Прислонившись спиной к двери так, чтобы никто не мог нам помешать, он начал шарить по карманам.– Что случилось?– У меня для тебя подарок, – сказал он, вытаскивая бумажник. – Кусочек бумаги. Не беспокойся, оценки внутри нет.– Ха-ха-ха.Он извлек крохотный пестрый клочок бумаги, вырезанный из страницы глянцевого журнала, размером чуть меньше лотерейного билета. Повертев его в руках, я увидел, что он сложен наподобие миниатюрного конверта. Я догадался, что внутри лежит доза кокаина.– От босса, – сказал Пит. – Премия за прошлый уикенд. Недавно Вине побывал у ветеринара, и Терри был так доволен результатами, что решил взять меня в долю. Если можно так сказать. Подарил мне пару граммов. Я подумал, может быть, тебе тоже захочется.Я мгновенно протянул пакетик назад.– Ты рехнулся? Пит смутился.– Ты что, никогда...– Изредка бывает, но...– Просто он устроил вечеринку у Джима, и там...– Ладно, Пит. Всё нормально, спасибо. Я же сказал: изредка. Это никогда не было привычкой. Только с кем-нибудь за компанию. И я никогда не носил это с собой. И сейчас не собираюсь. Мне осталось три недели. Не хватало только, чтобы Кер-сти нашла в моем бумажнике этот чертов кокаин.– Она что, заглядывает в твой бумажник?– Нет, конечно... но дело не в этом. Мало ли что бывает. Я могу потерять его, он попадет в полицию – и что я тогда скажу? Нет, Пит, я не хочу с этим связываться.– Ладно, – пробормотал он. – Нет так нет. Мне просто хотелось сделать тебе приятное.– Я знаю, – мягко сказал я. – И я благодарен тебе, честное слово. За это и за твои идеи тоже. – Мне не хотелось его огорчать. – Знаешь что? Сохрани его для меня. Если мне каким-то чудом удастся заработать эти баллы, мы это отметим.– Мысль неплохая. – Уже повернувшись, чтобы открыть дверь, он глянул на меня и сказал: – Извини, Сэм. Я не хотел создавать тебе лишних проблем. Просто пытался помочь.Иногда его невозможно не любить.– Ты и так помогаешь мне, Пит. И уже помог.
Десятая неделя
Готов поспорить, вы не знаете, что цветы умеют говорить.Речь не о тех цветах, которые получают в подарок, а о тех, которые еще никто не купил. В четверг я узнал, что букет лилий может заговорить покупателя до смерти.Мысль про цветы пришла мне в голову во время утреннего совещания. Раньше я всегда любил это время. Вежливо кивая выступающим, можно дать волю своим мечтам и унестись подальше от скучной работы. Но именно за это в последнее время я возненавидел совещания лютой ненавистью. Когда я на своем рабочем месте пишу письма, отвечаю на звонки или занимаюсь чем-то еще, это отвлекает меня от мыслей о предстоящей разлуке. Тревога, которая не дает мне покоя круглые сутки, отпускает, и я получаю передышку. Думаю, что и Дэнни я не бросаю именно из-за этого. С ним у меня есть надежда хоть чего-то добиться. Правда, на этой неделе он снова исчез. Это очень досадно, ведь в «Селфриджес» мне удалось сделать шаг вперед. Я здорово беспокоюсь, где он и с кем. Хотя че-рез пару дней он наверняка объявится как ни в чем не бывало.Итак, как я уже сказал, я рад любой возможности отвлечься. Но на совещаниях этот кошмар поглощает меня целиком. Я думаю только о Керсти. Воображение переносит меня в кинозал на одно-единственное место. Здесь всегда показывают один-единственный фильм:Керсти бросает Сэма,нечто среднее между фильмом ужасов и слезливой мелодрамой. Пока какой-то тип из отдела кадров бубнил про технику безопасности при работе с ксероксами, я думал, что предпринять. Может быть, нужны более решительные действия, чем смена мешка в мусорном ведре? Я вспомнил Стива: он говорил, что не зря кое в чем принято придерживаться традиций и есть вещи, которые всегда нравились женщинам, например цветы. Ага! Цветы.Но одновременно с этой мыслью мне в душу закрались сомнения.
В нормальных обстоятельствах Стив был абсолютно прав, но, может быть, сейчас не лучшее время дарить Керсти цветы? Она может увидеть в этом жест отчаяния. Разумеется, это так и есть, я действительно в отчаянии. Но я опасался показать, что зашел в тупик. И все же я решил, .что Стив прав. Цветы есть цветы, и все женщины их любят.Недалеко от нашего офиса была цветочная палатка. В обеденный перерыв я вышел на улицу.Царила обычная в это время сутолока. По дороге я вспоминал все способы, которыми я признавался Керсти в любви. Надпись на запотевшем зеркале в ванной; запеченное в булочку стихотворение собственного сочинения (булочку мне испекли на заказ в ресторане); обычное «Я тебя люблю» на маленьком листке под пакетом кукурузных хлопьев утром в понедельник, когда впереди вся неделя и до следующих выходных еще так далеко. Чего я только ни придумывал, чтобы удивить ее и заставить улыбнуться, и каждый раз радовался, что мне удалось избежать банальных цветов. Но теперь настал час вспомнить слова Стива. Банальность становится банальностью именно в силу своей популярности.– Привет, приятель! Чем могу помочь? – Жизнерадостный плотный коротышка излучал уверенность опытного продавца. Комплексом неполноценности по поводу своей внешности он явно не страдал. Я немедленно представил себе, как он обменивается двусмысленными шуточками со своими покупательницами, небезуспешно пытаясь завязать более тесное знакомство.– Я хочу купить цветы для своей девушки.– Цветы... – Он окинул взглядом свою палатку. – Пожалуй, цветы у меня найдутся.Сказать по правде, я не слишком хорошо разбираюсь в цветах. Я знаю, как выглядят розы, нарцис-сы и маргаритки, но не более того. Названные сорта являются стандартными символами любви, но это слишком уж тривиально. С таким же успехом можно отправиться вмести с Керсти в ближайший «Берни Инн» и купить ей пару пластиковых цветов у разносчика.Я решил чистосердечно признаться в своем невежестве:– Что бы вы порекомендовали?– По какому случаю цветы? День рождения? Годовщина?– Если я скажу, вы не поверите. Он засмеялся.– Я понял, вам нужно произвести на нее впечатление.Я кивнул.– Тогда лучше всего взять вот эти, – сказал он, снимая букет с верхней полки.– Как они называются?– Лилии.Лилии. Кажется, именно их упоминал Стив.– Отлично, их я и возьму.– Сколько?– На десятку.Он добавил к цветам немного зелени из отдельного ведра и завернул их в бумагу.– На пышный букет не тянет, – задумчиво сказал я.– Могу добавить зелени...Но по его нерешительному тону я понял, что зелень мне не поможет.– Ладно, еще пять штук.– Пять так пять. Пятнадцать фунтов. Вы перед ней провинились? Забыли про годовщину свадьбы?Я не ответил. Он сделал новый букет, и опять он показался мне недостаточно впечатляющим.– Еще. До двадцати фунтов.– Отлично. Двадцать фунтов. Это тянет уже не на годовщину. Вы, наверное, проигрались в карты.Неужели он так же развязно держится со всеми покупателями? И что при этом чувствуют те, кто действительно забыл про годовщину свадьбы или, хуже того, проигрался? Интересно, его ни разу не били?Букет лилий за двадцать фунтов выглядел достаточно внушительно. Вернувшись в офис, я поставил цветы в старую вазу на кухоньке, где мы готовим себе кофе, и поздравил себя с тем, что баллов у меня прибавилось. Я чувствовал, что принял верное решение.Но время шло, и моя уверенность постепенно таяла. Ко мне вернулась прежняя тревога: Керсти воспримет цветы как жалкие потуги спасти игру. Нет, Стив прав, такого быть не может. А если Стив ошибается? Господи, почему все так сложно?!Я решил подбросить резинку и посмотреть, упадет она на голубую плитку или на серую. Голубая – цветы. Резинка приземлилась на серый квадратик. Мысль о цветах была отвергнута.