– Тебе не хочется заняться сексом с Шеззер?
– Прости?
– Тебе не хочется заняться сексом с Шеззер и Джуд?
– Да я бы с радостью! Ты имеешь в виду – по отдельности? Или с обеими вместе?
Стараясь не обращать внимания на его игривый тон, я настаивала:
– Когда после Рождества ты познакомился с Шеззер, у тебя не возникло желания переспать с ней?
– Так… Но ведь я уже спал с тобой.
– Но тебе приходила в голову эта идея?
– Ну… в голову приходила.
– Что-о?! – взорвалась я.
– Она очень привлекательна… Странно, если б не пришла. – И Марк как-то бессердечно усмехнулся.
– А Джуд, – возмущенно допытывалась я, – переспать с Джуд – это приходило когда-нибудь в твою голову?
– Ну, время от времени, мимолётно… Но ведь тут просто человеческая натура.
– «Человеческая натура»?! Мне вот никогда не приходило в голову переспать с Джайлсом или Найджелом из твоего офиса.
– Не-ет, – пробормотал Марк, – вряд ли это вообще кому-нибудь придет в голову, вот что трагично. Кроме разве Джоза из отдела корреспонденции.
Убрали тарелки и стали целоваться на ковре – опять телефон.
– Не обращай внимания! – взмолился Марк. – Ради бога и всех его серафимов, святых, архангелов, обитателей облаков и подстригателей бороды, – не обращай внимания!
Автоответчик уже мигает … Марк роняет голову на пол. И тут раздается мужской голос:
– Эмм… привет. Это Бенвик Джайлс, друг Марка. Его, наверно, здесь нет? Дело в том… – неожиданно голос сорвался, – моя жена только что сказала, что хочет развестись, и…
– Боже мой! – Марк вскочил и схватил трубку с выражением непритворного ужаса на лице. – Джайлс, боже! Спокойно… эмм… а-а… эмм… Джайлс, я лучше передам трубку Бриджит.
Не знаю, кто такой этот Джайлс, но думаю, что дала ему хороший совет. Мне удалось успокоить его и порекомендовать пару-тройку полезных книжек. После этого мы с Марком отлично провели время в постели, – я чувствовала себя уютно и надёжно, положив голову ему на грудь, а все эти беспокойные теории показались несущественными.
– Я отсталая? – уже засыпая, осведомилась я, когда он наклонился задуть свечку.
– «Отсталая»? Нет, дорогая. – И Марк успокаивающе похлопал меня по попе. – Немного странная, пожалуй, но не отсталая.
2. Медуза на свободе
28 января, вторник
128 фунтов; сигарет, выкуренных при Марке, – 0 (оч. хор.); сигарет, выкуренных тайком, – 7; сигарет невыкуренных – 47* (оч. хор.).
* То есть чуть уже не закуривала, но вспоминала, что бросила, так что именно эти 47 сигарет я в своем роде не выкурила. Таким образом, это не то число сигарет, которое не выкурено в целом мире (таковое число было бы нелепо преувеличенным).
8.00. Моя квартира. Марк поехал к себе переодеться перед работой; можно немного покурить, собрать все внутренние ресурсы и выработать психологию победителя перед встречей с Финчем. Итак, то, что я создаю, – чувство спокойствия и равновесия и… Ха-а-а! Звонок в дверь.
8.30. Подрядчик Магды – Гари. Чёрт, чёрт, чёрт! Совсем забыла, что он должен прийти.
– А! Супермастер! Привет! Не могли бы вы вернуться минут через десять? Я тут кое-что ещё не закончила, – бодро отозвалась я и съежилась на полу, в ночной рубашке, обхватив руками колени.
Что бы такое я не закончила? Секс? Суфле? Вазу на гончарном круге – её нельзя оставить, а то высохнет в неправильной форме?
Волосы ещё не высохли, когда звонок раздался снова, но я по крайней мере оделась. На меня нахлынуло чувство вины, ибо Гари явно ухмыльнулся: вот декадентский образ жизни у этого среднего класса – праздно валяются в постели, в то время как весь остальной народ, знающий тяжёлую работу не понаслышке, уже так давно на ногах, что пора на ланч.
– Не хотите ли чаю или кофе? – вежливо поинтересовалась я.
– Да, чашку чаю. Четыре ложки сахару, но не размешивать.
Пристально гляжу на него – шутит или это всё равно что курить не затягиваясь, – киваю:
– Хорошо, хорошо, – и начинаю готовить чай.
Гари усаживается за кухонный стол и закуривает. К несчастью, когда приходит время наливать чай, вспоминаю – нет ни молока, ни сахару.
Гари недоверчиво на меня смотрит, изучая батарею пустых бутылок из-под вина.
– Нет молока и сахара?
– Молоко… э-э-э… как раз кончилось… И вообще… никто из моих знакомых не пьет чай с сахаром… хотя, конечно, это здорово… э-э-э… с сахаром… – путаюсь я. – Сейчас сбегаю в магазин.
Возвращаюсь, – ну, думаю, Гари уже успел как-нибудь достать из своего фургона инструменты. Но он всё ещё сидит на кухне. Начинает травить длинную, запутанную историю – как ловил карпов на водохранилище в окрестностях Хендона. Подобное бывает на бизнес-ланчах: все долго болтают на темы, не относящиеся к делу, неудобно уже разрушать иллюзию очаровательной, чисто светской беседы, а до существа дела так и не добираются.
Через некоторое время обрываю бесконечную, невразумительную рыбацкую байку:
– Ладно! Давайте-ка покажу вам, что нужно сделать.
Тут же понимаю, что совершила грубую, оскорбительную ошибку, показав: «Вы, Гари, интересуете меня вовсе не как человек, а всего лишь как исполнитель работ». Тут в порядке компенсации приходится позволить возобновить рыбацкую историю.
9.15. Офис. Врываюсь на работу в истерике, опоздав на пять минут, – проклятого Ричарда Финча нигде нет. Хотя это хорошо – у меня есть время спланировать свою защиту. Странно – офис абсолютно пуст! Теперь ясно: в большинстве случаев, когда я паникую из-за того, что опаздываю, и думаю, что все давно здесь и читают газеты, они точно так же опаздывают, только чуть меньше, чем я.
Так, надо записать ключевые фразы перед встречей, – как говорит Марк, прояснить всё в голове. «Ричард, подвергать издевательствам мою журналистскую честность…»; «Ричард, как вы знаете, я очень серьезно отношусь к своей профессии тележурналиста…»; «Почему бы вам не отправиться ко всем чертям, жирный…»
Нет, нет! Как советует Марк, продумай, чего ты хочешь и чего хочет он, и мысленно настройся победить, как рекомендуется в книге «Семь привычек преуспевающего человека». Ха-а-а-а-а!
11.15. Ричард Финч прогалопировал в офис спиной, будто сидел на лошади.
– Бриджит! Так. Хоть ты и с придурью, но на этот раз вышла сухой из воды. Им там, наверху, понравилось. Они в восторге, в восторге. Нам сделали предложение. Я думаю, девочка-кролик; я в размышлении, Гладиатор; я углубляюсь в мысли, кандидат в члены парламента. И вот что придумал: Крис Сёрл встречается с Джерри Спрингером, с Аннекой Райс; встречается с Джо Боллом и с Майклом Смитом из шоу «Поздний завтрак».
– Что?! – в негодовании воскликнула я.
Выяснилось, что состряпан некий унизительный проект, согласно которому каждую неделю мне придётся пробоваться в новой профессии, переодеваться в соответствующую спецодежду, а затем выставлять себя круглой дурой. Естественно, я довела до сведения Ричарда, что, как серьезный, профессиональный журналист, не собираюсь заниматься такого рода проституцией. В результате он долго сквернословил и пригрозил, что обдумает, насколько велика моя ценность для программы, если таковая вообще есть.
20.00. Весь рабочий день прошёл в высшей степени глупо. Ричард Финч пытался заставить меня появиться в программе в таком виде: я – в коротких шортах, рядом – большая фотография Ферджи, облачённого в спортивный костюм. Очень старалась проявить в этой ситуации психологию победителя – отвечала, что польщена, но не лучше ли взять какую-нибудь настоящую модель. И тут секс-бог Матт из отдела графики притащил снимок и вежливо поинтересовался:
– Хочешь, мы с плёнки уберём целлюлит?
– Да-да, если сможете то же самое сделать с Ферджи, – отозвался Ричард Финч.
Вот так, это уж слишком. Заявила Финчу: в моём контракте не предусмотрено, чтобы надо мной издевались прямо на экране, и я решительно отказываюсь всем этим заниматься.
Вернулась домой поздно, обессиленная, и обнаружила, что мастер Гари всё ещё там, весь дом провонял подгоревшими тостами, повсюду грязная посуда и валяются журналы «Почта рыболова» и «Простой рыбак».
– Что вы об этом думаете? – Гари гордо кивнул на своё произведение.
– Здорово! Здорово! – воскликнула я, чувствуя, что губы мои глупо искривились. – Вот одно только… как по-вашему, не могли бы вы сделать так, чтобы все опоры оказались на одной линии?
Полки и впрямь были организованы в диком, асимметричном стиле – опоры то тут, то там, и везде на разных уровнях.
– Д-да … ну, понимаете, всё дело в электрическом кабеле: если просверлить стену вот здесь – возможно короткое замыкание, – стал оправдываться Гари.
Тут зазвонил телефон.
– Да?
– Привет, это штаб-квартира любовного фронта? – Марк звонил по мобильному.
– Единственное, что я могу сделать, – это снять их, а дырки заткнуть… – невнятно бормотал Гари.
– У тебя там кто-то есть? – протрещал голос Марка, заглушаемый уличным гулом.
– Нет, это просто… – чуть не сказала «рабочий», но, чтобы не обижать Гари, закончила: – Гари, друг Магды.
– А что он у тебя делает?
– …И тогда вам придётся тут заново штукатурить, – продолжал бубнить Гари.
– Слушай, я сейчас в машине. Хочешь пойдем сегодня куда-нибудь поужинаем вместе с Джайлсом?
– Я же говорила – встречаюсь с подругами.
– О боже! Подозреваю, что буду расчленен, проанатомирован и тщательно проанализирован.
– Нет, не будешь…
– Не клади трубку – проезжаю под мостом… – Треск, треск, треск. – Вчера встретил твою подругу Ребекку. Кажется, очень мила.
– Не знала, что ты знаком с Ребеккой. – У меня перехватило дыхание.
Ребекка не совсем моя подруга, разве что ходит в «192» со мной, Джуд и Шез. Всё дело в том, что Ребекка – медуза. Разговариваешь с ней, всё, кажется, мило, дружелюбно – и вдруг чувствуешь, что тебя будто ужалили, и не понимаешь даже, в чём дело. Беседуем, например, о джинсах, и она ни с того ни с сего говорит: «Ну, если ты носишь целюллитные колготки, лучше всего покупать что-нибудь очень хорошего покроя, например, „Дольче и Габбана“ (при этом у самой бедра как у детеныша жирафа) – и как ни в чём не бывало тут же переходит на другую тему.
– Бридж, ты слушаешь?
– Где… где ты встретил Ребекку? – спрашиваю я высоким, придушенным голосом.
– Она была вчера вечером на вечеринке у Барки Томпсона и сама представилась.
– «Вчера вечером»?
– Да, я заскочил туда по дороге – ты ведь задерживалась.
– И о чём вы говорили? – поинтересовалась я, – от моего внимания не укрылось, что Гари, с сигаретой, торчащей изо рта, уже подхихикивает надо мной.
– Э-э-э… ну, она спрашивала о моей работе… очень тепло отозвалась о тебе, – ответил Марк небрежно.
– И ч-что она с-сказ-зала?.. – прошипела я.
– Что у тебя легкий нрав…
«Легкий нрав» – это в устах Ребекки равноценно высказыванию: «Бриджит спит со всеми подряд и принимает наркотики».
– Вообще-то, можно построить каркас, тогда будут держаться, – снова активизировался Гари, как будто никто и не разговаривал по телефону.
– Ладно, не буду тебя задерживать, раз у тебя там кто-то есть, – вышел из положения Марк. – Желаю приятно провести время. Перезвонить попозже?
– Да-да, поговорим потом. – Положила трубку – в голове у меня всё перемешалось.
– Что, завёл себе ещё кого-то? – крайне некстати внёс Гари полную ясность в ситуацию. Метнула на него свирепый взгляд.
– Как всё-таки насчёт полок?
– Ну, если вам угодно, чтобы все они были на одной линии, придётся передвинуть эти ваши полки, а это значит – ободрать штукатурку, чтобы выровнять тут пространство три на четыре. Вот сказали бы вы мне, что желаете эту симметрию, до того, как я начал… – И оглядел кухню. – Так вы принесли какую-нибудь еду?
– Всё прекрасно, просто чудесно – именно так, как есть, – одобрила я.
– Если рискнёте приготовить для меня кастрюльку вон той пасты…
Только что заплатила Гари за его безумные полки 120 фунтов наличными, только чтобы убрался из моего дома. О боже, как я опаздываю! Чёрт, телефон…
21.05. Звонил папа – необычно: в нормальных ситуациях он предоставляет маме право осуществлять телефонную связь.
– Звоню просто узнать, как у тебя дела. – Голос какой-то не такой, как всегда.
– У меня всё прекрасно, – забеспокоилась я. – А у тебя?
– О да, да, вполне. Всё вожусь в саду, знаешь… очень занят, хотя, конечно, зимой там не особо много работы… Ну, как вообще всё?
– Прекрасно, – повторила я. – А у тебя всё хорошо?
– О, да-да, абсолютно. Эмм… а работа? Как на работе?
– На работе отлично. То есть я хочу сказать – всё катастрофично. Но с тобой правда всё в порядке?
– Со мной? О да, прекрасно. Скоро, конечно, снег пойдёт, полетит, западает, засыплет… Так у тебя всё в порядке, да?
– Да, в порядке. Но как всё-таки твои дела?
Ещё несколько минут мы бродили в лабиринте этого беспредметного разговора, пока наконец я не предприняла прорыв:
– А как мама?
– Ах! Ну, она… она… ах!.. – Длинная, болезненная пауза. – Она едет в Кению, с Юной.
Весь ужас в том, что история с турагентом-португальцем Хулио произошла после того, как мама последний раз ездила в отпуск с Юной.
– А ты едешь?
– Не-ет, не-ет! – взревел папа. – У меня нет ни малейшего желания сидеть и получать рак кожи в каком-нибудь кошмарном анклаве, прихлебывать пину-коладу и смотреть, как полуголые дикарки стриптизёрши предлагают себя похотливым нахалам у буфетной стойки с вчерашним завтраком.
– А она звала тебя?
– Ах… Ну, видишь ли, нет. Твоя мать постоянно твердит: она независимый человек, наши деньги – это её деньги и она должна иметь возможность свободно познавать окружающий мир и себя саму по первому желанию.
– Что ж, по-моему, пока она придерживается этих двух направлений, – рассудила я. – Она любит тебя, папа. Ты же убедился в этом… – чуть не сказала «в прошлый раз», но быстро исправилась, – на Рождество. Ей просто немного не хватает новых впечатлений.
– Знаю, Бриджит, но есть кое-что ещё. Нечто совершенно ужасное. Можешь ты чуть-чуть подождать?
Смотрю на часы: уже должна быть в «192», а мне так пока и не удалось предупредить Джуд и Шез, что придёт Магда. Смешивать друзей, которые находятся по разные стороны границы брака, чаще всего признак вежливости, но Магда совсем недавно родила. У меня опасения, что это не совсем благотворно подействует на состояние Джуд.
– Прости, я только закрыл дверь. – Папа вернулся к телефону. – Так вот, – продолжал он, понизив голос, – я случайно подслушал, как сегодня мама беседовала по телефону, – я так понял, договаривалась насчет отеля в Кении. И она сказала… она сказала…
– Так, так, спокойно. Что она сказала?
– Она сказала: «Нам не надо на двоих, и не больше пяти футов. Мы хотим хорошо отдохнуть». Боже праведный!
– Ну? – Бедный папа уже всхлипывал. – Что мне теперь, стоять в сторонке и позволять собственной жене нанимать себе жиголо на время путешествия?..
На какое-то время я впала в замешательство. Ни в одной из моих книг нигде не сказано, что можно посоветовать собственному отцу по поводу предполагаемого намерения собственной матери нанять жиголо.
В результате я решилась: попыталась помочь папе повысить самооценку, попутно предложила какое-то время спокойно держаться на расстоянии, всё обдумать, а утром всё обсудить с мамой. При этом прекрасно понимала, что сама была бы абсолютно не способна последовать подобному совету.
К тому времени я уже окончательно опоздала. Объяснила папе – у Джуд кое-какие проблемы.
– Беги, беги! Поговорим, когда будет время. Не о чем беспокоиться! – преувеличенно бодро провозгласил он. И добавил странным, сдавленным голосом: – Пойду лучше в сад, пока нет дождя.
– Папа, – напомнила я, – сейчас девять вечера, середина зимы.
– Ах, верно, – отозвался он. – Ну и чудно. Тогда лучше пойду выпью виски.
Надеюсь, с ним всё будет в порядке.
* * *
29 января, среда