– Враг повержен и бежал? – спросил он, глядя вслед таксисту. – Что ж, пусть бежит, проклиная судьбу, чтобы в убогом укрытии до конца жалких лет влачить унылое существование…
– Помолчите, Бальбо, – попросил Лужж. – Мы пытаемся найти детей.
Спасатели посмотрели на тропинки, разбегающиеся (только их и видели) от указателя.
– Я все придумал, – сказал Фантом. – Сейчас разделимся, и каждый пойдет по своей тропинке. Я с Харлем, его одного отпускать нельзя. И Лужжа нельзя. И Клинча, за ним глаз да глаз нужен. Бальбо можно, но он сам за кем-нибудь увяжется. Браунинга тоже можно одного отпустить, но я бы не рисковал. В общем, все вместе и пойдем. Только надо придумать, куда.
– Что, туристы, призадумались? – подал голос указатель. – Не знаете, куда податься? Думали, тут все для вас? Ан нет! Не видно ничего, не слышно, некуда идти, вот вам, туристы!
– Не слышно, да, – сказал Лужж. – А вот с видимостью можно кое-что сделать…Дальнозоркус!
– «Верховный Маг бросил проницательный взгляд на одну из горных тропок, – продекламировал Бальбо. – И тотчас же, не в силах более противиться напору белого волшебства, ему открылся Путь!»
Ректор поводил головой, кивнул и уверенно зашагал по самой замусоренной тропинке. За ним последовали остальные спасатели.
– Как?! – заскрежетал указатель. – Как он догадался?
– «Могучим взором Великий Маг узрел Тайный Знак, оставленный ему Великим Героем», – на ходу объяснил Бальбо.
Догнав экспедицию, литератор довольно долго шел молча, предаваясь внутренней борьбе. Наконец, не выдержав, дернул Лужжа за край балахона.
– А все-таки почему мы пошли этой дорогой?
– Я увидел свет, – охотно объяснил Югорус.
– Я так и думал! – воскликнул Бальбо. – «Великий Маг увидел Свет! Свершилось то, ради чего он положил на алтарь служения годы борьбы…»
– Да нет, я…
– Вы правы, я ошибся. Надо «годы служения на алтарь борьбы…»
– Я не в том смысле, – сказал Лужж. – Свет впереди, вон там, видите? Правда, этот свет может и не иметь отношения к детям…
– Должен иметь, – решил Рюкзачини. – Пусть это будет костер, разведенный Великим Героем, к которому тянут ручонки озябшие детишки…
– А зачем детишки тянут ручонки к герою? – спросил Асс. – А, понял… чтобы согреться.
– Для костра высоковато, – сказал Браунинг.
– Это Великий Герой поднял костер повыше, чтобы озябшие детишки смогли отогреть не только ручонки, но и лицонки… личинки…
– Это не костер, – сказал Харлей, – это торшер, который выколдовала Амели. И детей рядом нету.
Спасатели прибавили шагу и вскоре увидели странную картину. На тропинке стоял волшебный светильник, державший одну из ножек на весу как можно дальше от себя. К ножке был прикручен круглый предмет.
– Как это поэтично! – восхитился Бальбо. – «Бедный Йорик! Я знал его, Горацио, видал в гробу!»
Торшер передернулся.
– Не поэтично, – сказал он. – Опасно. Взорвется…
– Прекрасно! – завершил строку летописец, и светильник в ужасе замигал.
– Это мина! – заорал бывалый Клинч.
Рецидив прецедента
– Дополнительным плюсом нового статус-кво, – говорил каменный философ по имени Оби Ван Си Диан, – является то, что возмутитель спокойствия становится Миллениумным. Таким образом мы, пусть всего на несколько тысяч лет, получаем гарантию его бездеятельности… Куличик! Ты слышишь, мы про тебя говорим!
– А? – бывшая гордость Первертса явно прислушивалась к чему-то за пределами круга соплеменников. – Давайте-давайте. Говорите-говорите.
– И господин Бутовый, – Оби Ван Си Диан поклонился в сторону бывшего Миллениумного, – передохнёт, и мы успеем всесторонне обдумать ситуацию, учесть неучтенные ранее предпосылки, сделать неоспоримые выводы и положить их в основу новой системы ценностей…
– Кладите-кладите, – Песочный Куличик поерзал на занятом им отверстии, – учитывайте-учитывайте.
«Все-таки какое однобокое у него представление о Гаттере, – подумал Аесли, глядя на школьный талисман. – Он ведь даже не допускает мысли, что мы ничего там не разворотим, а просто возьмем одну хочугу».
Предупреждать Первертского о такой возможности Сен не собирался, хотя и испытывал некоторую неловкость при виде плана, построенного на ложных представлениях.
– Делаю вывод: минусов в данном решении я не вижу, – заключил Си Диан.
– А я вижу! – председатель свирепо зыркнул на Куличика. – Я хорошо изучил способ сопоставления фактов у данного преступного субъекта…
– Протестую! – автоматически воскликнул Аесли.
– Протест отклонен. И все следующие протесты тоже. Постановляю, – похоже, судья-философ решил полностью отказаться от философствования. – Первое: предъявить Песочному Куличику обвинение в преступном заговоре с целью напустить на племя неуправляемых хочуг…
«А что, бывают управляемые хочуги?» – хотел спросить Сен, но председатель, пользуясь природной способностью не переводить дыхание, говорил без пауз:
– Второе: учитывая особую тяжесть преступления учредить трибунал Чрезвычайной Тройки… – Он обвел взглядом изумленных собратьев. – Двойки… нет, лучше Единицы в составе меня. Третье: на правах Чрезвычайной Единицы признаю обвиняемого виновным и приговариваю его к высшей мере наказания – изгнанию.
Увидев ошарашенное лицо мальчика, судья поморщился и добавил:
– Приговор может быть обжалован через… двадцать тысяч лет.
– Это произвол! – Сен понял, что теряет контроль над ситуацией: если Первертского сменят, с возвращением Порри, Мерги и Амели возникнут большие проблемы.
– Да все нормально, парень, – неожиданно сказал Песочный Куличик, он же Первертский мыслитель, и встал со своего места. – Пойду. Не в первый раз.
– Вот именно, – заметил председатель суда, он же Чрезвычайная Единица. – Ты у нас теперь рецидивист.
«Может, хочуги уже выбираются потихоньку, – ошарашенно подумал Сен, – и на бедолагу напала Вселенская Глупость?»
Проводив изгнанника укоряющими взглядами, философы повернули головы к опустевшему посту.
– А как же статус-кво? – спросил Оби Ван Си Диан. – Давайте хотя бы старого Миллениумного на место вернем.
– Нет, – замотал башкой Бутовый, – лучше меня тоже в изгнание. Я смотрю, это не такая уж страшная штука. Вон Куличик уже возвращается.
Действительно, рецидивист далеко не ушел. Сделав несколько шагов за пределы круга, он развернулся и бодро двинулся назад.
– Соплеменники! – закричал он. – Как я рад вас снова видеть! А я так устал от долгих скитаний. Я, пожалуй, на эту норку присяду.
«Лихо!» – восхитился Сен и поднял руку:
– Обращаю внимание уважаемой Чрезвычайной Единицы, что в соответствии с прецедентом изгнание моего подзащитного считается завершенным. Разумеется, вы можете опять его изгнать, но это будет всего лишь рецидив прецедента.
Нижнее отделение верхнего мира
По лазу за мраморной дверью двигались цепочкой. Первой шагала Мергиона и освещала дорогу отобранным у Порри фонариком. Второй семенила Белка и путалась под ногами. Следом Гаттер тащил мешок с системным блоком магутора. Последней шла Амели и боялась.
Все четверо очень старались и потому заметили, что тоннель закончился, только когда высыпали в огромный грот. Мерги увеличила мощность фонаря. Никаких дверей не обнаружилось.
– И где здесь проход в мир хочуг? – спросила она. Порри сердито пожал плечами. Его с самого начало смутило, что для перехода в другой мир пришлось спускаться под землю. Ведь в прошлый раз хочуги атаковали сверху.