Признание справедливости доводов мисс Стоун было для него равносильно признанию поражения, что было совсем не в его духе. Еще сегодня утром он был хозяином своей исключительно удачной жизни и осознавал, что чертовски привлекателен и самостоятелен. А сейчас его учила жизни какая-то неопытная девица, которая и представления не имела о том, что значит чувствовать себя отцом, о существовании которого даже не подозревает его собственная дочь.
– Мне нужно выпить что-нибудь покрепче, чем кофе, – резко сказал Антонио.
Алисия подумала, что тоже не отказалась бы от более крепкого напитка, учитывая то, что ее чашки с кофе разбиты вдребезги.
Она присела и стала собирать осколки фарфора, с волнением наблюдая из-под полуопущенных ресниц за Антонио, в надежде угадать его мысли. И не заметила, как поранила палец. Алисия поняла это только тогда, когда увидела кровь.
– Что случилось?
– А что, не видно? Я порезала палец, – огрызнулась девушка.
Антонио тут же взял ее руку и внимательно осмотрел порез.
– Где аптечка?
– Она... Я сейчас принесу.
Не выпуская ее руки, Антонио проследовал за ней в соседнюю комнату. Алисия достала из шкафа картонную коробку, доверху заполненную лекарствами, в основном детскими.
– Это ваша аптечка? – удивился Антонио.
– Да. И прежде чем вы скажете, что не царское это дело оказывать первую помощь, я напомню, что ни о чем вас не просила. Я вполне могу сама позаботиться о своем пальце!
Антонио предпочел не заметить ее дерзкого замечания и продолжал разыгрывать из себя доктора.
– Вы белы как полотно. Где пластырь? Здесь только средства от кашля.
– Должен быть где-то здесь. – Алисия порылась в коробке и вытащила пакет с пластырем, на котором были нарисованы герои мультфильмов. – Хелен очень нравится Винни-Пух, – пояснила Алисия, отклеивая пластырь от пленки. – Я пойду вымою палец от крови.
– Не надо, – Антонио поднес палец Алисии ко рту и стал нежно его посасывать.
Девушка стояла с открытым ртом. От этого прикосновения ее тело загорелось, словно охваченное пламенем.
– Слюна – лучший антисептик, – пояснил Антонио, многозначительно взглянув на Алисию. – Ну вот, так намного лучше. Давайте сюда пластырь.
Алисия протянула ему отклеенную полоску и стала наблюдать, как он осторожно заклеивает порез. Она никогда не могла спокойно смотреть на кровь и, наверное, поэтому сейчас дышала так тяжело, словно пробежала десятимильный марафон.
Девушка не заметила, как в комнату вошла ее мать.
– Алисия! Что здесь происходит? Я не помешала?
От неожиданности девушка вздрогнула.
– Конечно нет, мам.
– Ты была на свидании? А я думала, что пошла с друзьями в клуб. Ты никогда не говорила мне, что у тебя есть молодой человек. – Тон, которым она это произнесла, заставил Алисию покраснеть. Ей следовало бы предупредить мать, что идет на встречу с отцом Хелен, но Алисия предпочла это скрыть, полагая, что расскажет потом, когда все уладит.
– Мама, это...
– Антонио Висенти. Отец Хелен, – представился Антонио и протянул руку матери Алисии.
– Отец Хелен? – Элеонора Стоун осторожно пожала ему руку. – Прошу прощения, но я думала...
– Да, мама. – Алисия шагнула к матери. – Я знаю, что ты думала. Я не хотела тебе говорить, что собираюсь на встречу с мистером Висенти. Вот если бы...
– ... Если бы встреча не удалась, – холодно продолжил за нее Антонио, – если бы я ушел от ответственности, тогда она бы вам рассказала, какой я мерзавец, мисс Стоун. Но, как убедилась ваша дочь, я совершенно другой человек.
– Тебе следовало бы все рассказать мне, дочка. – В голосе Элеоноры прозвучали нотки обиды. – А, кстати, что вы здесь делаете?
– Заклеиваем порезанный палец, – невозмутимо ответил Антонио.
– Хелен не проснулась? – вдруг спросила Алисия, переводя разговор в другое русло.
Ее мать, улыбнувшись, отрицательно покачала головой.
– Спит как сурок. Я хотела принять ванну, но прежде спустилась за стаканом воды. Ты знаешь, дорогая, как плохо я сплю по ночам. – Затем Элеонора обратилась к Антонио: – Я понимаю, как вам сейчас трудно, и очень сочувствую. Но хорошо, что вы здесь, – призналась она искренне, потому что этот высокий, красивый, галантный мужчина понравился ей с первого взгляда, а пожилая Элеонора хорошо разбиралась в людях.
Антонио почувствовал прямоту и доброжелательность этой женщины и впервые за долгое время позволил себе некое подобие улыбки.
– Не буду мешать. Уверена, вам есть о чем поговорить. Надеюсь на скорую встречу, мистер Висенти! – С этими словами Элеонора направилась к выходу.
– Антонио, зовите меня Антонио. Ведь теперь я член семьи. Только опоздал на несколько лет, – добавил он, когда миссис Стоун вышла из кухни.
– Что ж, пора вернуться к нашему разговору, как вы считаете? – обратился он к девушке, когда ее мать прикрыла за собой дверь.
Интересно, подумал он, как много членов их семьи приходило сюда, в этот уютный уголок, который для него все эти годы был недоступен? Тетушки, дядюшки, кузены, кузины?.. Все бывали здесь, кроме отца. Хотя, нет. У Хелен был отец. Брат этой женщины. Единственный отец. Она звала его папой и сидела у него на плечах во время прогулки в парке. От этих мыслей у Антонио потемнело в глазах, и ему пришлось приложить максимум усилий, чтобы взять себя в руки. Ни к чему было, чтобы эта женщина видела, какая буря эмоций бушует сейчас в нем.
– Вы сказали, что хотите выпить чего-нибудь покрепче? – Алисия попыталась оттянуть предстоящий тяжелый разговор. – Могу предложить только вино.
– Не употребляете крепких спиртных напитков, как и ваша золовка?
– Я просто предпочитаю всегда иметь ясную голову. – Особенно сейчас, подумала Алисия, доставая из холодильника бутылку «Совиньон».
Пока девушка разливала вино по бокалам, она чувствовала на себе его изучающий взгляд. Ей трудно было понять, что с ней происходит. Когда он поднес ее палец к своему рту и обжег его горячим дыханием, она полностью потеряла над собой контроль. Из ступора ее вывело появление матери, перед которой она чувствовала себя виноватой. Но, очевидно, дело было не только в этом.
– Почему вы решили найти меня? – спросил Антонио, поудобнее устраиваясь на стуле. Он медленно потягивал из бокала вино, не сводя настойчивого взгляда со своей собеседницы. – Разве не проще было бы все сохранить в тайне?
Сейчас она заговорит о деньгах, цинично усмехнулся про себя Антонио.
Алисия сидела напротив него, положив локти на стол и опустив глаза.
– Мне казалось, так будет правильно. Пока Кэтрин была жива, я уважала ее желания...
– Потому что были полностью согласны с ее решением вычеркнуть меня из жизни дочери, – сделал Антонио поспешный вывод.
– Это была ее воля. Я любила своего брата и желала ему и Кэтрин счастья. Не стоит копаться в прошлом. Важно настоящее.
– Несомненно, у вас есть определенные планы по поводу того, как мне следует себя вести.
– Мне кажется, вам не стоит сразу рассказывать Хелен правду, – начала было Алисия, но осеклась, увидев искаженное яростью лицо Антонио. – Я понимаю, как вам тяжело, но для нее это будет ударом. На нее столько всего навалилось в последнее время. Подружитесь с ней и, когда она станет вам доверять, скажете ей, что вы ее настоящий отец.
– В отличие от вашего брата! – Губы Антонио скривились в горькой усмешке.
– Совершенно верно. Но мы не скрывали от Хелен, что Эндрю ее неродной отец.
– Я хочу прийти завтра. Когда она возвращается из школы? Она ходит в ту же школу, где вы преподаете? – Антонио засыпал Алисию вопросами.