«Стоят девчонки, стоят в сторонке, – потому что на десять девчо-о-о-нок по статистике девять ребят»…
Закиров(продолжает петь и как будто не обращает внимания на Валю, хотя вплетает в песню оскорбления, явно направленные в сторону Вали): Кызляры, сузляры, пидарас, пох пожуй…
Сержант:Нет, ну, Валя, ну ты что посоветуешь? Поступать на истфак?
Валя: Да что? На фиг тебе истфак? Там знаешь какой бардак, сейчас ведь всю историю переписывают, все учебники!
Сержант:Зачем?
Валя: Потому что новая общественно-экономическая ситуация!
Сержант:Чего, почему?
Валя: Потому что раньше в учебниках истории было очень ясно написано, почему, вот, допустим, развязываются войны вот с такими Тахирами и кому это выгодно…
Сержант: А почему?
Валя: А что ты не помнишь? Ты-то ещё должен был застать старые учебники, я же застал… Все войны с Тахирами имеют под собой только экономические причины, и никакое отношение к национальности они не имеют, – нация лишь повод, чтобы забить голову, кому надо, кто пойдёт за чьи-то чужие бабки тушкой своей подставляться… Эх, Севик, сколько у тебя по истории было?
Сержант: Три…
Валя: Ну, и на истфак собрался!
Сержант: А что, там ведь не сложно, я просто в школе не учился, а тут уж буду! Чё там сложного, – революцию выучил, когда была, дату запомнил…
Валя: Да… а тебе зачем, в принципе, поступать приспичило?
Сержант:Ну, как, – без высшего образования сейчас никуда… что мне, – всю жизнь что ли упырей всяких по подворотням «принимать»…
Валя: Ну, а что, – давай капнём вглубь, чтобы понять твой истинный мотив для поступления!
Сержант:Давай, капнём, – а то мне надо как-то разобраться…
Валя: Тебе ведь явно охота получить это образование так, без усилий, чтобы латынь и всё такое, чтобы особо не затрахивало?
Сержант: Ну, да, в принципе…
Валя: Так если так, – поступай на журфак, учись на журналиста или на философа – там ни хрена делать не надо, я тебе точно говорю, получишь диплом…
Сержант:Да, ну, и куда я с ним?
Валя: А, вот тут-то мы дотронулись до самой сути! На денежное место метишь, престижная работа, да?
Сержант: Ну, а что такого… да…
Валя: Ничего такого, Севик, просто зачем так долго окольными путями брести к тому, что в полминуте от тебя!
Сержант: Как это?
Валя: Смотри, всё твоё поступление, все эти муки, работы-заботы, – ведь всё ради больших денег, да?
Сержант:Ну, как бы там, если не брать в расчёт общение…
Валя: Да ладно, – чё ты устраиваешь, – я с тобой как с нормальным разговариваю…
Сержант: Ну, ладно, ладно…
Валя: Так вот он, – тут – твой верный джинн Тахиров, который исполнит все твои желания, если ты только освободишь его! Он – узник лампы, а ты Сева, можешь стать Аладдином!
Сержант:Ты, чё, как, нет…
Закиров прекращает петь, подходит ближе к Севе и Вале.
Валя: А чё ты боишься, – капитану скажем, – убежал. Максимум, что тебе сделают, – уволят с работы…
Сержант:Не, Валя, кончай… как я…
Валя: Да просто, очень просто, – этот ведь сразу слиняет, его только и видели, всё! Он к себе на родину, – тебе вознаграждение, – считай, как у Горького: «В университет он не поступил, но университетом для него стала сама жизнь…».
Закиров: Слюшай, что хочищ, всё сделаю, у нас мащин есть, белий, Лада, дэньги, сколько надо дам, всё чэстно, пока не пиришли, отпусти, брат, послушай друга, честное слово, что скажешь – всё сделаю, отблагадару…
Сержант:Да вы чё, как…
Валя: Да как, как, – чё ты телишсья, – смотри, какая-то минута, – и его волосатая жопа засверкает отсюда со скоростью света, а ты на белий мащини с кучей денег!
Сержант: Да как, мне такое устроят…
Валя: Ой, с работы выгонят, как перед людьми неудобно будет, да? Позор какой…
Сержант: А ты, тебе же тоже что-то надо, отблагодарить…
Валя: Да что я, я тебе помочь хочу, моя самая лучшая награда, если хоть один человек,(смотрит на Закирова) нет, два, – целых два человека будут счастливы на этой земле… абсолютно счастливы…
Валя смотрит в глаза Севе, широко, по-отечески улыбается. Сева долго переваривает всё в своей голове, сомневается какое-то время, вдруг резко дёргается, лезет в карман, достаёт ключ от наручников, направляется к Закирову. Тахир счастлив, – он подставляет две руки Севе, в надежде, что сейчас его волосатые руки будут свободными, а через какое-то время всё его волосатое тело будет на свободе. Но Валя в последний момент резким движением выбивает ключи от наручников из рук Севы.
Сержант:Ты чё?!
Валя: Я же пошутил, Севик, – нам же за этого дружбана натянут по уши, да и если он сколется, – ты чё, думаешь, он нас с тобой искать будет, чтобы отблагодарить? Он же ещё и стуканёт на нас…
Закиров: Нэт, чэстное слово, дорогой, брат, брат, сейчас не слушай его!..
Сержант: А зачем ты мне всё тогда это парил?
Валя: Ну, так… чтобы ты понял, в чём суть морали…
Сержант: В чём?..
Валя: Мораль, Севик, в способах удовлетворения потребностей… Когда чего-то очень хочешь, – надо считаться с другими людьми, с обществом, с его нормами… надо поступать на истфак, работать, чтобы вознаграждение, которое воздаст тебе общество через много–много лет, было заслуженным… Тахиров этого не знал, и вот итог, – он в наручниках! А ты теперь знаешь, предупреждён, а предупреждён, значит, защищён! Как легко оступиться, Сева, и я не хочу, чтобы это произошло с тобой…
Сержант(расстроившись и так и не опомнившись до конца):Да иди ты в жопу…
Закиров: Брат, Сева, ну, что, давай, ну…
К бассейну подходят капитан и прапорщица. Закиров начинает выть, поняв, что теперь уже точно никакого побега не состоится. Прапорщица поправляет свою форму, капитан проверяет ширинку.
Капитан:Ну, что, – всё, а что этот воет, – что с ним?..
Валя: Он раскаивается…
Капитан: Да?
Валя: Да, щас только всю душу нам излил, говорил, что слишком много о себе возомнил, вот и пошёл на убийство, – хотел проверить себя, – сможет или забоится…
Капитан: Да…
Валя: Да, а когда смог, то понял, что даже ради самой благой цели, нельзя так-то поступать даже с самым никчёмным человеком с зелёным педикюром на ногах!
Капитан: Как-то поздно Тахиров, мысль эта в голову тебе пришла…
Закиров, скрипя зубами, бормочет что-то очень неприличное на родном наречии.
Валя: Просит его подальше, в Сибирь послать, чтобы духовно очиститься… целую истерику тут нам устроил, пока вас не было…
Капитан: Ничего, Закиров, не ты первый, не ты последний… А насчёт Сибири, – это уж как суд решит, куда пошлют, там ты и очистишься, не обязательно, чтоб и в Сибири, – у нас в России таких мест много… Ладно, потопали… (уходят).
Квартира. Комната. За столом сидит Валя и мужчина. Оба они едят, только Валя ест палочками, а мужчина ложкой.
Мужчина: Мать твоя специально нас оставила, чтобы мы поговорили…
Валя: Да? Мне так не показалось…
Мужчина: Нет, специально…
Валя: Нет, ну, почему, может, у неё чисто женские дела возникли, – поправить что-то надо, она и раньше так часто выходила, и пока папа был жив, тоже, так, раз, – спонтанно выходила, но мы ни о чём в такие моменты не говорили… просто вышла женщина, можно есть дальше… молча…
Мужчина:Да, нет же, она попросила меня поговорить с тобой, без неё, поэтому как бы неспециально вышла…
Валя:А, вот оно что… то есть, вы были в курсе, что посреди ужина она уйдёт… ели и ждали, да?..
Мужчина: Да…
Валя:Меня всегда пугает вот эта специальность, некая запрограммированность в простых человеческих отношениях, когда кто-то знает, что сейчас должен встать, уйти, а другой в этот момент сделает ещё что-то, а третий – третье…У меня какая роль в вашем сценарии?
Мужчина:Мы должны поговрить…
Валя:Понятно, давайте поговорим…
Мужчина:Ты ведь знаешь, что мы с твоей матерью, скорее всего, будем жить теперь вместе…
Валя:Вот как?
Мужчина: Да… она говорит, что ты не понимаешь её… нас и злишься, то есть, ты как бы против….
Валя: Как бы да…
Мужчина:Ну, вот и давай поговорим… об этом…
Валя:Давайте…
Мужчина:Ел бы ты, как все люди, где ты эти палочки нашёл, зачем ты ими ешь?!
Валя: Чтобы жизнь лёгкой не казалась…
Мужчина: Нет, я понимаю, ещё ел бы, что ими есть положено!
Валя:А что ими есть положено?
Мужчина: Ну, как что? Рыбу сырую… катышки рисовые… что эти узкоглазые, – чем питаются…
Валя:Палочками, не только узкоглазые питаются, ими полмира питается… И есть ими можно всё, что хочешь, кроме супа… хотя, при желании, можно наловчиться и суп ими хлебать…
Мужчина: Ты час целый, я замечал, – мы с твоей матерью поедим, а ты только через час из-за стола выходишь, это же с ума сойти можно! Возьми ложку, как человек!..