– А что вы еще знаете обо мне?
Элизабет прокашлялась. Не могла, же она сказать, что считает его весьма сексуальным, но недалеким.
– Мы с вами встретились совсем недавно, – напомнила она, но о том, как он презрительно смотрел на нее, как холодны были его глаза, упоминать не стала. Ей до слез было жалко и себя, и этого молодого человека.
– Да, это правда, – помолчав, произнес Фредерик. Он ничего не вспомнил, просто констатировал факт: познакомились они недавно, по его понятиям сегодня утром.
Немного успокоившись, Элизабет встала.
– Я сейчас вернусь.
Она пошла к озеру, обогнула его и поднялась к источнику. Было почти совсем темно. С наслаждением сделав несколько жадных глотков, она набрала воды и для Фредерика.
– Вот, пожалуйста… – сказала Элизабет, протягивая ему кружку.
– Вы принесли мне воды? – Он, казалось, был удавлен ее любезностью. – Спасибо. У вас очень красивые руки.
Мы не перестаем удивлять друг друга, подумала Бетти, усаживаясь на прежнее место. Может быть, я тоже начинаю ему нравиться. От него веет дружелюбием, даже душевным теплом. Мне нужно быть поосторожнее, ведь он теперь так беззащитен…
– Я хожу на лыжах, – заявил Фредерик ни с того ни с сего.
– Что вы сказали?
– Мне вдруг пришло в голову, что зимой я хожу на лыжах.
Сердце Элизабет учащенно забилось.
– Вы все вспомнили?
– Нет, думаю, что нет, – помолчав, ответил он. – Время от времени у меня такое чувство, будто я нахожусь где-то на грани двух миров.
– Ваша память восстановится, – сказала Элизабет и вздохнула, словно ей не хотелось, чтобы Фредерик вспомнил все и к нему вернулось его прежнее ледяное безразличие.
Эгоистка! – упрекнула себя она. Сейчас следовало беспокоиться лишь о том, как выжить.
Некоторое время они сидели молча. Элизабет подавила зевок. Затем вновь поболтали ни о чем.
– Вы устали, – заметил Фредерик.
– Еще не очень поздно.
– Да, но у нас был тяжелый день.
– А вы где будете спать?
– Я могу лечь прямо тут или отойду чуть подальше. Как скажете.
– Пожалуйста, не уходите далеко.
– Я хочу, чтобы вам было удобно.
– Это очень мило с вашей стороны, Фредерик. Но лучше, если вы будете где-то рядом. Я вам уже говорила, что не отличаюсь храбростью.
– Вы когда-нибудь спали в шалаше?
– Никогда.
– Вам не нравится жить на лоне природы?
– Боюсь, что нет. – Элизабет улыбнулась. – Но когда кончится это приключение, я наверняка буду вспоминать о нем с удовольствием. Честное слово, мне еще не доводилось бывать в таких живописных местах, да еще на берегу океана. У нас в Техасе… Хотя, впрочем, и у нас замечательно.
– Это приключение может сильно изменить и вас, и меня.
– Вполне возможно, – ответила Элизабет и добавила, как бы для себя самой: – Я уверена, что так и будет.
5
Ночь прошла неспокойно, не то, что в апартаментах, которые Элизабет занимала в замке. Она много раз просыпалась. Накинув на плечи свитер, выглядывала из своего укрытия, чтобы убедиться, на месте ли Фредерик, а потом снова ложилась и засыпала.
Песок, на котором она расположилась, остыл. Какая-то ночная птица издавала пронзительные звуки, наводя ужас. Временами эти тревожные крики слышались совсем рядом. Иногда в полусне Элизабет теряла представление о том, где находится, и ее душил страх. А при мысли об отце и сестре ей хотелось плакать. Неужели так и не удастся выбраться отсюда, и близкие люди останутся без ее помощи?
Когда наконец она открыла глаза, светило солнце, и это вызвало у нее вздох облегчения. Ночь прошла, а день обязательно принесет хорошую новость. Главное – надеяться на удачу…
Отбросив с лица спутанные волосы, она выбралась из-под пальмовых ветвей, давших ей лишь психологическую защиту, и поблагодарила Бога за то, что пережила эту жуткую ночь. Но следующую… Нет, ей нужна была нормальная постель или хотя бы одеяло! И мыло, и зубная паста, и щетка для волос, и лосьон для лица. И телефон. И телевизор…
Она давно уже не снимала одежды, хотя и несколько раз окуналась в воду. Ей так хотелось хорошенько вымыться. Да и поесть нормально, чтобы пища была горячей…
Фредерика поблизости не оказалось. Наверное, продолжает поиски съестного и людей, подумалось ей. Она умылась на озере, позавтракала фруктами. Так и начался день, прошедший в пустых хлопотах. Обследование окрестностей на полуголодный желудок лишало всяческих сил, мысли одолевали не всегда самые веселые, от этого время тянулось медленно. Но потом как-то минуты и часы побежали вприпрыжку, стало вечереть, Элизабет вернулась к шалашу. Усталость брала свое, надо было ложиться спать.
Где же Фредерик? Когда он вернется? – с тревогой подумала она и тяжело вздохнула. Ей вспомнилась беспокойная, изнурительная ночь… Нужно будет тактично попросить его, чтобы ложился спать ближе к шалашу или вовсе рядом. Хотя нет, стоит ли? Вдруг он увидит в этом намек на сближение, в то время как ей одной находиться в шалаше просто холодно и страшно…
Да, какая же она все-таки трусиха! Ведь не от кого ждать нападения. Диких зверей тут явно нет.
Она взглянула на берег. Но куда мог уйти Фредерик? И чем они будут заниматься завтра? Ждать, когда их найдут? Хотя, что же им еще остается делать? Слава Богу, кое-какая пища и вода есть, и даже имеется нечто вроде лагеря. И еще у них – металлическая кружка, из которой можно напиться.
Элизабет бросила взгляд на океан. Вечереющее небо над ним было затянуто тучами. Не хватало только дождя. Спать придется в луже. Вот вам и курорт! – подумала она. Эх, выпить бы сейчас горячего крепкого кофе! А впрочем, сейчас можно было бы согласиться, чтобы он был и не крепкий, но обязательно горячий…
Вообще же какими судьбами она оказалась здесь, на диком, пустынном океанском побережье? Все это как-то далеко от реальности и бывает только в кино или в ночных кошмарах. В подобную историю не может попасть обыкновенный человек, который занимается своим делом где-нибудь в Техасе и живет размеренно, честно отрабатывает свой кусок хлеба, избеган высоких скоростей и резких поворотов. А именно таким человеком до сих пор и являлась Элизабет.
Но сейчас ее вдруг угораздило попасть в переделку! И надо же было оказаться в столь экстремальных условиях, один на один с мужчиной, который ей, кстати сказать, далеко не безразличен! Чем не повод для сближения? Хотя и этот, единственный плюс в создавшейся ситуации легко может превратиться в минус. Ведь если до того, как их найдут, к Фредерику вернется память, он из милого молодого человека, нуждающегося в ее опеке, преобразится в того, кем был до полета, – в надменного, занятого только своими проблемами, миллиардера, холодного и заносчивого в общении… И тогда конец сказке. Рассуждая так, она крепко заснула.
– Да, очень вкусные. – Элизабет взяла сливу. – А почему ты считаешь этот остров чем-то из ряда вон выходящим?
– Я набрел на пещеру необычайной красоты. Ее стены – из красного камня. Если хочешь, я покажу это место. Просто залюбуешься.
Элизабет была сражена. Ей хотелось вскочить и завопить от возмущения. Как можно восхищаться красотами природы в том ужасном положении, в каком они оказались?! Неужели он этого не понимает?
Наверно, травма головы привела не только к потере памяти…
Глядя на нее, Фредерик прищурился, и она это заметила.
– Не надо думать, что все так уж плохо, Элизабет, – произнес он спокойно. – По-моему, лучше находить положительное во всем, в чем только можно, пока нас не спасут. Я подобрал на берегу несколько вещей, которые нам могут пригодиться. Давай принесем их сюда.
– А что это?
– Большой кусок парусины, он висел на скале. И обломки дерева. Кроме того, мне хотелось бы обследовать пещеру внутри. Сейчас прилив, соответственно через несколько часов на берегу окажется еще много разных вещей. Парусину наверняка смыло с грузового корабля во время шторма.
Элизабет успокоилась: у Фредерика в голове созревают планы, как улучшить их положение. Значит, он прекрасно все понимает.
– И еще кое-что: я заметил в одном месте среди других пород кремень.
– Что ты заметил?
– Кремень. Это минерал, с помощью которого можно высечь искру. Ты, наверное, обратила внимание, как здешний песок горит на солнце. Это из-за кварца, он входит в состав кремня. Если найдем два хороших куска, то сможем высечь огонь. – Он улыбнулся. – Еще лучше было бы, если б попался кусок металла, но, к сожалению…
– Господи, откуда ты все это знаешь?
Фредерик покачал головой.
– Не имею понятия. Просто вдруг вспомнил.
Настроение Элизабет изменилось, она повеселела.
– Если нам удастся поймать рыбу, мы ее сварим!
– Конечно. У нас будет неплохая диета: фрукты, орехи и рыба. Вот только нет соли. Ну, ничего страшного, это временно. Жить можно.
– Но мы же не останемся тут до бесконечности, Фредерик! Если я не вернусь домой и умру с голода, то отец с сестрой сойдут с ума. Нас вот-вот начнут разыскивать, если еще не начали.
– Да, ты права.
Элизабет взглянула на него.
– А вдруг они ищут совсем в другом месте?
– Конечно, такое недоразумение не исключено. И все же, думаю, эти места не обойдут стороной. Если мне удастся добыть огонь, мы будем жечь костер и день и ночь. Кто-нибудь нас обязательно заметит.
Конечно, надо развести костер, подумала Элизабет и вдруг чуть не заплакала. Ведь может так получиться, что их никогда не найдут! И они останутся здесь до конца своих дней, будут питаться фруктами, орехами и рыбой, а спать на песке. Она никогда не сможет почистить зубы мятной пастой, насладиться горячей ванной, не вымоет голову душистым шампунем, никогда не пообедает в своем любимом ресторане.
А магазины, а кино, а друзья!..
По ее щекам потекли слезы. Фредерик встал и протянул ей руку.
– Пошли. Если мы будем сидеть и оплакивать самих себя, лучше от этого не станет.
– Ты и не плачешь, это я реву, – пробормотала Элизабет. Отсутствие дезодоранта, казалось, было даже ужаснее отсутствия крыши над головой.
Фредерик наклонился и потянул ее за руку.
– Вставай. Надо принести кусок парусины.
– Для чего?
– Еще не знаю. Но я не хочу оставлять его на берегу.
Они спустились с холма, и тут Элизабет почувствовала страшную слабость и отвращение к самой себе. Что с ней случилось? Такая подавленность не в ее характере!
– Фредерик, прости меня, – сказала она, тяжело вздохнув.
– Все забыто.
– Я мечтала о дезодоранте, поэтому так расстроилась. Наверное, от меня несет горелым пластиком от воздушного шара. Кстати, из-за этого отвратительного запаха мы ничего не сумеем сделать из остатков монгольфьера. Жаль, корзина пропала неизвестно куда, там был несессер с сандвичами.
Он звонко рассмеялся, словно его спутница произнесла нечто чрезвычайно остроумное.
– Ну и что? Я бы тоже отдал полцарства за простую зубную щетку.
– Вот-вот. Если вернусь домой, всегда буду помнить об этом.
Он усмехнулся.
– Через несколько недель ты все забудешь.
– Нет, не думаю. Мне кажется, что я способна на многое, лишь бы надеть чистую одежду.
– Сегодня это беспокоит тебя сильнее, чем вчера.
– Да, может быть, потому, что я плохо спала.
– Серьезно? Почему же ты меня не разбудила? Мы могли бы поговорить о чем-нибудь.
– В таком случае у тебя сегодня тоже было бы мрачное настроение.
Фредерик тепло улыбнулся и взял ее за руку.
– Элизабет, ты имеешь право быть в плохом настроении, поэтому перестань себя обвинять.
От его прикосновения ее бросило в жар. Но она тут же отругала себя: Фредерик не имел в виду ничего, кроме дружеских чувств. Вид у нее ужасный, такая женщина не может понравиться. Пусть он смотрит на меня, подумала она, и даже берет за руку – это ровным счетом ничего не значит. Глупо делать из мухи слона, придавая романтический смысл всякой ерунде. Что бы ему ответить?..
– А как ты сегодня себя чувствуешь? Голова не болит?
– Она совершенно пустая, вот что меня беспокоит. А чувствую себя лучше, спасибо.
– Что-то не верится в пустую голову. Ты помнишь гораздо больше фактов, чем я, хотя у меня нет амнезии.
– Да, кое-какие картинки встают перед глазами. Мозг старается, работает… Но сосредоточиться на чем-то важном я пока не могу.
– Послушай, твои познания о кремне очень важны для нас. Развести костер – так здорово! Особенно ночью. Расскажи мне, как выглядит камень, и я тоже буду искать его.
– Это очень твердый минерал, обычно темного цвета.
– И ты думаешь, что он просто так валяется на земле?
– Почему бы и нет?
– Возможно, его стоит поискать на скалах у озера?
– Нет, те скалы вулканического происхождения.
– Ты что, специалист по геологии?
– Нет, это скорее хобби. Смотри, смотри!
Элизабет взглянула в сторону океана и заметила судно. Солнце отражалось в стеклах иллюминаторов ярко-белого цвета надстройки. Был даже виден флаг на мачте, так близко от берега проходило оно.
– Боже мой! Корабль! – Она подбежала ближе к воде. – Но так далеко! Они нас не заметят.
– Если б сейчас здесь горел костер, кто-нибудь на судне мог бы увидеть дым.
Элизабет возразила, продолжая смотреть на крохотный флаг на мачте:
– Почему какой-то дымок встревожил бы их?
– Потому что он возник на необжитом побережье. Думаю, что это привлекло бы внимание экипажа.
– Но они могут и не знать, что эти места необитаемы, – заметила Элизабет со вздохом. – Все ведь дело случая.
– Я уверен, команда обычно обращает внимание на появление какого-нибудь сигнала. Например, дыма от костра.
– Правда? Ты действительно так думаешь? – обрадовалась Элизабет. А когда снова повернулась к океану, корабль уже почти скрылся из виду. – Он ушел!
– Ничего. Придут другие суда. Пошли, принесем парусину, это недалеко.
Может, у него имелись серьезные причины на то, чтобы быть ранее таким, каким он себя преподносил другим? Есть люди, которые скрывают свою застенчивость под маской высокомерия. Теперь же у Фредерика этот защитный механизм исчез вместе с памятью о его прошлом. Утратив ощущение реальности происходящего, мистер Джоэл расслабился и сбросил утомительный камуфляж…
Элизабет понимала, что не сможет в столь непростой ситуации, в какой они оказались, как следует проанализировать характер этого мужчины. Ее попытки были всего лишь потугами психолога-любителя. Она едва-едва начала понимать сегодняшнего Фредерика. А тот, прежний мистер Джоэл, с которым она познакомилась в замке, остался для нее загадкой. Чтобы объединить их в одном лице, надо быть психологом-профессионалом.
Но ее интересовало все, что связано с ним. Бросив взгляд на его ноги, она спросила:
– Как ты обходишься без обуви?
– Прекрасно. В детстве всегда бегал босиком.
– Ты не поранил ступни?
Фредерик улыбнулся:
– Беспокоишься обо мне?
Элизабет смутилась и почувствовала, что краснеет. Ей показалось, что его рука стала еще теплее. Она не могла понять, почему столько думает о привлекательности Фредерика, о его обаянии.
– Это естественно, ведь мы вместе попали в беду, – ответила она, еще больше смущаясь.
– В этом тоже есть положительная сторона.
Такое высказывание удивило Элизабет.
– Ты считаешь, что в нашем нынешнем положении может быть что-то хорошее?
– Подумай, ведь мы могли утонуть, – заметил Фредерик и снова улыбнулся. – Или разбиться.
– Да, конечно, но существуют и другие варианты, не обязательно… гибель, – произнесла она с дрожью в голосе.
– В нашем случае выбора не было. Не приземлись мы на острове, то где бы оказались? А теперь нас непременно спасут. Элизабет. Надо только подождать. Вокруг прекрасная природа, у нас есть кое-какая пища и вода. Неужели нам так уж плохо?
– Ты умеешь вселять бодрость.
– Кроме того, – сказал он с лукавой улыбкой, – я бы мог оказаться на острове в унылой компании старой карги или какой-нибудь дурнушки.