— Дэниел будет огорчен, что не повидался с тобой. — сказала Эви, когда они ждали на станции поезда. — Питеру все-таки надо было перед отъездом свозить тебя к нему.
Дженис рассеянно улыбнулась, внимательно глядя на Бетси и Мелиссу, игравших на перроне среди сундуков.
— Не было времени. У Питера оставалось всего несколько недель на то, чтобы выкупить тот участок. Может быть, мы приедем сюда следующей весной. Думаю, к тому времени у него уже будут решены все дела.
И тут Дженис увидела высокого мужчину в засаленной ковбойской шляпе. Он стоял, прислонившись к стене вокзала, и смотрел на толпу. Дженис показалось, что она уже где-то видела этого человека, но тут ее внимание отвлекла подошедшая Кармен.
— А может, ты зря сделала, что не купила ничего из мебели и вещей, как говорил Питер? Тайлер дал вам хорошие деньги. Если передумаешь, мы всегда сможем переслать тебе кое-какие вещи.
Дженис взяла у Кармен корзинку с ленчем и вежливо улыбнулась Эви:
— Я еще не научилась жить в долг и тратить чужие деньги. Мне всю жизнь приходилось за все платить самой. Уверена, что скоро у нас будет достаточно денег, тогда мы все и купим.
Паровые котлы нагрелись, взвыл паровозный свисток, и станция наполнилась паром. Из белых его клубов возник Тайлер, направлявший отряд носильщиков к их багажу.
— Вагон в вашем распоряжении, дамы. Мануэль уже там, следит за погрузкой. — Поцеловав Кармен в щеку, Тайлер повернулся к Дженис: — Ну, не будем прощаться. Надеюсь, вы приедете к нам весной. Там у тебя в вещах лежит маленький свадебный подарок от Дэниела, так что не удивляйся, когда найдешь его. Насколько мы знаем, Питер живет чуть ли не в землянке. Мы хотим, чтобы у тебя было что-то для начала.
Дженис удалось улыбнуться, когда она пожимала руку Тайлера и подставляла ему щеку для символического поцелуя. Она чувствовала, как на глазах вскипают слезы. Кто бы мог подумать, что это прощание будет таким тяжелым для нее! Но Монтейны стали для нее почти родными.
— Я буду скучать, — пробормотала она, снова обняла Эви и нагнулась, чтобы обнять и поцеловать детей Монтейнов, которые по очереди подбегали прощаться.
Это был какой-то особый срез времени, как будто она побывала во дворце у сказочной феи. Пусть такое больше никогда не повторится, но Дженис была благодарна судьбе за эту возможность посмотреть на другой, незнакомый мир. Теперь ей будет легче войти в тот мир, который хотел разделить с ней Питер.
Бетси и дети Хардингов подбежали к вагону и весело вскарабкались по ступенькам. Для них этот отъезд был естественным ходом жизни. Дженис еще никогда не возвращалась в те места, откуда когда-то уехала. Каждый переезд отнимал у нее частичку души.
Но на этот раз все было по-другому. На этот раз она возвращалась в те места, которые уже не ожидала увидеть. Может, это начало чего-то нового? Окрыленная вспыхнувшими надеждами, Дженис подошла к окну вагона и вместе с Кармен и остальными помахала стоявшим на платформе людям.
К тому времени, когда поезд отошел от станции, Дженис забыла слова Тайлера о свадебном подарке. Вагон был полон резвых детей, и у нее не было времени вообще о чем-то думать. Эта дорога удивительным образом отличалась от ее поездки с Питером. Если тогда она целыми часами смотрела в окно, с тревогой ожидая ночи, то сейчас дел хватало — она развлекала детей, кормила их, беседовала с Кармен, Мануэлем и остальными, а добравшись наконец до своей отдельной полки, очень быстро забылась сном. О свадебном подарке она вспомнила, лишь когда перед самым Форт-Уэртом открыла свой саквояж.
Дженис увидела последний бульварный роман Дэниела, экземпляр катлервильской «Газетт» с объявлением о ее свадьбе с Питером, письмо от Джорджины и конверт с банкнотой в сто долларов.
Дженис недоверчиво уставилась на такое богатство. Да она примерно столько заработала за весь прошлый год! Справившись с порывом отослать деньги обратно и еще не решив, радоваться или обижаться такому подарку, Дженис потянулась к письму.
Жена Дэниела, Джорджина, была полной противоположностью Дженис: живая, непосредственная и беспечная. Ее новая невестка родилась в рубашке, ей никогда в жизни не приходилось работать. Но надо отдать должное — она была щедрым человеком и всегда помогала людям. Дженис со смешанным чувством читала сейчас ее письмо.
Она прочла, что ребенок должен родиться в конце августа, что праздничный пикник Четвертого июля, организованный универсальным магазином Маллони, удался на славу. Джорджина описала свадебное платье, которое помогала шить сестре Дженис, и сообщила, что ее брат Дуглас скоро станет издателем «Газетт», если Дэниел передаст ему часть своих полномочий. Где-то в конце письма Джорджина признавалась, что они с Дэниелом страшно волнуются за Питера, переживают, что чем-то обидели его и что он никогда не вернется в Катлервиль, к своей семье. Она умоляла Дженис позаботиться о нем.
В конце была приписка рукой Дэниела:
«Я не могу представить для Питера лучшей жены, чем ты. Наша мама шлет свои поздравления и надеется, что вы скоро приедете. Она по Питеру очень скучает. Если ты можешь как-то повлиять на моего брата, пожалуйста, уговори его приехать! Питер слишком горд, чтобы взять деньги, к тому же, возможно, они ему и не нужны. Мы ничего не знали о его делах. Но Джорджи уверяет меня, что у женщины всегда должно быть припрятано несколько долларов, которыми она могла бы удивить своего мужа. Поэтому мы посылаем тебе этот подарок, надеясь, что ты с его помощью сделаешь жизнь Питера лучше. Можешь распорядиться деньгами на свое усмотрение, хотя бы просто купить ему ко дню рождения новую шляпу. Как у вас дела? Напиши, когда сможешь, и поцелуй Бетси от всех нас».
Дженис еще не дочитала до конца, а слезы уже ручьем текли по ее щекам. Перечитав письмо еще раз, она аккуратно сложила листок и сунула его между страниц книжки Дэниела. Это была как будто частичка родного дома. В этом смысле Джорджина и Дэниел были просто талантливы. Даже читая их письмо, Дженис живо представляла их рядом. Если ей станет одиноко, она достанет это письмо и еще раз перечитает.
Теперь многое решалось гораздо легче. Может, Питер и не взял бы деньги из гордости, но она не откажется от подарка. В ближайшие месяцы ей совсем не помешают несколько десятков долларов.
Подколов хрустящую купюру к изнанке корсета, Дженис пошла вместе с остальными на выход — поезд подъезжал к станции. Она уже бесстрашно смотрела на свое возвращение в родной городок, ибо теперь у нее появились средства на то, чтобы уехать снова.
И только выйдя на платформу, Дженис вспомнила, что в дороге у нее не начались месячные. Она уставилась невидящим взглядом на невыгруженный багаж, не замечая ни звуков, ни взглядов вокруг. Прошло всего несколько недель. Пока еще нельзя быть уверенной. Этого не может быть! Господи, только не сейчас!
Ее рука в перчатке машинально потянулась к складкам саржевой юбки на животе, но разум отказывался верить в это. Она огляделась в поисках Бетси. Надо еще столько успеть сделать! На фантазии нет времени.
За время их отсутствия Минерал-Спрингс ничуть не изменился. Джэсон грубовато поприветствовал их, схватил Дженис за руку и потащил в свой кабинет показывать почту, которая требовала разборки.
Дженис не могла поверить, что когда-то хотела выйти замуж за этого мужчину. Нет, он был неплохим человеком, жил ради своего ранчо, но он же едва замечал ее существование, смотрел на нее как на полезный рабочий инструмент вроде его пишущей машинки.