А тот продолжал.
– Я вижу, босс не очень-то обращает внимание на вас после того раза, а, мисс давалочка? Он, видать, не любит целок. Я слышал, как он возмущался по этому поводу. Так что вам лучше иметь дело со мной. Я-то как раз обожаю начинающих. Мы можем прекрасно позабавиться! – Мерзавец снова стал приближаться к Лилиан.
Она, закрыв рукой рот, чтобы не разрыдаться, не разбирая дороги, побежала к дому. Она не представляла, что ей теперь делать. Этот злосчастный ковбой, наверняка, поделится с кем-нибудь своей информацией. Видеть он ничего не мог, а вот слышал весь разговор, это точно. Скорее всего, он распустит по всей округе сплетню. Она с ужасом представляла, как в городке будут обсуждать то, о чем он, без сомнения, уже распространялся в общежитии ковбоев. Ее репутация будет загублена, и тогда она может навсегда забыть о своей работе. Этого скандала вполне достаточно, чтобы она потеряла все, что ей было дорого. Все ее ошибки и просчеты воссоединились, чтобы загубить Лилиан.
Возвратившись в дом, она на несколько минут задержалась в отведенной ей комнате. Надо было успокоиться и привести себя в порядок. По крайней мере, умыть заплаканное лицо. Но долго оставаться в одиночестве она не могла, потому что наступило время дать Лайону лекарства. Она поднялась в его комнату и застала там Милли.
Если девушка надеялась, что никто не заметит ее состояния, то она ошиблась. Встревоженная Милли тут же задала ей вопрос:
– Что с тобой случилась? Почему ты такая бледная, Лили?
Лилиан очень хотелось сказать своей лучшей подруге правду. Но, увы, это ничего бы не решило, а только принесло лишние переживания Милли. А ей и так их хватало из-за Лайона. Поэтому Лилиан пришлось выдавить улыбку.
– Я что-то не очень хорошо себя чувствую. Может, слегка отравилась чем-нибудь за завтраком. А может быть, колбаса была слишком жирной для меня. Я люблю именно такую, но потом расплачиваюсь за это.
– Завтра ты получишь бифштексы, – раздался голос Лайона. Он слабо улыбнулся: – Я обещаю тебе это, только попроси Фрэнка пристрелить для тебя какую-нибудь корову.
Упоминание этого имени опять бросило Лилиан в дрожь. Как она сможет смотреть ему в глаза, после того что услышала от того мерзкого типа? Как Фрэнк отреагировал бы, узнав, что один из его работников позволил себе циничные замечания в ее адрес? Девушка вздохнула. Наверное, после того как он, не попрощавшись, выскочил за дверь кухни, вообще никак. Он решит, что она все это выдумала. К тому же он так осуждал Верил за пересуды по поводу их близости…
Лилиан дала необходимые лекарства Лайону, и убедившись, что они подействовали, отправилась к себе в комнату. Едва оказавшись одна, она разрыдалась, да так, что в иные моменты ей казалось, что она не выдержит и сердце ее разорвется от боли. Какую высокую цену ей приходится платить за неосторожность, проявленную всего один раз в жизни. На своем опыте она поняла, как легко может рухнуть самая непорочная репутация. Лилиан подумала еще и о том, что ее родители такой большой ценой воспитали ее на высоких моральных принципах, а она так безответственно все загубила. Конечно, если бы была жива ее мать, она все бы правильно поняла, никогда бы не осудила и поддержала в трудную минуту. Ее мама была нежной, любящей женщиной и в поступке любого человека старалась отыскать хорошее, чтобы можно было простить ошибку или проступок. Теперь Лилиан плакала еще горше, оттого что мать покинула ее навсегда.
В течение нескольких дней она не выходила из дома. Конечно, Милли заметила эту странность в ее поведении и поинтересовалась причиной, Лилиан объяснила, что боится отходить от Лайона. Милли поделилась сомнениями с Кэти, а та с Фрэнком. И тот решил, что Лилиан просто не хочет его видеть.
Но его не было пару дней, потому что он уезжал на далекое ранчо. Возвратившись, он узнал, что в это время девушка тоже не покидала дома. Он решил спросить ее напрямую. Но в какую бы из комнат он ни входил, она тут же из нее выбегала. Совершенно очевидно, у нее не было желания видеть его и говорить с ним. И он заставил себя подчиниться ее воле. И только снова и снова проклинал себя за то, что причинил ей вред. Он заметил перемены, произошедшие в поведении и внешности девушки, после той ночи в хижине. Она выглядела такой запуганной и так незаметно вела себя, что стала похожа на трусливую мышку.
Она больше не вступала в разговоры ни с кем, а не только с ним. Не реагировала на шутки, ее смех давно не звучал под крышей этого дома, где все были настроены в отношении к ней по-доброму. Даже с доктором, который несколько раз в неделю приезжал осматривать Лайона, она говорила только на профессиональные темы, и не отвечала на его невинные шутки. А у доктора настроение было отличным, потому что пациент быстро шел на поправку.
Милли и Кэти однажды все же соблазнили Лилиан поехать в Пейетт, пробежаться по магазинам.
Ей не казалась опасной эта поездка. Никаких знакомых у нее в городке не было.
Увы, она ошиблась. В магазине, куда привели ее подруги, Лилиан наткнулась на Верил. Сначала она почувствовала на себе чей-то взгляд, а уже через несколько секунд Верил приблизилась к ней, улыбаясь невинной детской улыбкой.
– Рада вновь видеть вас, мисс Грей, – произнесла она. – Бен быстро поправился, благодаря нашей квалифицированной помощи в тот вечер в баре.
– Мне приятно слышать это, – вежливо ответила Лилиан.
Делая вид, что она внимательно рассматривает очередное платье, Верил с еще более невинным видом поинтересовалась:
– Я слышала, что, проведя с вами всего одну ночь, Фрэнк бросил вас.
– Простите, я не поняла вас, – спокойно ответила Лилиан.
– Могу повторить, – Верил явно обрадовалась тому, что ее слова привели другую женщину в шоковое состояние. – Говорят, что Фрэнк покинул вас после той ночи в хижине. Об этом судачат во всем городе. Трудно ожидать, что такой тип, как Дерк станет держать язык за зубами. Он больший сплетник, чем любая баба и с удовольствием мажет грязью вас и Фрэнка. Вам придется после всего этого добиваться обручального кольца, что бы хоть как-то поправить свою репутацию. – Верил театрально вздохнула. – Но это еще не все. В городе крутится некий репортер известного телеграфного агентства. Он ищет женщину-миссионерку, которая сбежала из Центральной Америки под градом пуль. Говорят, что ее следы ведут именно в наш город.
– Правда? – Руки у Лилиан задрожали от волнения. Она хрипло произнесла: – Не стоит думать, что речь идет обо мне.
Верил издевательски рассмеялась.
– Да уж, вряд ли миссионерка провела бы ночь с Франком. Разве это совместимо с миссионерскими принципами?
– Совершенно верно. Несовместимо. Прошу извинить меня.
Лилиан быстро вышла из магазина и молча уселась в автомобиль, где ее уже ожидали подруги. Лицо девушки было бледнее мела. Ее била дрожь. Все, теперь на ней было несмываемое клеймо. И никогда ей уже не видать своей любимой работы. А значит, ей больше некуда поехать, она нигде и никому не нужна. Ее близкие погибли, а теперь ей грозит потеря единственной работы, которую она любит и умеет делать. Совершенно очевидно, что репортер достанет ее даже в доме Джонсонов, потому что или Верил, или кто-нибудь другой уже передали ему с солеными подробностями рассказ об их ночи в хижине. Она поддалась соблазну и потеряла все, что имела. Лилиан не знала, что ей делать! Господи! Прости меня и научи, как поступить.
Милли и Кэти заметили ее состояние.
– С тобой нее в порядке? – спросила Милли. – Я видела, как к тебе подходила Верил Слейтон, что она несла?
– Наверное, очередную сплетню о Фрэнке, – предположила Кэти. – Она готова пойти на все, чтобы отомстить ему за невнимание. Прости меня, Лилиан, мне надо было отогнать ее от тебя в ту же минуту, как я увидела, что она направляется к тебе.
– Ничего страшного, – запинаясь, произнесла Лилиан. – В общем-то она сказала мне о том, что я знаю и без нее.
– Она, видимо, сообщила тебе про репортера? Правда?
– Да. Но у меня в запасе есть несколько дней, пока он не выйдет на мой след. – Весь вид Лилиан показывал, что она заранее смирилась с поражением. – К тому же теперь это уже не важно. У меня не осталось ничего, что я боялась бы потерять.
– О чем ты говоришь? – возмутилась Милли. – У тебя есть любимая работа, отличное будущее…
– Ничего у меня нет, – дрожащими руками Лилиан откинула назад пряди волос. – Я все погубила.
– Каким образом? – изумились подруги. Девушка только качала головой и молча смотрела в окно машины. У нее не было даже сил говорить.
Приехав на ранчо, Лилиан убежала к себе в комнату и заперла дверь на замок. Ей никого не хотелось видеть.
– Что с ней происходит? – тихо спросила Кэти у Милли. Они сидели в кухне и потягивали кофе, пока Лайон спал. – Что-то ее жутко тревожит. Интересно, что сказала ей Верил? Может быть, Лилиан встревожило появление репортера?
– Не могу понять, – призналась Милли. Она услышала, как входная дверь открылась и снова закрылась. – Но, надеюсь, что Фрэнк его сюда просто не впустит.
– Хотел бы я знать, кого мне не стоит сюда впускать, – коротко поинтересовался тот, стягивая рабочие рукавицы. Он остановился в дверном проеме.
– Речь идет о репортере из информационного агентства, который рыщет по городу в поисках Лилиан, – пояснила Кэти.