Под руку ему попался маленький диктофон серебристого цвета, лежавший на туалетном столике. Он машинально взял его, покрутил перед глазами, увидел, что внутри есть микрокассета. Тогда он так же машинально нажал на кнопку воспроизведения…
И комнату вдруг заполнил ясный, резкий голос:
«Если вы хотите говорить о деньгах, тогда обращайтесь не ко мне. Я эти вопросы не решаю».
Пауза. Ирина подняла голову и испуганно посмотрела на диктофон. Саша нажал «стоп».
– Извини, – сказал он. – Я случайно включил.
– Это твой, что ли? – спросила она без особого интереса.
– Мой? Откуда же? Он лежал тут.
– У нас никогда не было такого. – Она встала, подошла, повертела диктофон, осмотрела его и пожала плечами:
– У Кости таких игрушек не водилось.
Он же никогда не брал интервью… Ума не приложу, откуда это взялось…
– Ты что – первый раз это видишь?
– Первый… А что там за кассета? Давай послушаем? – предложила она.
Ира взяла диктофон и поднесла его к уху.
" – ..о деньгах, тогда обращайтесь не ко мне.
Я эти вопросы не решаю, – снова заговорил ясный резкий голос. – Предложение у вас интересное. Но денег под него вам вряд ли удастся достать.
– Вы считаете? – Это говорил Костя".
Ирина так вздрогнула, что чуть не уронила диктофон. Саша поймал его почти в полете и поставил на туалетный столик. Они слушали голос покойника, стараясь не смотреть друг на друга. Обоим почему-то было неловко, будто они вызвали призрак…
" – А я вот думаю, что мое предложение должно вас заинтересовать, – продолжал Костя. – Это уникальное предложение. Я пришел прямо к вам, потому что вам эти сведения дороже, чем другим.
– И я дороже за них заплачу? – без тени усмешки спросил резкий голос. – Я за них платить вообще не буду. Забирайте ваши бумажки, забирайте, все понятно и так".
Послышалось какое-то шуршание – как будто перед диктофоном листали бумаги. Потом Костя нерешительно сказал:
" – Но вы должны понять, что в таком случае я пойду к другим людям…
– Я это понимаю. Вы, журналисты, не останавливаетесь на полпути, – ответил голос.
– Я не журналист.
– Мне безразлично, кто вы. Я вас не знаю. Больше уделить вам времени не могу.
– Мое дело было предложить, – отвечал Костя. – Если вы отказываетесь… В таком случае вам не за что будет меня упрекать, когда эти сведения узнает кто-то еще. Первый, к кому я обратился, были вы!
– Убирайтесь, – спокойно ответил голос".
Раздавались еще какие-то шумы. Кажется, женский голос, спрашивающий о чем-то, потом легко узнаваемый звук раскрывающихся двери лифта…
Тут запись кончилась. Дальше шла пустая пленка.
Они прослушали кассету до конца, не шевелясь, то и дело закуривая и передавая друг другу зажигалку. Наконец раздался слабый щелчок – кнопка воспроизведения выскочила из пазов и встала в один ряд с другими.
– Что скажешь? – нарушил молчание Саша. – Твое мнение?
– Шантаж? – Еле слышно предположила она. – Похоже на шантаж…
– Именно. Это Костин голос?
– Конечно его… Но с кем он говорил? – Руки у Ирины дрожали, она едва могла попасть в рот мундштуком сигареты.
Саша усмехнулся:
– А ты бы хотела узнать?
– Нет, нет! – Она ткнула сигаретой в пепельницу так, что окурок сломался. – Ничего я не хочу знать! Кто посмел? Чей это диктофон?!
– А ты поспрашивай его друзей со студии!
Ирина с отвращением посмотрела на серебристую игрушку японского производства, как будто это было что-то грязное и омерзительное. Нерешительно предположила:
– Кто-то забыл, когда приходил ко мне после его смерти… Кто-то с телевидения – такие штучки обычно бывают у них… Они просто обвешиваются всякими игрушками… Но никто же не приходил!
– Совсем никто?
– Конечно никто. Я тебе уже говорила, какая вокруг нас образовалась пустота после того, что случилось.
– А следователь эту штуку видел?
– Может, и видел. Откуда мне знать? У нас же не было обыска.
– Не было?
– Нет. Просто осмотрели квартиру, искали какие-то бумаги, из которых можно что-то понять…
Постой, но как же эта вещь сюда попала?! Когда?
И кто это сюда принес? Зачем? – Она вдруг стиснула голову руками и в отчаянии прошептала:
– Я не хочу, не хочу, не хочу ничего знать! Почему я должна в этом копаться?! Шантаж – подумать только…
Нет, это ошибка, он никого не шантажировал! Саша!
Саша молча возился с диктофоном.
– Что ты там творишь? – резко окликнула она его. – Тебе мало того, что слышал?
– Слишком мало мы слышали. Хочу послушать другую сторону.
Она не успела его остановить. Он нажал на кнопку, и они услышали Костин голос. Затравленный, негромкий, знакомый голос. Он говорил быстро, будто боялся не успеть:
"Иришка, дорогая, не знаю, что со мной будет, я наступил на мозоль одному большому человеку.
Я дурак. Но я сделал это не ради денег. Нет, вру!
Не только ради денег! Я запутался, но я хотел только хорошего… Да что я оправдываюсь? Я, конечно, не ангел. Поддался соблазну, пытался его припугнуть… Что со мной будет теперь – не представляю.
Иришка, за мной следят. Каждый день я их вижу и чувствую, что они знают каждый мой шаг. Зачем они следят? Могли бы просто убить. Но меня пока не трогают. Умоляю тебя – если меня уже нет, а ты слышишь эти слова, – отвези кассету Игорю, ты должна его помнить, мы с ним раньше работали в газете… Не представляю, что говорю, впервые в жизни по-настоящему боюсь. И за себя, и за тебя тоже.
Какой я негодяй, что подвергаю тебя опасности! Но лучше будет, если ты узнаешь заранее… Целую тебя.
Пока".
Последние слова прозвучали как-то легкомысленно, не всерьез. Ирина плакала, слушая тишину, исходившую теперь от крутившейся дальше кассеты. Саша нажал на «стоп».
– Давай все сотрем, – сквозь слезы предложила ему Ирина.
– Дурочка, – ласково ответил тот. – Да ни за что на свете!
Глава 4
Иван не совсем соврал Алие, когда сказал, что у него есть девушка и эта девушка его ждет. Девушка правда была. Но ждала ли она его – вот в чем вопрос. Позвонив матери из автомата, он поехал к Таньке. Жить у нее, правда, не собирался – Танька собственной квартиры не имела, обитала вместе, с родителями. Правда, родители неплохо к нему относились, но все равно – это не вариант.
Он не стал предупреждать девушку звонком по телефону – так прямо и нагрянул, на авось. Дверь ему открыл Танькин младший брат, Денис.
– О, привет, – удивился мальчишка. – А сестры дома нету.
– А кто есть?
– Я один. Заходи, она тебя, между прочим, ждала, – пригласил его Денис.
Иван переступил порог, похлопал себя по карманам куртки и только теперь сообразил, что ничего не принес мальчишке. А всегда приносил ему подарок, еще не было такого, чтобы он пришел в этот дом с пустыми руками. Денис ждал подарочка с явным интересом. Наконец Иван нашел что-то подходящее: когда в Эмиратах покупал матери дубленку, ему вручили подарочек – музыкальный брелок для ключей Серебряное колечко с цепочкой, на цепочке болтается толстенькое красное сердечко. Если над сердечком покричать – оно начнет истошно попискивать. Иван вынул брелок и протянул его мальчишке:
– На, это брелок. Потеряешь ключи – ори сильнее, найдутся.
– Ну? – Денис повертел сердечко и вдруг заорал как резаный.
Брелок немедленно откликнулся, Иван от неожиданности вздрогнул и чертыхнулся:
– Придурок, не мог предупредить?!
Мальчишка не обиделся.
– Ничего, забавно, – солидно сказал он. – Сколько такой стоит?
Его всегда интересовала цена подарка. Иван отмахнулся:
– Миллион. Танька скоро придет?
– Скоро. Она в училище. Ваня, займи пятьдесят тысяч.
– Че-го?! – удивился тот. – Молодой, а такой деловой! Может, тебе пятерки хватит?
– Пятерку оставь себе или Таньке шоколадку купи, – отпарировал Денис. – Мне срочно надо пятьдесят тысяч, ну, позарез!
– Зачем это? – спросил Иван, залезая в карман за деньгами. Мальчишка ему все-таки нравился.
– Тамагошу куплю.
– Это что такое?
– Ну ты и серый… У нас у всех в классе тамагоши есть, прикинь, только у меня нет! Отец зажал деньги, которые мне за хорошую учебу дает, говорит – всякую дрянь покупаешь…
– Держи!
– О, класс… – протянул Денис, выхватывая у Ивана пятидесятитысячную купюру, и затараторил как заведенный:
– Тамагоша – это такой виртуальный друг в коробочке. Его надо кормить, поить, играть с ним, если заболеет – лечить. А если несколько раз не покормишь – он умрет. Прямо как человек. Еще у него семь жизней…
– А говоришь – как человек, – оборвал его Иван. – У человека всего одна.
Денис его уже не слушал:
– Ладно, я побежал. Ты ее дождись, не уходи, ладно? Она обрадуется!
– Куда ты намылился?
– Тамагошу куплю. Тут внизу, в одном ларьке продается.