***
– Тебе придется пойти со мной, – произнес он, обретя способность говорить. Марко подивился тому, насколько холодно и спокойно звучал его голос.
Она исступленно затрясла головой, протестуя. Глаза ее горели – она словно провоцировала его на насилие.
С его губ сорвался короткий вскрик – скорее придушенный хохот, нежели рыдание.
Господь свидетель, он не хотел, чтобы все произошло именно так.
Он снова попытался успокоить ее, хотя заранее знал, что из этого ничего не выйдет.
– Пойдем со мной. Сейчас. – Он отнял ладонь от ее губ, дав ей возможность ответить.
– Ты совсем спятил, если воображаешь, что можешь мной распоряжаться! – Голос ее звенел от возмущения.
Несмотря на все изменения в ее облике, суть этой женщины осталась прежней: она была самым волевым человеком из всех, кого он знал.
Он сделает все, чтобы убедить ее: только он имеет право распоряжаться ее судьбой.
Он сунул руку в карман черной куртки.
– Боюсь, что у тебя нет выбора, – сказал он, доставая маленький вороненый пистолет и уткнув ствол в ее поясницу. – Пошли.
Бежать.
Слово прозвучало в ее ушах, как удар хлыста. Как в ту ночь тринадцать месяцев назад, когда она так же столкнулась с Марко Эстевесом.
Тогда у него тоже был пистолет…
Но… время иллюзий кончилось. Надо признать, что тогда оружие не испугало ее так, как сейчас.
Как и тогда, он не целился в нее. Он просто приставил дуло к ее телу.
Правда, на этот раз он предлагал ей сделку. Неужели он и вправду сможет ее застрелить? Тогда он этого не сделал. А мог бы остановиться, прицелиться и выстрелить ей в спину – у него была такая возможность.
Должно быть, тогда он был слишком потрясен, оттого что столкнулся с ней в самый неожиданный момент, – точно так же и она буквально вросла в землю, Когда увидела его.
На этот раз у Марко не было и намека на нервозность. Он явно подготовился к встрече и был столь же спокоен и зловещ, как и его пистолет. Шестое чувство подсказывало ей, что он не задумываясь пустит его в ход. Бежать! Нет.
На сей раз это невозможно.
Наверное, долгие месяцы тревожного ожидания лишили ее заряда животного электричества, которое придало ей энергии в ту роковую ночь.
А может быть, дело в том, что она больше не Эй Джи Саттон, молодая женщина, которая, несмотря на свою юность, была способна выдержать удары судьбы, не покалечив свою душу.
Теперь она слишком долго пробыла в шкуре преследуемой Лии Хаскин и привыкла постоянно оглядываться в ожидании опасности.
***
Да. Дело именно в этом.
С тех самых пор, с той достопамятной ночи ее бегство не прекращалось ни на минуту. Эй Джи почувствовала, что выдохлась. Она не может больше бежать.
Она изо всех сил старалась скрыться от него, потратив на это весь запас моральных и физических сил.
Но проиграла.
Он наконец поймал ее – выследил и схватил, как хватает змея замешкавшуюся полевую мышь.
Эй Джи не способна уйти от него, во всяком случае сейчас.
Сейчас все кончено.
Не остается ничего другого, как вручить свою судьбу Марко Эстевесу и его пистолету.
Хайна Мак-Грегор отодвинулась от голого храпящего мужа, удивляясь, как он может спать после столь бурных утренних утех, которым супруги предавались по субботам. Она же, наоборот, чувствует после этого заряд энергии, особенно сегодня…
"Уже давно пора родить ребенка, – думала она по пути в ванную. – Хочет этого Билли или нет".
Еще учась в школе, Хайна поклялась себе, что выйдет замуж в двадцать пять лет и родит ребенка до тридцати. С Билли они встретились, когда Хайна училась в выпускном классе. Они долго жили вместе, однако предложение он ей сделал, лишь когда Хайне исполнилось двадцать восемь лет.
Это означало, что Билли не слишком стремился создать семью.
Тридцатилетие было уже не за горами, а Билли и не помышлял о ребенке. Тогда Хайна поняла, что пора брать судьбу в свои руки. Она забеременеет по собственной инициативе. Позже он поймет – а Хайна не собиралась скрывать от Билли свои намерения, – что она поступила разумно и правильно.
Сейчас надо принять душ и пробежаться, решила Хайна. Билли всегда говорил, что только дураки принимают душ, а потом делают зарядку – разумные люди поступают наоборот. Он просто не понимает, что она не выносит грязи и пота и не чувствует себя человеком, до тех пор пока не примет душ.
Окно ванной выходило на восток, к дому Лии Хаскин. Ванная комната была сейчас залита солнцем. Выглянув в окно, Хайна увидела, что машина Лии въехала на подъездную дорожку. Это было очень странно – по субботам Лия всегда работала.
Хайна решила было сбегать к соседке, узнать, все ли & порядке, но потом передумала. Лия повела себя не слишком дружелюбно вчера, когда Хайна пыталась выведать у нее подробности свидания с Тони. Какое там дружелюбно! Она просто грубила, ссылаясь на вымышленную усталость.
Кажется, у нее и Тони ничего не вышло, решила Хайна, опуская занавеску и отворачиваясь от окна.
Ожидая, пока нагреется вода, Хайна с любопытством выглянула в окно и увидела, что из задней двери соседнего дома выходит ее соседка в сопровождении мужчины. Такого красивого человека Хайна не видела ни разу в жизни.
Это был бог. Затаив дыхание, Хайна во все глаза смотрела на незнакомца. Тихий ветерок шевелил сверкающую на солнце золотисто-рыжую гриву мужчины. Бросались в глаза дышавшие незаурядной силой скульптурные черты лица, мощная нижняя челюсть и орлиный нос. На незнакомце были плотно облегающие серые джинсы и кожаная куртка. Рост и широкие плечи производили неизгладимое впечатление.
Крепко обняв Лию за пояс, незнакомец уверенно вел ее по подъездной дорожке на улицу.
– Вот сучка, – пробормотала Хайна, покачав головой.
Она всегда подозревала, что Лия что-то скрывает, но не могла даже вообразить, что это тайный любовник. Все в соседке говорило об уединении, если не об одиночестве. Лия всегда выглядела такой напряженной и отчужденной, что они с Билли частенько шутили, что ей нужен хороший жеребец.
Кто бы мог подумать, что Лия, эта тихоня, имеет связь с таким красавцем?
Но почему она ничего не говорила об этом? Секундочку… Может быть, он женат? Ну конечно, женат. Наверняка так оно и есть – вы посмотрите только, как торопливо, чтобы не попасться никому на глаза, ведет он Лию.
Хайна решила, что он проник к Лии сразу же после того, как Тони привез ее домой. Может быть, он прятался в спальне, когда Хайна зашла к соседке. Ничего удивительного, что Лия стремилась как можно скорее отделаться от нее.
Хайна вошла в душевую кабинку и закрыла за собой стеклянную дверь.
Когда она в следующий раз увидит Лию, подумала Хайна, беря с полки шампунь, то выскажет ей все, что думает о ее лжи и любовных делишках.
***
Миновав короткую подъездную дорожку и выйдя на В открытое место, Марко напрягся всем телом. На его лбу выступили крупные капли пота.
В любую секунду рядом может появиться свидетель… Лия может позвать на помощь… Но вокруг не было видно ни пешеходов, ни машин. Субботнее утро окутало окрестности мертвой тишиной. Единственным звуком был топот каблуков Марко и Лии по мощеной дороге.
Тем не менее Марко ощущал непонятную уязвимость, которая заставляла его напрягаться и испытывать странное волнение. То была… Ее близость. Прикосновение к ней. Ощущение слабого, едва уловимого аромата ее волос и кожи.
Его легкие были заполнены ее запахом, и Марко быстро выдохнул, с неудовольствием отметив, что начинает дрожать всем телом.
Заметила ли она это? Понимает ли, какие муки причиняет ему только тем, что находится рядом с ним.
Ничего она не понимает.
Она воображает, что он ее тоже ненавидит.
Если бы это было так.
Эмоции, с которыми он столь долго и безуспешно боролся, вновь окутали Марко, как туча разъяренных москитов, больно жаля его плоть и душу.
Ему страшно захотелось обнять ее и рассказать…
Что он может ей рассказать?
Правду?
О том, что он чувствует?
О том, кто он на самом деле?
И то и другое исключено.
Остается только одно: вести Лию к ожидавшей на улице машине и готовиться к тому, что ждет их впереди.
Виктор болезненно содрогнулся, расхаживая по гостиной с радиотелефоном в руке. Опять этот проклятый голеностоп – он всегда начинал болеть, когда Виктор волновался.
Он быстро набрал номер Квинси, массачусетского дистрибьютора морепродуктов, работавшего в новоанглийском филиале компании Виктора. Надо было немедленно поговорить с человеком, который отыскал Эй Джи Саттон, чтобы удостовериться…
Удостовериться, что никто не добрался до нее раньше, чем его люди. Альберто со своими парнями уже в пути, однако Виктора снедало дурное предчувствие…
– Фирма "Аайтхаус сифуд". Говорит Мария. – Голос на той стороне линии отличался заметным испанским акцентом.
– Это Виктор. Мне нужен Франциско. Через несколько секунд трубку взял мужчина.
– Привет, Виктор. Это Франциско. Как тебе понравился мой способ найти девчонку?
– Мне надо точно знать, как ты ее разыскал, – перебил Виктор собеседника.
После короткого молчания Франциско снова заговорил:
– Я разговаривал с человеком, который сидел рядом с ней на трибуне. Он решил, что я репортер, и потребовал с меня наличные. Мне следовало бы расквасить ему рожу, но я заплатил…
– Он потребовал денег?
– Да. Он сказал, что какой-то репортер уже интересовался у него женщиной, которую ударило мячом, а он, видишь ли, не бесплатное справочное бюро. Так что, я сказал…
Франциско продолжал говорить, но Виктор слушал его вполуха. Значит, ее разыскивает кто-то еще. Возможно ли это?
– Так вот, – продолжал Франциско, – он сказал Мне, что это был клерк по имени Тони. Дальше все было очень просто: я использовал Интернет.
– Каким образом?
– Я составил список всех бостонских клерков по Имени Тони, Энтони и Антонио – их оказалось на удивление много, но я нашел их всех, Виктор. Потом выяснил номера их машин и сопоставил этот список со списком машин, которые парковались в день матча у "Фенвей-парка". Служащие стоянки всегда охотно расскажут что угодно за пару-другую долларов. Я предположил, что этот парень обязательно припарковал свою машину в тот день у стадиона. И что ты думаешь? Так оно и получилось. Таким образом я отыскал Тони Ланцоне, – от души гордясь собственной гениальностью, проговорил Франциско.
– Итак, ты нашел клерка, – подтолкнул собеседника Виктор. – И направился к нему домой?
– Да. Мы с Нардо проникли к нему через окно – это было очень просто. Он чуть не наложил в штаны, когда увидел нас.
– Ничего удивительного, – сухо произнес Виктор, представив себе здоровенного Нардо, состоявшего из сплошных мышц. – Так что он сказал?
– Не слишком много. Он был напуган до смерти и молил нас не убивать его.
– И вы этого не сделали, не правда ли? Франциско секунду поколебался.
– Нет. Мы ему правда врезали слегка, но уже после того, как он все рассказал.
– И что же он рассказал?
– Он сказал нам ее фамилию – Хаскин – и адрес. Это…
– Адрес я знаю. Он говорил еще что-нибудь?
– Нет… Хотя да, говорил… что слишком многие интересуются именем и адресом этой женщины. Виктор едва не раздавил телефонную трубку.
– Ты хочешь сказать, что вы были не первыми, кто ее ищет?
– Думаю, что именно это он и имел в виду.
. – Проклятие, – тихо выругался Виктор, тряся в бешенстве головой.
Может быть, он зря волнуется, и действительно, какой-нибудь сумасбродный репортер вынюхивает следы Эй Джи Саттон.
Нет.
Нет, Виктор точно знал, кто еще напал на след Эй Джи Саттон.
И это ему совсем не нравилось.
***
В голове у Лии вертелись тысячи вопросов, но она и была слишком потрясена и пребывала в такой ярости, что ее могла произнести ни слова.
Она, съежившись, уселась на переднее сиденье видавшего виды черного седана, несомненно, взятого напрокат. Марко любил гораздо более яркие машины – по Майами он всегда разъезжал в вишнево-красном "ягуаре".
– Только пикни – и ты горько об этом пожалеешь, – прорычал Марко, ведя Лию к машине, припаркованной у тротуара.
Впервые Лия пожалела о том, что поселилась в такой глухомани, вместо того чтобы выбрать себе жилье в оживленном районе – тогда Марко не смог бы ее так незаметно увезти.
А здесь ее не заметила даже вездесущая Хайна, и Лия поняла, что надежд на бегство нет. Она не осмелилась ни кричать, ни вырываться: ее пыл охлаждал пистолет, упертый дулом в ее бок.
"Он не собирается меня убивать", – подумала Лия, глядя, как Марко, по-прежнему сжимая одной рукой оружие, выруливает на шоссе.
Тот Марко Эстевес, которого она любила, не способен был причинить боль ни одному живому существу.
Она вспомнила, как однажды громадный волосатый паук заполз в их спальню и она под каким-то предлогом – не могла же она признаться, что до смерти испугалась, – отлучилась на кухню. Когда она набралась смелости и вернулась, то увидела, что Марко аккуратно поймал паука в газету и выпустил его на лужайку.
"Он не собирается меня убивать", – снова подумала Лия, кладя по приказу Марко, руки на приборный щиток.
Нет, поправила она себя, ее не убил бы тот Марко, которого она знала когда-то очень давно.
Но кто знает, на что способен этот человек, этот незнакомец, сидящий сейчас рядом с ней?
В ту ночь, год назад, она уже убедилась, что он не тот человек, которым казался. Она убедилась в этом, увидев, как он выскользнул из темноты, привычным движением изготовившись к стрельбе. Он не был, подобно ей, случайным свидетелем кошмара, который случился в ту ночь, – он сам был частью того кошмара. И от одного сознания этого она решилась тогда бежать, бежать без оглядки, не только от опасности, но и от прошлой жизни. Как могла она так ошибиться?
Как могла она, даже сейчас, усомниться, что этот человек абсолютно безжалостен и способен убить в случае надобности?
"Я должна немедленно бежать", – лихорадочно подумала она.
Впереди появилась таможенная будка границы штата. "Вот оно – спасение", – подумала она и напряглась, видя, как Марко давит на педаль тормоза. Машина замедлила ход.
– Одно слово или одно неосторожное движение – и я убью таможенного чиновника, – произнес он спокойным приглушенным голосом, словно читая ее мысли. – А потом я убью тебя. Ты все поняла?
С упавшим сердцем Лия безнадежно кивнула головой.
Она судорожно сглотнула слюну, когда седовласый клерк вручил Марко таможенный билет и улыбнулся.
– Вам повезло с погодой, ребята, – сказал он. Машина рванула с места.
Весь разговор у будки занял секунду, от силы две. За это время Лия не успела бы сбежать, даже если бы осмелилась. Она поняла, что сейчас машина разгонится до такой скорости, что выпрыгивать из нее станет смертельно опасно зато меньше шансов, что Марко, начав стрелять, попадет в цель.
Если она действительно не начнет действовать, она пропала…
– Стоп! – прорычал Марко, не поворачивая головы и поигрывая пистолетом перед носом Лии.
– Я не…
– Ты пошевелила пальцами. Прекрати, не то пожалеешь. Держи руки на щитке и не шевелись.