Тебе необходимо предновогоднее очищение, а, скорее, даже иллюзорное ощущение того, что вот он начинается новый этап твоей никчемной и никому не нужной жизни, что тебя обязательно кто-нибудь да признает, кто-нибудь да полюбит, кто-нибудь да простит. И наступит Новый год. Я люблю Вас, с наступающим.
Я написал это в самом конце декабря, уже и не помню какого года. С тех пор почти ничего не изменилось, пиво я пью той же марки, жизнь более осмысленной не стала. Бунт офисного работника стал тихой апатией иксовика, маленького человечка из поколения Икс. Осталась только злость.
Ты, каракатица, ты думаешь, кто ты такая? Ты думаешь, что фиктивный директор вещевого рынка в спальном районе – это кто-то? Ты думаешь, что мне что-то мешает тебя толкнуть, и ты полетишь вниз по ступенькам, и сломаешь себе шею? Сорванный, вязаный берет улетает на ленту эскалатора, идущего в противоположную сторону. Лучше молчи.
Ты думаешь, что бритая башка с извилиной, натертой ментовской фуражкой, что-то значит? Почему все банально пытаются бить именно в морду? Хороший удар в подбородок, нос или бровь, в лучшем случае сбивает с ног. А ведь я поднимусь. Я не настолько пьян, чтобы не попасть по твоей лодыжке. На лодыжке нет мышц, а только огромное количество нервных окончаний. Хороший пинок по лодыжке, и ты не сможешь встать. У меня отвратительная растяжка, но я смогу дотянуться и до промежности. Ты можешь почирикать розочкой мое лицо. Порезы заживают на мне, как на собаке, пара шрамов вдобавок к существующим, пусть даже если они будут на самом виду, ничего не будут значить. Мне плевать на мое лицо. Мне плевать на самого себя, понимаешь? Научись улыбаться людям, перестань быть быдлом. Будь элементарно вежлив.
Женщины – суки бесполезные.
Кто же нас будет выносить из горящей избы?
Я не знаю, что я хотел тебе сказать в этой главе. Я только хочу, чтобы ты меня хоть немного понимала. Все, что я думаю и все, что я делаю, – это результат потерянности. Я запутался.
Дальше у меня был заготовлен кусок текста, которым я хотел эту главу закончить. Я написал его пару лет назад, и он довольно точно передает мое душевное теперешнее состояние, но логическая связка с ним мне никогда не нравилась. Было в ней что-то искусственное.
Я уже час не могу уснуть, моя рефлексия по поводу наших отношений однажды сведет меня с ума. Я устал переписывать отношения заново. Я устал заново переписывать этот кусок.
Я хорошо тебя еб? Хорошо тебя еб, сука, которой от меня нужен только мой член? Ты тихо постанывала в подушку, ягодицы твои напрягались и расслаблялись. Calm down. Calm down, как ты мне сама говорила. И я не знаю, что это. Любовь или страсть. Тоненькая струйка спермы, окрашенная красным, стекает по внутренней стороне бедра и не вызывает во мне абсолютно никаких эмоций. Нужен только мой член. Он сегодня вымыт и красив, а менструация – дело преходящее. Ее может и не быть однажды.
Женщина – самая распространенная болезнь.
А вечером, слоняясь по квартире, я ищу глазами помещение, куда упасть. Упасть – развлечение номер один в сегодняшней табели о рангах. Я вымотан и оттрахан, но, тем не менее, заглядываю зачем-то в туалет, прохожу на кухню, но чайник не ставлю. Я слегка пьян, но пока соображаю. Мне опять кажется, что я что-то потерял. Но чтобы что-то потерять, надо что-то иметь. Ты это сама говорила. Значит, чтобы с кем-то расстаться, надо быть с кем-то. Я был?
О несказанном. Впрочем, кому это интересно?
Знаешь, иногда, когда мы с тобой вдвоем, мы почти не разговариваем. Например, в метро. Иногда ты начинаешь пересказывать книжку, которую читала, и всегда ударяешься в воспоминания, воспоминания твоего детства. Я никогда не читал "Анжелику" Анн и Сержа Голлон, несмотря на то, что практически вся серия стояла на полке в доме родителей.
Я задумчиво киваю, меня никогда не интересовало содержание женских романов. Ты увлеченно, по несколько раз пересказывала если не содержание, то свои ощущения, связанные с этими книжками. И я опять задумчиво кивал. Когда я пытался вставить хоть слово, поделиться своими мыслями о том, что прочитал на сон грядущий, ты меня обрывала, и мысли твои уносились уже в такие иррациональные дали, что я не мог за ними не только поспешить, но даже проследить. Я расскажу о том, о чем всегда хотел рассказать тебе в вагоне последней электрички метро. Если тебе совсем не интересно – можешь эту главу со спокойной совестью пропустить. Я не обижусь. Чего уж обижаться, если и раньше тебя это никогда не интересовало, как меня не интересовало творчество французских массовых романистов.
Ирвин Уэлш "На игле" – Дилемма цивила N2
Нет, ну не то, чтобы, блин, книжка мне не понравилась, но этот сраный шотландский мудак все перепутал. У него там столько торчков, прикинь, сколько в фильме не было. Завали хлебало, я знаю, что киношка уже после книжки была снята, но там хоть по морде можно запомнить, кто из этих пидоров – полный говнюк, а кто – свой котик. А в книжке?! Как это по-умному называется? Дежа вю? Знакомые по фильму фишки и корки размазаны на такое количество мудозвонов с дебильными именами и кликухами, что мозги у меня совсем съехали. Нет, ты прикинь, обозвать Психа – Кайфоломом, а Мотыгу (Прыща в альтернативном дубляже) – Кочерыжкой, блин. Может, это, конечно, этот блядский урод переводчик, музыкант-лузер Кормильцев тоже все перепутал, но киноха то покайфовее будет. И вообще, на кой хрен нужны эти гребаные книжки? Новости можно и в газете прочитать, или по ТВ посмотреть. Моя б воля, я бы все книжки собрал в одну невъебенную кучу и сжег к такой-то матери. Ладно, хоть старина Бегби правильно изображен. Крутой чувак.
О наркотиках я не знаю практически ничего. Я пробовал марихуану, гашиш, кокаин, амфетамин и экстази. На этом мой скромный опыт заканчивается. Алкоголь и сигареты, понятное дело, во внимание не берем. Кое-что о наркотиках я знаю из книг. А вообще, калипсол, салутан, тарен, циклодол – словечки, которые раньше всегда вызывали у меня мерзенькое чувство. Друзья-приятели, знавшие про целый букет болезней у моей бабушки, время от времени спрашивали, имеется ли что-нибудь подобное в нашей домашней аптечке. Точно помню, что был салутан, но, как примерный сын, внук и друг, никогда даже не пытался вырыть из пластмассовой коробочки заветных пузырьков. Люди, "опустившиеся до глотания колес", вызывали противоречивые чувства – жалости и легкого презрения. Героина в Архангельске тогда не было, а анаша воспринималась, как детская забава (до того момента, как я чуть из свидетелей по делу о распространении не стал подозреваемым).
Однажды ползая по www.high.ru, выясняя, чем фен отличается от скорости (выяснилось, что ничем: и то, и то – производные от амфетамина), узнал, что одно из сленговых названий кетамина (калипсол) – Special K. Так вот, оказалось, в честь чего названа моя любимая песня одной из моих любимых групп Placebo. Сразу припомнился Liquido "Narcotic" ("My cocaine") и Pyogenesis "Twin ale blood" ("Just hold on to real XTC"). Битловская Lucy in the sky with diamonds не считается. " Day's dawning, skins crawling". Если бы я не был латентным гомофобом, то обязательно влюбился бы в вокалиста британской группы Placebo Брайана. Если бы Брайан был 100%-ным гомосексуалистом (насколько я знаю, он – би), то эту строчку из всем известной песенки Pure morning можно было бы посчитать опасениями Брайана за свое очко и перевести как "скинхэды крадутся", а так это, скорее всего, лишь дурацкие мурашки по коже. Впрочем, у Сакина и Спайкера я читал, что настоящие британские скины как раз пидарасы.
Хотя, конечно, никакие Placebo не педерасты.