– Так вы говорите, сто пятьдесят тысяч фунтов? – донесся голос отца.
– Ну да! И это всего за три недели.
– И сколько же вы хотите за эту разработку?
– Хотелось бы иметь гарантии, что ваша компания станет проталкивать ее на рынок.
– Понимаю.
– И потом, нам бы хотелось участвовать в процессе.
– Разумеется, – кивнул отец. – Например, возглавить группу проекта? Или что-то в этом роде?
Казалось, Рик несколько удивился, но потом с готовностью кивнул.
– Так какова же ваша окончательная цена? – с нажимом в голосе спросил отец.
Откинувшись на спинку стула, Рик забросил ногу на ногу. Кэтрин поняла, что он к вопросу не готов и сейчас судорожно соображает, какую бы сумму назвать.
– Тридцать тысяч фунтов.
– Понятно. – Отец взял со стола нож для разрезания бумаги. – А каков, по-вашему, будет годовой доход от вашего изобретения, если мы начнем его выпускать?
– Полагаю, около двух миллионов.
– Говорите, два миллиона? – Казалось, Генри погрузился в размышления. – А можно поточнее?
– Ну, может, два с половиной…
– Вы уверены?
Рик заерзал на стуле. – Расчетов я еще не делал.
– А может, цифра будет меньше?
– Не исключено.
– А больше? Скажем, три миллиона?
– Может, и так.
– Может, два миллиона восемьсот тысяч?
Рик прищурился, а потом вскочил.
– Вы что, меня выпроваживаете?
Кэтрин подавила вздох и поднялась с кресла.
– Выпроваживаю? – повторил Генри, словно затрудняясь постичь смысл. – С чего это вам пришло в голову?
– Тогда ответьте на мой вопрос.
– С какой стати мне выпроваживать человека, который хочет принести компании годовой доход в два миллиона фунтов? – с насмешкой спросил Генри. – Ведь это примерно столько же, сколько компания платит за уборку мусора!
Рик побледнел.
– Мистер Стентон, вы совершенно не владеете темой. Даже не представляете стоимости того, что продаете, и во что это обойдется нашей компании. – Эшби провел ладонью по вмонтированному в столешницу пульту, а потом начал щелкать переключателями и, повернув голову, выглянул в окно.
Проследив за его взглядом, Рик увидел, как бившие из фонтана мощные струи одна задругой стали угасать. Генри Эшби, словно небожитель, управлял силами вселенной. Рик не мог не заметить этой демонстрации мощи.
Когда последний столб воды исчез, Генри продолжил:
– Жаль, что вы отняли у меня время! Меня не интересует доход в два миллиона фунтов. И знаете почему? Потому что вы явились ко мне, не удосужившись подготовиться!
– А идите вы! – фыркнул Рик.
Генри провел рукой по пульту, и в небо вновь взмыли струи воды.
– Я выставляю вас не потому, что вы грубы и невежественны. И не потому, что у вас нет понятия о приличиях, и перед визитом вы не удосужились хотя бы постричься. Я вас выставляю только потому, что вы мыслите недостаточно широко. Всего доброго, мистер Стентон!
Рик на миг замер, а потом, схватив со стола кейс, двинулся к выходу. Перед дверью он задержался и обернулся к Генри.
– Мне жаль вас, Генри Эшби! Вы еще тупее, чем я думал. – И с этими словами он вышел, не закрыв за собой дверь.
Кровь отхлынула от лица Кэтрин, кожа стала мертвенно-бледной. Генри понял ее состояние, но щадить не стал:
– Кэтрин, мне все равно, чем ты обязана своим приятелям. Но прошу тебя впредь, никогда больше не доставляй мне подобных хлопот.
– Отец, я не думала, что все гак обернется, – дрожащим голосом произнесла она. – Я согласна, Рик был непростительно груб, но…
Генри метнул на нее гневный взгляд, и она запнулась. Как можно защищать Рика после того, что он сказал? Но ведь и отец тоже не миндальничал: он же намеренно поймал его на крючок.
– Отец, ты обошелся с ним слишком жестоко, – неуверенным голосом завершила она.
– Ты что, его защищаешь?
– Нет, но я…
Откинувшись на спинку кресла, он смотрел на нее чужими глазами и от его неприкрытой враждебности ей стало не по себе. Ну конечно! У нее хватило наглости поставить под сомнение авторитет отца, и теперь ее ждет наказание. Генри нажал кнопку селектора.
– Мисс Эшби уходит. Будьте любезны, проводите ее!
Наступил период ледяного молчания Генри Эшби.
Кэтрин не раз доводилось наблюдать, как молчание отца терпят другие, но самой ей еще не доводилось испытывать это на себе. Дни складывались и недели, приближая свадьбу, а Кэтрин чувствовала себя так, словно ее прокляли. Несмотря на все ее извинения и попытки вернуть отцу хорошее настроение, он продолжал хранить неодобрительное молчание.
Артур уехал по делам в Германию, так что рассчитывать на его посредничество не приходилось. Дважды Кэтрин поднимала трубку, намереваясь позвонить Рику и высказать все, что думает по поводу его поведения, но так и не отважилась набрать номер.
В конце концов, отец ее простил, но лишь после того, как прочитал полную сарказма нотацию о неуважительном отношении к старшим. Вскоре вернулся Артур и с заговорщицким видом сообщил:
– Кэтрин, ужинаем в ресторане. Я заказал столик. Нам есть что отпраздновать.
Наверняка припас для нее историю об очередном своем блестящем маневре во время переговоров с немецкими промышленниками, подумала Кэтрин, когда они вечером ехали в ресторан. Артур – само изящество и совершенство. Несмотря на разницу в возрасте, он даст ей все, чего только можно пожелать от супруга. У них с ним общие интересы, они выросли в одной среде, и вообще они люди одного круга…
Повинуясь порыву, Кэтрин потянулась и прижалась губами к его губам. Ответив мимолетным поцелуем, Артур тотчас многозначительно указал взглядом на затылок шофера, а потом, потрепав ее по колену, продолжил очередное повествование.
Кэтрин обиделась. Артур ярый поборник соблюдения приличий, но ведь они же помолвлены! Неужели нельзя «расстегнуть мундир» хотя бы вечером? Жених все вещал, а Кэтрин представила, что в лимузине рядом с ней сидит Рик Стентон. Вот он опрокидывает ее на велюровое сиденье и запускает руки под юбку. Обнаруживает, что под вечерним платьем она голая и готова его принять…
С Риком можно быть другой – сексуальной, раскованной, неистовой…
Кэтрин решительно отбросила это видение и, когда они вошли в ресторан «Рулз», завязала беседу, бесцельную и легкую, словно облако мыльных пузырей. Ожидая, когда принесут заказ, Кэтрин вышла поправить прическу, а когда вернулась, Артур взял ее за руку.
– Дорогая, я хотел сказать тебе об этом в более романтической обстановке, но другого случая может и не представиться.
Большим пальцем Артур накрыл бриллиант на ее кольце величиной ровно в один карат. Оба посчитали, что более крупный камень смотрелся бы вызывающе.
– На самом деле это сюрприз Генри, так что, когда он его раскроет, будь добра, Кэтрин, сделай вид, что слышишь впервые, – предупредил он. – Но, коль скоро твой отец сказал мне первым, я не могу с тобой не поделиться.
– Наш свадебный подарок? – с улыбкой спросила она.
Артур кивнул и засиял улыбкой.
Отец давно намекал, что готовит им к свадьбе щедрый подарок. Как-то раз Кэтрин случайно услышала обрывок разговора отца с адвокатом, после чего решила, что он отпишет им виллу в Брайтоне.
– Ты была права насчет недвижимости, – сказал Артур.
– Я так и знала.
– Только это не вилла в Брайтоне.
– Вот как? – Кэтрин отпила глоток шампанского. – Вряд ли это дом в Кенсингтоне. Он нужен отцу для бизнеса. Наверное, это особняк в Гэмпшире. Но ведь ему так нравится парк и поле для гольфа…
– Нет, Кэтрин, это не особняк в Гэмпшире! – Артур сжал ее ладонь и засмеялся. В его голубых глазах засветилось торжество.