда я буду готов сражаться. А медлить нельзя: Энджи нуждалась в помощи, может, ждала меня.
— В этих местах недавно переселенцы занимали новые участки? — поинтересовался я.
Он пристально поглядел на меня, и мне показалось, что его лицо посуровело.
— Да, три или четыре. Участки большие. Все они недавно вошли в состав Территории! — Он сделал паузу. — И владельцы их — честнейшие люди.
— Может, и так, капитан Портер, но кому-то из них понадобилось сжечь мое имущество и попытаться меня убить.
— Возможно.
— Возможно? Я был там… я прошел через это.
— Конечно. Но какие доказательства вы можете представить против кого бы то ни было? Вы должны иметь доказательства, мистер Сэкетт, — он снова заколебался.
— На судебном процессе…
— Я найду этого человека, найду и доказательства. Но когда начну действовать, судить буду сам, — остановил я его, когда он хотел меня перебить. — Капитан, никто не уважает закон больше, чем я. Меня с детства учили уважать его, но на Территории нет такого закона, который мог бы достать крупного скотовода, и вы это знаете. Тут даже армия бессильна.
— Мистер Сэкетт, должен предупредить вас: вы не можете брать на себя отправление правосудия.
— А что бы сделали вы, сэр?
Он быстро и твердо взглянул на меня.
— Вы должны поступить так, как требует закон, мистер Сэкетт, а не так, как я мог бы поступить, окажись на вашем месте. Почему, как вы полагаете, вас пытались убить? Почему ваше имущество кто-то специально уничтожил?
— Не знаю, капитан. Но именно этот вопрос и не дает мне покоя.
Он отошел к окну и остановился там, заложив руки за спину.
— Ваша жена была красивой женщиной, мистер Сэкетт?
Это было именно то, над чем я не позволял себе задуматься всерьез.
— Она была очень красивая, капитан, и это не просто слова человека, который влюблен. Она была действительно красива. Все мои братья сказали бы вам то же самое. Тайрел, например…
Портер резко обернулся.
— Тайрел Сэкетт?! — воскликнул он. — Стрелок из Моры — ваш брат?
— Да, сэр.
— Это означает, что Оррин Сэкетт — тоже ваш брат?
— Да.
— Оррин Сэкетт помог нам представить в парламенте законопроект. Очень способный человек и мой хороший друг.
— А когда нужно, почти так же хорошо владеет оружием, как и Тайрел.
Он снова вернулся к разговору о Энджи.
— Мистер Сэкетт, я не хочу вас оскорбить, но вы ладили с женой?
— Лучше и быть не могло, сэр. Мы очень любили друг друга. — И тут я коротко поведал ему, как мы повстречались в горах Колорадо. — Если вы предполагаете, что она могла меня бросить, то вам стоит подумать еще раз.
Он улыбнулся:
— Нет, мистер Сэкетт. Женщина, которая вас оставляет, никогда не уничтожит ни фургон, ни таких замечательных мулов, какие были у вас. Вот деньги… она бы взяла их с собой. Нет, я думаю о другом… Ваша жена, — продолжал он, — привлекательная женщина, и она была одна. В этой стране мало женщин, еще меньше красивых…
— Этого не может быть, капитан. Вы же знаете, как на Западе относятся к женщине. Никто бы не мог оказаться настолько глуп, чтобы…
— Предположим, что он не остановился для того, чтобы подумать, до тех пор пока не стало слишком поздно? — Портер подошел ко мне. — А потом он мог сойти с ума от охватившей его паники и предпринять отчаянные попытки скрыть следы своего преступления, уничтожить все доказательства. Устранить саму возможность быть когда-либо раскрытым.
— А как же те люди, которые на меня охотятся?
— Думаю, когда вы их найдете, то окажется, что они искали вас по каким-то иным причинам. Уверен, ответственность за все случившееся несет один человек. Он командует другими, и только он или, может быть, еще несколько человек, знает истинную причину, по которой вас хотят убить.
Все, что сказал капитан, имело смысл. Это означало, что Энджи мертва и смерть ее была ужасной. Внезапно вся ярость, которая копилась во мне где-то в самой глубине сознания, хлынула через край, и я чуть было не ослеп от нее. Я стоял, опустив голову и содрогаясь все телом. Во мне билось, клокотало только одно — жуткое желание разрушать и убивать.
Спустя секунду я поднял глаза.
— Капитан, мне нужно немного отдохнуть.
— Эл Сайбер позаботится о вас. — Портер помолчал. — Сэкетт, этот разговор остается между нами. Если о нем когда-нибудь будет упомянуто, я должен буду отрицать, что он вообще имел место. Как бы то ни было, утром в вашем распоряжении будут лошади, и я поговорю с мистером Сайбером об оружии.
— У меня есть деньги. Я могу все купить.
Он кивнул.
— Конечно.