Не терзайте меня ненужными допросами!
Только сейчас Сабрина вспомнила, что она пленница герцога Камарея, ибо его глаза загорелись гневом. Да, Люсьен не привык к неповиновению, особенно женскому, и тут же дал ей это понять:
— Вы доставили мне уже немало хлопот. Держали меня под дулом пистолета, спровоцировали дуэль. И после всего этого заявляете, что я не должен знать правду! Нет уж, Сабрина! Пока не расскажете мне все, не встанете с этой постели. И чего вы, собственно, боитесь? Назвать имена людей? Но я же не стану преследовать их уже потому, чтобы не втягивать в это вас. За кого вы меня принимаете? Разве я стал бы всю ночь заниматься с вами любовью, если бы хотел наутро передать палачу? Запомните: никто не посмеет посягнуть на то, что принадлежит мне. А вы теперь — моя!
— Что вы имеете в виду, Люсьен? — забеспокоилась Сабрина, не на шутку напуганная собственническим инстинктом герцога.
Он привлек ее к себе и поцеловал.
— Вы станете моей любовницей, то есть хозяйкой роскошного особняка в Лондоне и скромного — в сельской местности, возле Бата. Недавно я перестроил его. Согласны? Большую часть времени я буду проводить с вами.
Люсьен осторожно прижался к ней. Обняв его за шею, она снова самозабвенно отдалась ему…
Сабрина прислушалась к глубокому, спокойному дыханию спящего Люсьена, и на глаза ее навернулись слезы. Она до боли прикусила губу. Конечно, некого, кроме себя, винить за все случившееся. С чего она взяла, что герцог Камарей предложит ей нечто большее? Люсьену ведь неведомо, что она дочь маркиза? Более того, Камарей ни за что не поверил бы этому. Но что теперь их ждет? Сабрина предполагала, что Люсьен женат. Он — герцог, хорош собой и богат. Ему около тридцати. Не исключено, что у него есть дети, сверстники ее младшего брата Ричарда.
Нет, она не может стать его любовницей! Глядя на мирно спящего Камарея, Сабрина решила, что эта ночь любви — первая и последняя в их жизни. Она никогда больше его не увидит, ибо не станет искать для этого случая. И никогда больше не превратится в разбойника с большой дороги. Маскарад окончен. У них теперь достаточно денег. Она очень устала. Нервы от постоянных волнений и страха совсем расшатались. Последний провал подорвал ее веру в свои силы.
Сабрина предвидела, что в конце концов ее схватят. И вот она подошла к самой черте…
Нет, она не будет впредь рисковать ради встречи с Люсьеном. Конечно, он придет в ярость, обнаружив, что пленница убежала, и, несомненно, бросится ее искать. Поэтому необходимо проявить осторожность, где-нибудь спрятаться и переждать, пока Люсьен успокоится, забудет эту ночь любви и утешится с какой-нибудь женщиной.
Сабрина тяжело вздохнула, подумав о том, что и она, наверное, тоже всего лишь очередное развлечение для герцога. Он не любит ее, а ищет забвения или удовлетворяет похоть.
Она еще раз с нежностью посмотрела на Люсьена. А почему он должен как-то по-особому к ней относиться? Сколько у него было любовниц, с тех нор как он достиг зрелости? Она одна из многих в длинном ряду.
Но для Сабрины он единственный, ибо Люсьен, ее первый мужчина, показался юной неопытной девушке воплощением поэтических грез и пробудил в ней спящее желание. То, что заставило Сабрину отдаться ему, называют любовью. Да, Сабрина Веррик полюбила герцога Камарея…
Глаза Люсьена чуть приоткрылись и потеплели, когда он увидел, что Сабрина склонилась над ним.
— Боже, как мне хорошо и отрадно с вами, мой маленький друг! — прошептал он.
Люсьен смотрел в фиалковые глаза Сабрины и не мог сдержать удивления. Ведь все началось с игры. Как же этому очаровательному существу удалось так быстро воспламенить его душу? Почему он не в силах отвести от нее глаз?
Они снова предались любви.
Потом еще… и еще…
Сабрина в последний раз склонилась над спящим Люсьеном и долго смотрела на него, стараясь запомнить каждую черточку. Потом тихо поднялась, крадучись подошла к двери, выскользнула в пустой коридор и спустилась в комнату Люсьена, зная, что он перенес туда ее одежду. Дверь была полуоткрыта. Сабрина вздохнула от облегчения, когда увидела свои панталоны и плащ, лежавшие на стуле, а сверху — пистолет и меч. Камзол и рубашка куда-то исчезли, но она не надела бы их, ибо они были порваны и перепачканы кровью. Зато сапоги стояли рядом, а в них оказались и носки.
Быстро одевшись, Сабрина закуталась в плащи вышла в коридор. Теперь предстояло освободить Уилла. По словам Люсьена, великана посадили в погреб, куда вела дверь из кухни. Открыв ее, Сабрина спустилась в сырое, темное и холодное подземелье. Сделав несколько шагов по земляному полу, она очутилась перед запертой дверью. Сомнений не было — за ней и находился Уилл. Как отпереть замок? Сабрина растерялась, но вдруг услышала, как кто-то мирно посапывает, и, обернувшись, увидела солдата, который спал, сидя на стуле. Его мушкет валялся на полу.
Растолкав солдата, Сабрина приставила к его горлу пистолет. Когда он открыл глаза и дернулся, девушка взвела курок. Страж растерянно оглядел стоявшее перед ним странное существо.
— Ни звука, приятель, или я продырявлю тебя, — прошептала Сабрина, направляя теперь дуло ему в лоб.
Солдат приподнялся и вопросительно посмотрел на девушку.
— Отопри дверь. И поживее! — распорядилась она.
Страж нерешительно подчинился. Приставив к спине солдата дуло пистолета и пропустив его вперед, Сабрина вошла в комнату.
— Кто здесь? — спросил из темноты знакомый бас Уилла.
— Красавчик Чарли. Кто же еще?
— Чарли! — обрадовался великан.
— Собственной персоной, Уилл. Поверьте, перед вами не привидение!
Она рассекла мечом веревки. Уилл поднялся, расправил плечи, потянулся и вдруг одним ударом кулака уложил на пол стража.
— Ох, как я ждал этого момента! — удовлетворенно воскликнул великан, глядя на свою жертву.
— Быстро! — зашептала Сабрина — И не шумите! Еще до рассвета мы должны быть далеко отсюда, пока не проснется челядь.
— Слушаюсь, Чарли!
Голос Уилла, как музыка, ласкал слух Сабрины…
Глава 6
Страшись ярости того, кто всегда спокоен.
Джон Драйден
— Боже, Сабрина! Я уже думала, что никогда тебя не увижу! — воскликнула Мэри. Ее сестра, одетая в черный плащ, была бледна как смерть. Мэри схватила ее за руку и потащила на второй этаж, где и услышала все о дуэли и ранении. Несколько раз на протяжении рассказа сестры Мэри вскрикивала от ужаса.
И все же она видела по глазам сестры, что та что-то недоговаривает. В голосе и во взгляде Сабрины не было прежней уверенности, в манерах появилась скованность, на исхудавшем лице резко обострились скулы. Конечно, она очень устала. Но дело не только в этом. Изменились поведение и весь облик Сабрины.
«Бедная маленькая Рина!» — подумала Мэри, заметив, что у сестры дрожат губы.
— Ты можешь предсказать мою судьбу, Мэри? — спросила Сабрина. — Раньше ты всегда предвидела опасности, но при этом утверждала, что все кончится благополучно. Однако ты ошиблась… Очень ошиблась…
— Я тоже поняла, что ошиблась, когда ты не вернулась. Джон не знал, куда вы с Уиллом исчез ли, и нас охватило отчаяние. Мы ничего не могли поделать. Меня до смерти пугала мысль, что чело век со шрамом убил тебя. Боже, зачем я позволила тебе осуществить этот безумный план!
— Ты не могла меня остановить. Как мы жили бы без средств к существованию? Ведь все это надо добывать. Чем я и занималась, как тебе известно. Но теперь успокойся: наш набег был последним. План осуществлен полностью, и Красавчик Чарли канет в небытие.