Тяжести женщинам поднимать вредно.
– Да на тебе пахать надо, – окрысилась Аллочка, правда, в квартиру нас пустила, провела в комнату, видимо, служившую Сереге кабинетом.
Там стояли письменный стол с ноутбуком, диван и шкаф.
Вообще я не поняла, сколько комнат в этих апартаментах. Судя по всему, соединили две или три соседние квартиры, и «молодым» отдали отсек из трех комнат. Самая маленькая была предоставлена Сереге, самая большая – Аллочке, средняя служила общей спальней.
– Можешь забирать все его барахло, – бросила мне девица. – И его самого с потрохами.
Я не Анна Каренина, чтобы из-за мужика в реку бросаться.
– Она вообще-то под поезд, – не сдержался один из телохранителей.
– То есть как? – искренне удивилась Аллочка. – Мы же в школе проходили.
– Ты с «Грозой» перепутала, – встряла я, начиная складывать Серегины вещи в большую спортивную сумку. Второй телохранитель занялся тем же самым, Аллочка же взяла за руку Первого, знатока русской классики.
– А ты и про «Грозу» знаешь, котик? – проворковала она. – Пойдем, будешь моим учителем.
Она за руку повела его из комнаты, бросив нам через плечо, чтобы брали только Серегино и не очень торопились. Ну и стерва! Правда, к Аллочке, наверное, лучше подошло бы другое слово.
Минут через пять, когда из спальни стали доноситься характерные звуки, мой помощник помогать прекратил, прижал палец к губам и извлек из внутреннего кармана пиджака весьма любопытный наборчик.
– Что ты собираешься делать? – прошептала я с округлившимися глазами.
– Снимать отпечатки пальцев, – прошептал он в ответ, чем и занялся вначале в Серегиной комнате, потом ее покинул. Я продолжала собирать вещи, прикидывая, не это ли делали мальчики в Серегиной квартире, пока мы сидели с Колобовым и Серегиным отцом на кухне.
Вот только чьи отпечатки они снимают? Серегины? Креницкого? Ну не Аллочки же?!
Парень отсутствовал минут пятнадцать. Все это время из комнаты Аллочки доносились охи и вздохи. Второй парень трудился на славу. Или так и было задумано? А Аллочка им удачно подыграла? А если бы не подыграла? Или они (или Колобов) хорошо знали, что она из себя представляет?
Пока второй из парней снимал отпечатки пальцев, я собирала Серегины вещи (по крайней мере, те, что находились в этой комнате), собрала, упаковав в чемодан и две спортивные сумки, которые нашла в этой же комнате. Прихватила и ноутбук, стоявший на столе. Стационарного компьютера я не обнаружила. Вопросительно посмотрела на телохранителя Колобова, стоявшего с довольной улыбкой.
– Ну как? – спросила шепотом.
– Все окейно, – ухмыльнулся он.
– А мои отпечаточки не желаете снять?
– Так они у нас давно имеются. Вы же у нас в гостях, так сказать, побывали. Да и в гостинице не в перчатках находились.
Оперативно работают ребята. Но меня также интересовало, кто еще в настоящий момент находится в квартире. Неужели нет никакой прислуги? Телохранитель любезно пояснил, что прислуга тут бывает в первой половине дня под личным присмотром Елены Сергеевны, мамы Аллочки, а также добавил, что прислуга часто меняется, не выдерживая нагрузки, в основном эмоциональной. После работы у Елены Сергеевны впору отправляться на лечение к невропатологу.
– Что, вообще пусто? В квартире никого, кроме нас и Аллочки? – оживилась я, готовая сорваться с места для проведения профилактического журналистского осмотра потенциального места кровавой драмы. Про семейные вообще молчу.
– Не надо. Юля.
Телохранитель закрыл собой дверь. Да, сквозь такую гору мне не прорваться, даже если бы я и умела проходить сквозь стены.
– А что?
– Зачем вам лишние неприятности?
– Неприятности будут у меня, не у вас. И я их как-нибудь переживу. Не в первый раз.
– Все равно не стоит.
И вам не придется лжесвидетельствовать. По крайней мере, насчет себя.
Я вопросительно посмотрела на парня.
– Мы ведь с вами не покидали эту комнату, не правда ли? Мы все время находились здесь вдвоем и собирали вещи Сергея Татаринова, который после развода с Аллой Креницкой намерен жениться на вас.
– Мало ли кто что намерен, – буркнула я.
– Но вы же ему вроде бы предложение делать собирались?
– А вы откуда знаете? – тут же напряглась я.
– Сорока на хвосте новость принесла, – улыбнулся парень. – Все, закрыли тему. Сейчас Коля освободится, и мы все вместе покинем квартиру. Надеюсь, вы нас подбросите к дому вашего потенциального свекра? Вы же, наверное, захотите передать вещи Сергея родителям?
Или сразу к себе в квартиру повезете?
И что это он мне зубы заговаривает? И вообще, зачем мы на самом деле приехали в эту квартиру? И где дражайшая Елена Сергеевна? Вообще-то я радовалась, что ее сейчас тут нет.
Хотя она вполне могла бы прихватить второго телохранителя и уединиться с ним по примеру дочери. Вот тогда бы я смогла спокойно осмотреть квартиру. Но скандала с Еленой Сергеевной не хотелось. Об ее отношении ко мне я знала.
Наконец Коля освободился и вышел из спальни вместе с Аллочкой, накинувшей легкий пеньюарчик, ничего не оставляющий для воображения.
– А ты, милок, что такой кислый, а? – Аллочка фамильярно похлопала Витю по щеке. – Не дала сука, да? – Она презрительно посмотрела на меня. – Жалко ей для хорошего парня.
А чего жалеть-то? И что только Серега в тебе нашел?
– Способность отличать Анну Каренину от Катерины, – я изобразила змеиную улыбку, вспомнив манеры Сары и Барсика.
– Женщин никогда не ценили за такие таланты, – хмыкнула Аллочка. – Главное для женщины – это удачно выйти замуж.
– Чья бы корова мычала, – ласково заметила я и приказным тоном сказала Вите с Колей:
– Берите вещи. Мы уходим.
– Есть! – вытянулись они по стойке «смирно», подхватили чемодан и сумки и, даже не попрощавшись с Аллочкой, первыми квартиру покинули.
Я на прощание пожелала Аллочке в следующий раз сходить замуж поудачнее. Она покрыла меня трехэтажным. Матерные слова русского языка она знала несравненно лучше отечественной классики. А какие комбинации у нее получались…
Мы мирно спустились к моей машине, парни закинули вещи в багажник (все поместилось), сами залезли в салон, я села за руль, и мы тронулись с места. При выезде со двора пришлось уступать дорогу до боли знакомой машине. Это была «девятка» моего соседа Стаса, который сделал вид, что меня не узнал. Рядом с ним на переднем месте пассажира восседала раскрасневшаяся Елена Сергеевна. Она мельком глянула в мою сторону, вернее, на мою машину, но меня не узнала (все-таки мы не были лично знакомы, хотя она и могла меня где-то видеть). Да и вообще как ей могло прийти в голову, что я возвращаюсь из ее квартиры?
А Стае молодец. Вот это оперативность.
Глава 14
Когда мы приехали домой к родителям Сергея, его папа с Колобовым уже нализались до состояния, предшествующего морде в салате, и стали лучшими друзьями. Колобов клялся, что Ваниного сына лично вытянет и всех следаков, судей и прокурорских купит с потрохами. Серегин отец непрерывно выяснял, уважает его Александр Иванович или нет. Мама, сидевшая за тем же столом, заливала в себя валерианку, чередуя ее с корвалолом, и закусывала этот коктейль валидолом. Рядом горсткой лежали еще какие-то таблетки. Возможно, за этот вечер она вылечится от всех болезней.
Телохранители поставили сумки с Серегиным барахлом в коридоре. Я, правда, еще во дворе извлекла из одной ноутбук, который решила взять к себе домой для ознакомления с содержимым. Надо будет потом еще разок съездить в Серегину квартиру, заняться тем компьютером. Но не сегодня.