Насколько они все, в том числе и Грег, изменили бы свое мнение о ней, если бы хоть краем уха услышали ее историю! Слава Богу, что они не имеют об этом ни малейшего представления!
Когда Алекс снова вышла на улицу, Ройда поблизости уже не было. По-видимому, он уловил намек раньше, чем она успела высказать его вслух. Ну и хорошо, что хоть с этой стороны у нее не будет проблем.
Когда последние машины выехали за ворота, а отдыхающие разбрелись по своим коттеджам, Марго заявила, что идет спать, и задумчиво поинтересовалась:
— Интересно, куда делся Кэл? Последний раз я видела его полчаса назад, если не позже.
— Возможно, он тоже устал и пошел отдыхать, — предположила Алекс. — Это был длинный день.
— И не только для него, но и для всех нас, — согласилась Марго. Какое-то время она колебалась, а затем нерешительно добавила: — Ты действительно предпочитаешь компанию Ройда?
Алекс слабо улыбнулась и пожала плечами:
— Это не то, о чем ты думаешь.
— Значит, ты хотела заставить Кэла ревновать?
— Скорее, отплатить за его поведение.
— А, понимаю! — Газельи глаза Марго радостно прояснились. — Он приказал тебе отшить Ройда, а ты возмутилась, что он смеет приказывать. Конечно, это не слишком-то умно с его стороны.
— Даже меньше, чем с моей.
— Все образуется, — заверила Марго. — Ты идешь спать?
— Я еще хочу посидеть на веранде и насладиться этим изумительным спокойствием, — покачала головой Алекс.
— Только не засни, а то обгоришь под первыми лучами солнца. Кстати, завтрак в семь тридцать, так что мы сможем пораньше отправиться в город.
— Вот и чудесно. Спокойной ночи, Марго.
Наконец-то она осталась одна и теперь чутко прислушивалась к звукам ночи, жадно всматриваясь в лунный ландшафт. Постепенно в ее памяти начали всплывать многочисленные события сегодняшнего дня.
Как ни странно, но ее губы все. еще помнили вкус утреннего поцелуя Кэла. Однажды, больше года назад, она легла в постель с человеком, в котором, как ей показалось, было нечто особенное. Но, увы, ничего сверхъестественного не случилось, и ей так и не удалось увидеть «небо в алмазах». С Кэлом все было бы иначе — в этом ее уверяла та страсть, с которой она реагировала на его поцелуи.
— Кого-нибудь ждете? — послышался ироничный голос за ее спиной.
Алекс вздрогнула и, невольно вскрикнув, с такой силой вцепилась в перекладину перил, что оцарапала ладонь.
— Не вас, — морщась от боли, бросила она Кэлу, который возник в дверном проеме.
Он властно схватил ее за плечо, чтобы повернуть к себе лицом. Черты его лица обострились, глаза мерцали.
— Только не… ―начал было он и тут же осекся, заметив, как она прижимает ладонь к груди. — Что-нибудь случилось?
Алекс покачала головой:
— Ерунда. Занозила ладонь, только и всего.
Кэл отпустил плечо девушки и осторожно заставил ее поднять ладонь и разогнуть пальцы. Его ласковые движения нервировали Алекс даже сильнее, чем обычная грубость. Почти во всю длину ладони тянулась острая щепка, проникшая глубоко под кожу.
— Вам, должно быть, чертовски больно! Ничего, я смогу вам помочь.
Поддерживая Алекс под локоть, Кэл ввел ее в дом. В этом нет особой необходимости, по привычке отметила девушка, стискивая зубы от пульсирующей боли. Но… все равно, это ужасно приятно. Последний раз она посадила занозу, хотя и не такую огромную, когда еще была ребенком.
Одно только ожидание процесса извлечения ужасной щепки заставило учащенно биться ее пульс.
Кэл усадил Алекс в общей зале, где уже никого не было, а сам пошел за аптечкой. Еще он принес бутылку с горячей водой и флакон дезинфицирующего средства. Алекс с трепетом следила за тем, как он открывает аптечку и достает оттуда пинцет.
— Хорошо еще, что конец виден, — заметил он. — Такую занозу мы вытащим в один момент. — Не глядя на Алекс, он взял ее за запястье. — Закройте глаза, если вам это поможет.
Через несколько секунд все было кончено, однако это были самые длинные секунды в жизни Алекс.
Дрожа от напряжения, она облегченно вздохнула лишь после того, как длинная окровавленная щепка медленно выползла из ладони.
— Все будет в порядке, — заявил Кэл, заклеивая руку пластырем после обработки антисептиками. — Я лично прослежу за вашей раной, чтобы не случилось осложнений.
Произнося это, он по-прежнему стоял перед ней на коленях, склонив голову. В этот момент Алекс поймала себя на желании погладить его темные волосы, она даже представила себе, как эти упругие пряди будут проникать между ее пальцами.
Почувствовав, что у Алекс изменилось настроение, Кэл поднял голову и, прочитав в ее глазах откровенное вожделение, поневоле начал загораться сам. Встав на ноги, он поднял девушку вместе с собой, запустил обе руки в ее волосы и запрокинул ей голову. Она сама раскрыла губы навстречу его долгому, изучающему поцелую.
Алекс утратила чувство реальности, поскольку единственной реальностью теперь оставалось одно — все более растущее желание.
Она легко поддалась, когда он поднял ее и перенес на ближайшую софу. Без малейшего протеста позволила снять с себя рубашку и бюстгальтер. По сравнению с его загорелыми дочерна руками ее кожа белела как алебастр. Какие у него все-таки удивительные руки — сильные и нежные!
Неуверенными, слегка дрожащими пальцами она распахнула его рубашку и прижалась губами к влажной и гладкой коже, от которой исходил аромат зрелого мужчины.
— Тебе бы лучше сейчас не играть в такие игры, — глухо пробормотал он.
— А я и не играю. — Она приподняла голову и посмотрела ему в глаза откровенно призывным взором: — Я хочу тебя, Кэл!
— Кажется, я тоже, — медленно улыбнулся он, после чего поднял с пола ее рубашку. — Лучше надень это, пока нас никто не увидел.
— А куда мы пойдем? — спокойно спросила она и тут же заметила взметнувшуюся вверх бровь.
— А ты как думаешь?
Находясь на гребне волны, которой невозможно противиться, Алекс была согласна на все прямо здесь и сейчас.
— Я уже вышел из того возраста, когда этим занимаются на софе или заднем сиденье автомобиля, — спокойно сказал он, наблюдая за тем, как меняется выражение ее лица.
Не глядя на него, Алекс быстро надела рубашку и застегнула ее на все пуговицы. Желание уже испарилось.
— Я передумала, — спокойно сказала она. — Вы сами знаете, что это привилегия женщины.
Возникла пауза. Когда он вновь заговорил, то в его голосе появились угрожающие нотки:
— А с чего это вы взяли, что я соглашусь признать за вами эту привилегию?
Стараясь держать себя в руках, Алекс посмотрела ему прямо в глаза:
— А что вам еще остается? Неужели вы унизитесь до изнасилования?
— А если и так, то вы позовете на помощь?
— Нет, я этого не сделаю! — гневно воскликнула она. — Но только учтите: не все женщины моей профессии шлюхи!
— В следующий раз, небось, заявите, что вы еще девственница, — без малейшей улыбки заметил Кэл.
— Думайте, что хотите! — вспыхнула Алекс. — А я иду спать.
Она вскочила на ноги, а он не сделал ни малейшей попытки остановить ее. На его лице отсутствовало всякое выражение, и заговорил он лишь тогда, когда она решительно направилась к лестнице:
— А вам не кажется, что вы кое-что забыли?
Она обернулась — он покачивал в воздухе ее кружевной бюстгальтер. Покраснев, но сохраняя достоинство, Алекс взяла его в руки. В серых глазах Кэла промелькнуло какое-то сомнение, однако затем он покачал головой, словно отгоняя мысль, которая только что пришла ему в голову.
— Постарайтесь не пачкать раненую руку.
Не удостоив его ответом, Алекс быстро взбежала наверх, оставив его сидеть в одиночестве. Боль в руке — это ничто по сравнению с той болью, которая сжимала ее сердце.