И, пользуясь богатством жены, он самой ей уделял столь малую его часть, что она даже не имела возможности одеться так, как полагалось и как ей хотелось. По этому поводу знатная особа, при которой состояла жена этого дворянина, не раз говорила ее мужу: «Супруга ваша красива, богата и происходит из хорошей семьи, а вы всего этого не цените и обращаетесь с нею так, как с самой последней из женщин. И если она все же терпит ваше с ней обращение, то лишь потому, что совсем еще юна и неопытна. Берегитесь, она повзрослеет, красота ее расцветет, и тогда ее собственное зеркало, а может быть, и кто-нибудь, кто не очень вас любит, убедят ее, как она хороша собой и как вы сами не умеете оценить эту красоту. И тогда с досады жена ваша может решиться на то, что никогда бы ей не пришло в голову, если бы вы хорошо с нею обращались». Но сеньор, сердце которого в это время было занято, только посмеялся над ее словами и продолжал вести себя так же, как раньше. И вот, через два-три года жена его действительно сделалась одной из красивейших женщин Франции, и все стали говорить, что никто из придворных дам не может сравниться с ней по красоте. И чем больше она сознавала, что достойна любви, тем обиднее становилось ей, что муж не обращает на нее никакого внимания. Она так огорчалась, что дошла бы до полного отчаяния, если бы добрая дама не утешала ее каждый раз. И после того как молодая женщина испробовала все средства понравиться мужу, она при всей своей беззаветной любви к нему окончательно потеряла веру в его любовь и стала думать, что место ее занято в его сердце другой женщиной. Она начала следить за ним и в конце концов открыла истинную причину его холодности и убедилась, что он проводит все ночи с другой, забыв и жену и совесть.
И вот, с тех пор как она окончательно уверилась в том, что муж ей изменяет, она так опечалилась, что стала носить только черные платья и перестала вести светский образ жизни. Покровительница ее, которая это заметила, сделала все, что могла, чтобы уговорить ее не печалиться и не отвращаться от жизни, но все напрасно. А муж ее, хоть он и не мог не обратить внимание на происшедшую в ней перемену, готов был скорее потешаться над ней, чем помочь ее горю. Вы знаете, благородные дамы, что так же, как большая радость может смениться горем, так и на место большой печали приходит какая-то радость. И вот однажды случилось так, что некий знатный вельможа, близкий родственник той самой дамы, при которой находилась покинутая жена, услыхав, сколь недостойно обращается с нею муж, проникся такою жалостью к несчастной, что ему не терпелось ее утешить. А когда, вступив в разговор с нею, он увидел воочию, как она хороша собою, добродетельна и скромна, ему захотелось непременно завоевать ее расположение, и если он и продолжал еще говорить с нею о ее муже, то лишь для того, чтобы показать, как тот недостоин ее любви.
Молодая женщина, покинутая тем, кому надлежало ее любить, увидав, что ею пленился столь знатный вельможа, почувствовала себя счастливой тем, что заслужила его расположение. И хоть она продолжала по-прежнему ревностно оборонять свою честь, ей доставляло удовольствие говорить с ним и видеть, какой любовью – и каким уважением он ее дарит, – ведь она за все эти годы не видела от мужа ни, того ни другого. И дружба их продолжалась до тех пор, пока не привлекла внимания короля, который был так привязан к молодому дворянину, что мысль о том, что любимца его могут унизить и оскорбить, была ему нестерпима. Поэтому он попросил знатного вельможу прекратить свои ухаживания, дав ему понять, что если он будет их продолжать, то этим навлечет на себя его немилость.
Вельможа, для которого благосклонность короля была дороже всех женщин на свете, обещал, что ради любви к нему он откажется от своего намерения и в тот же вечер распрощается навеки с той, в которую влюблен. Он так и поступил и, едва только молодая дама вернулась домой, не замедлил явиться к ней. Комната ее была расположена прямо под комнатою мужа, который жил наверху, и, стоя у окна, муж ее увидел, как вельможа вошел к ней. Тот же, хоть и заметил его, не стал отказываться от своего намерения. И, прощаясь с той, чья любовь к нему только начала разгораться, он сослался на приказ короля.
После слез и сожалений, которым они предавались до часу ночи, молодая дама сказала ему на прощанье:
– Монсеньор, я должна возблагодарить Господа Бога за то, что ему угодно было погасить ваше чувство. И невелико же оно, должно быть, было, если приказания человека было достаточно, чтобы вы от него отреклись. Что касается меня, то я не испрашивала позволения ни у моей покровительницы, ни у мужа, ни у себя самой, – я полюбила вас. И чувство это, на помощь которому пришло ваше благородство и ваша красота, возымело надо мною такую власть, что я не знала другого короля и другого Бога. Но коль скоро в сердце вашем нет настоящей любви, которая одна изгоняет все опасения и страхи, вы не можете быть мне настоящим другом, а другого, ненастоящего, я не хочу, ибо не хочу расточать ему ту подлинную любовь, которую я всей душой хотела отдать вам. Прощайте, монсеньор, опасения ваши показывают, что вы не заслуживаете такой любви, как моя!
Вельможа уехал, обливаясь слезами, а когда он выходил из дома и обернулся в последний раз, он обнаружил, что муж все еще стоит у окна и, таким образом, видел не только приход его, но и уход. Поэтому на следующий день он рассказал ему, что заставило его искать встречи с его женой, и сослался на королевский приказ. Дворянин был очень этим обрадован и поблагодарил господина своего, короля. Видя, однако, что жена его хорошеет с каждым днем, а он уже стар и теряет свою прежнюю красоту, он начал вести себя с ней по-другому, и вышло так, что они поменялись ролями. Он стал искать ее общества – чего раньше никогда не делал – и стал оказывать ей различные знаки внимания. Но чем больше она это замечала, тем больше старалась от него скрыться, желая, чтобы он хотя бы в какой-то степени испытал огорчения, которые выпали на ее долю в те дни, когда она была нелюбимой женой. И, чтобы не лишать себя радостей, вкус которых она начинала уже узнавать, она обратила свой взор на одного придворного, красивого и услужливого юношу, который был любимцем всех дам. И, рассказав ему о том, как поступил с ней муж, она постаралась возбудить в нем жалость, и молодой человек сделал все, чтобы утешить ее печаль. Она же, вознаграждая себя за поступок вельможи, которому не хватило смелости и который ее покинул, так горячо полюбила своего нового кавалера, что совсем позабыла свои былые невзгоды и заботилась только о том, чтобы поискуснее скрывать свою нежную дружбу с ним. А удавалось это так хорошо, что покровительница ее ничего не могла заметить: в ее присутствии они никогда не говорили друг с другом. Когда же ей хотелось что-нибудь ему сказать, она присоединялась к компании придворных дам. А среди дам этих, между прочим, была и та, за которой ухаживал ее муж, притворяясь влюбленным.
Однажды вечером, после ужина, когда начало темнеть эта дама поспешно отправилась в комнату, где обычно собирались придворные дамы и куда пришел тот, кого она любила больше всего на свете. И там она села к столу с ним рядом, и они долго разговаривали, притворившись, что читают вместе какую-то книгу. Человек, которому было поручено за ней следить, успел сообщить ее мужу, куда она пошла, и тот, будучи весьма сообразительным, хотя с виду не казался таким, сразу же поспешил туда сам.