Надо, чтоб они со всеми были учтивы. Я ему заметил, что прежде молодые люди были гораздо почтительнее к старшим, а он имел дерзость возражать. Вероятно, говорит, старики прежде были умнее и почтеннее. Глупый ответ. Так вы говорите, что ему лет двадцать?
Дудукин . Да, около того.
Муров . Вы пруд вычистили?
Дудукин . Вычистил и рыбы напустил, теперь и не узнаете.
Муров . Любопытно взглянуть.
Дудукин . Пойдемте!
Идут в глубину сада. Из дома выходитКоринкина , за нейМиловзоров .
Явление шестое
Коринкина иМиловзоров .
Миловзоров . Куда вы устремляетесь?
Коринкина . Нужно сказать несколько слов Нилу Стратонычу.
Миловзоров . Еще успеете.
Коринкина . Да ты что, в нежном настроении, что ли?
Миловзоров . Есть тот грех; теперь я и нежен, и красноречив, и умен, кажется, а вы от меня бежите.
Коринкина . Ну, да мало ль что? Ты представь, что мне теперь не до тебя. Что Незнамов, все скромничает?
Миловзоров . Нет, разрешил. Они с Шмагой так и не отходят от стола. Кругом их собралось большое общество; Шмага острит, а Незнамов всякого, кто чуть заважничает, вздумает говорить свысока или подтрунить над ними, так и режет, как бритвой. А кругом них публика так и грохочет. У них там пир горой, разливанное море. Тот говорит: «Со мной, господин Незнамов, выпьемте!» Другой говорит — со мной! А Шмага только приговаривает: «И я с вами за компанию».
Коринкина . Однако я тут толкую с тобой, а мне надо видеть Нила Стратоныча.
Миловзоров . Да вон он, кажется, сюда идет. Кручинина раза два заглядывала в столовую; заслышит монологи Незнамова и назад.
Коринкина . Надо послать к ней Нила Стратоныча, а то она уедет, пожалуй. Я уж заметила, что она скучать начинает.
ВходитШмага .
Явление седьмое
Коринкина ,Миловзоров иШмага .
Шмага . Вот теперь наслаждаться природой можно. Теперь и луна поумней смотрит.
Миловзоров . А Незнамов где?
Шмага . Все там же.
Миловзоров . Что же ты, мамочка, его оставил?
Шмага . Поди ты к нему, коли тебе охота; он хоть и друг мне, а в такие минуты я стараюсь держать себя поодаль.
Миловзоров . Друг, а боишься; хорош, мамочка!
Шмага . Ну, сунься поди! Вон он идет; хочешь, натравлю?
Миловзоров . Нет, нет, мамочка, оставь, пожалуйста, оставь!
ВходитНезнамов .
Явление восьмое
Коринкина ,Миловзоров ,Шмага иНезнамов .
Незнамов(Коринкиной) . А! Вы здесь!
Коринкина . Здесь. Где же мне быть прикажете?
Незнамов . Да мне все равно. А все-таки я вас люблю, я влюблен в вас.
Коринкина . Покорно вас благодарю.
Незнамов . А вы меня любите?
Коринкина . А вы как думаете?
Незнамов . Да как думать? Почем я знаю.
Коринкина . Догадайтесь!
Незнамов . Ну, вот еще, очень нужно мне догадываться. Говорите прямо, начистоту!
Коринкина . Как же, дожидайтесь! Да с чего вы взяли так со мной разговаривать?
Незнамов . Отчего ж не разговаривать?
Коринкина . Да не смейте, вот и все!
Незнамов . Сметь-то, положим, я смею. А знаете ли, ведь вы лучше того, чем я о вас думал.
Коринкина . А что же вы обо мне думали?
Незнамов . Спрашиваете?
Коринкина . Да, спрашиваю.
Незнамов . Я думал, что вы уж совсем никакого интереса не представляете; так все равно, что ничего.
Коринкина . Ах, боже мой! Скажите пожалуйста! Во-первых, милостивы государь, вы еще очень молоды, чтобы разбирать и ценить людей; вы еще мальчишка…
Незнамов . Да, это во-первых, а во-вторых что? Во-вторых-то и не скажете! Хотите, я научу?
Коринкина . Не нуждаюсь.
Незнамов . Да ведь не скажете. Женщина, когда рассердится, так воображает, что может наговорить ужасно много горьких истин. Начнет торжественно; «Во-первых», да в пяти словах все и выскажет; дальше содержания-то и не хватает. «Во-вторых», «во-вторых», а сказать-то нечего.
Коринкина . Ах, какой противный!
Незнамов .
Но и тут они не теряются. Когда у них ни слов, ни соображения не хватает, так они браниться начинают. А во-вторых, скажут: «Ты дурак, невежа». Так, что ли?
Коринкина . Так точно. А во-вторых, ты невежа!
Незнамов . Вот за это мерси! Как вы натурально сердитесь, это хорошо.
Коринкина . А если в другой раз будете подобные глупости говорить, так будет еще натуральнее; я такую залеплю…
Незнамов . Отчего же в другой раз, а не теперь?
Коринкина . Не хочу, вот и все.
Незнамов . Нет, пожалуйста! Ну, я вас прошу. Ну, что вам стоит. Авось труд-то не велик.
Коринкина . Да у меня уж сердце прошло. Теперь это будет в шутку, а я хочу серьезно.
Незнамов . Ну, хоть в шутку.
Коринкина . Да что вы пристаете? Ну, вот вам!(Треплет Незнамова ласково по щеке.)
Незнамов . А! Так вы вот как! Ну, теперь берегитесь! Теперь я имею полное право…
Коринкина . Что еще? Какое право?
Незнамов . Поцеловать вас. Чем же еще я могу отплатить женщине за оскорбление?
Коринкина . Да что ты, с ума, что ль, сошел?
Незнамов . Да нет, уж кончено, какие тут разговоры.
Коринкина . Да что вы, Незнамов, что за глупости! Вон Нил Стратоныч идет.
Незнамов . Вот только разве Нил-то Стратоныч, а то бы!.. Ну, да ведь вместе домой-то поедем.
ВходитДудукин .
Явление девятое
Коринкина ,Миловзоров ,Шмага ,Незнамов иДудукин .
Коринкина . Нил Стратоныч, что же вы Кручинину оставили; она, кажется, домой сбирается.
Дудукин . Как домой! Нет, нет, без ужина нельзя. Удержите ее как-нибудь, мое сокровище!
Коринкина . Да она меня не послушает.
Дудукин . Так пойдемте вместе ее уговаривать.
Коринкина . Пойдемте! Подождите минутку!(Обращаясь к Незнамову и Шмаге.) Господа, за ужином и вообще при Кручининой, пожалуйста, не заводите никакого разговора о детях.
Незнамов . О детях? Что такое? Почему?
Дудукин . Ах, да, да, да! Ни под каким видом, господа, ни под каким видом!
Незнамов . Ведь это странно! А если к слову придется? Ну, наконец, войдет мне в голову такая фантазия?
Дудукин . Нет, уж я прошу вас в виде личного для меня одолжения. Я, как хозяин, забочусь, чтобы не было ничего неприятного для моих гостей.
Незнамов . О детях нельзя; а о совершеннолетних можно?
Дудукин . Сделайте одолжение.
Шмага . Нет, Гриша, давай уж лучше о дедушках и бабушках говорить.
Незнамов(громко смеется) . Ха-ха-ха! Именно! Ну, вы можете быть покойны: мы будем говорить о таком возрасте, который очень далек от детского.
Дудукин иКоринкина уходят.
Что за новости, что за дикие распоряжения? Это какая-то новая игра? Ужин с особой программой для разговора!
Миловзоров . Да разве ты забыл, мамочка, что я тебе давеча говорил?
Незнамов . Ах, да. Понимаю теперь.(Хватается за голову.)
Миловзоров . Значит, правда, а ты меня, мамочка, убить хотел.
Незнамов . Эка важность! Хоть бы и убили тебя! Ну, чего ты стоишь?
Шмага отходит довольно далеко.
Вот я очень бы доволен был, кабы меня убил кто-нибудь. Эй, Шмага, что ты бегаешь от меня, чего ты боишься?
Шмага(издали) . Учен, так и боюсь.
Незнамов . Поди сюда, болтай что-нибудь.
Шмага . Да что болтать-то? Остроумие что-то на вольном воздухе улетучиваться начинает, подбавить бы его нужно.
Незнамов . А вот погоди, мы подбавим. Надо, брат Шмага, пользоваться случаем. Не всегда нас с тобой приглашают в порядочное общество, не всегда обращаются с нами по-человечески. Ведь мы здесь такие же гости, как и все.
Шмага . Да, это не то, что у какого-нибудь «его степенства», где каждый подобный вечер кончается непременно тем, что хозяина бить приходится, уж без этого никак обойтись нельзя.
Незнамов . Да, здесь нам хорошо! А ведь мы с тобой ведем себя не очень прилично и, того гляди, скандал произведем. То есть скандал не скандал, а какой-нибудь гадости от нас ожидать можно.
Шмага . Похоже на то.