Там черным по-русскому сказано, что переговоры Кацнельсона с китаезами насчет орбитального комплекса сорвались. Мы, вроде, слишком много денег запросили. Но это мелочи. Главное, что в "Хэ-фаллосе"*** автором идеи назван Кацнельсон...
- Кто автор статьи?
* "Новый Петербургь", No 47 за 1999 год.
No 21 (40) за 2000 год.
*** Жаргонизм, русская юмористическая транскрипция названия "X-files"
- Не помню...
- Не Менделеев? - Нерсесов назвал главного редактора.
- Да нет. Если б Менделеев написал, я б Вадьку лично в выхлопную трубу его "опеля" засунул. Кто-то другой, из пристяжных...
- Менделеева все равно можно попинать.
- А толку? Денег у него нет, живет, можно сказать, в долг... Кстати, хочешь свежую историю про Менделеева?
- Хочу.
- Его прав лишили.
- За что? - Нерсесов пожевал кончик шариковой ручки.
- За пьянку, - усмехнулся Чернов. - Но как! Короче, Менделеев набухался с одним пацаном, которого года полтора назад выгнал с работы. Вадик уже забыл об этом конфликте, а пацан - нет. Так вот... Встретились они на тусовке, пацан Менделеева накачал, а потом, когда тот домой ехать собрался, позвонил в ментовку. И слил Вадьку. Мусора его прихватили в ста метрах от места сборища, выволокли из машины - и на экспертизу. Тут же лишение прав оформили. Причем денег не взяли.
- Естественно, звонок же зафиксирован, - согласился журналист-патриот.
- Именно! Теперь Менделеева водитель возит. И поделом...
- Твой приоритет по "Миру" легко доказать, - Нерсесов вернулся к теме разговора. - Сопоставить время выхода статей и дату появления правительственных документов. А потом на Кацнельсона накатить...
- Ворье - оно ворье и есть, - Гоблин отхлебнул сок. - С Кацнельсоном судиться без понту. Да и иск никто не примет. Я лучше его рачком поставлю по "Мценску". Он уже столько наболтал, что на целую серию статей хватит.
Юрик повернул голову и уставился на вошедших в кафе шестерых юношей во главе с рыжим одышливым толстяком в желтой байковой рубахе навыпуск.
- Ха! Димон, смотри, - Нерсесов толкнул Чернова в плечо. - Знаешь, кто это?
- Не, - Гоблин хмуро взглянул на компанию.
- Мелонов сотоварищи. Молодые христианские демократы...
- И чо?
- Последыши Ковалева-Ясного и Пенькова...
- А-а! - на лице у Чернова появилась заинтересованность.
- Развлечься хочешь? - неожиданно предложил Юрик.
- Не откажусь...
- Пеньков - пассивный зоофил! - громко сказал Нерсесов. - А Дыня - жирный импотент!
Христианские демократы еще не успели сесть за столик.
Один из юношей завопил что-то матерно-невразумительное и схватил со стола пустую бутылку. Мелонов подпрыгнул и выпучил глаза.
- Кто шагает дружно в ряд? Христианский наш отряд!
Педофилы, лесбиянки, И задроченные панки! - заорал Нерсесов.
- Бей их! - приказал Дыня и рванулся вперед.
- Развлечься, говоришь?! - Гоблин слишком поздно понял, что поддался на провокацию весельчака Юрика. Но времени что-либо изменить уже не было.
Чернов отбросил в сторону стул и встретил первых двоих нападавших ударами в челюсти. Молодых демократов швырнуло назад, и они бесчувственными кулями рухнули под ноги переполошенных посетителей.
Юноша с бутылкой широко размахнулся, рассчитывая попасть Димону в голову.
Гоблин чуть отклонился и от души вмазал "христианину" носком ботинка промеж ног. Уши резанул истошный визг будущего кастрата. Димон перехватил согнувшееся тело, вздернул его в воздух и метнул за стойку, едва не прибив несчастного бармена.
Зазвенело.
Шкаф с разнокалиберными бутылками не выдержал удара от прилетевшего тела молодого демократа и развалился. В воздухе распространился аромат дешевого самопального коньяка и прокисшего вина.
- А-а-а! - мимо Чернова пронеслась округлая фигура Нерсесова, размахивающего сверкающим металлическим подносом.
- Осторожно! - рявкнул Гоблин, но опоздал.
Юрик поскользнулся на размазанном по полу мороженом, совершил замысловатый кульбит, миновал застывшего в ступоре Мелонова и со всего маху въехал подносом по физиономии официанту.
Бам-м-м!
Тонкая жесть прогнулась по форме лица работника общепита.
Нерсесов с официантом покатились дальше, сметая легкие пластиковые стулья.
Димон перепрыгнул через столик, походя шарахнул Дыню в солнечное сплетение и погнался за двумя оставшимися демократами. Те решили не искушать судьбу и выскочили на улицу.
Чернов плюнул вслед сбежавшим, вернулся в зал и за ногу вытащил из-под столика блаженно улыбающегося Нерсесова. Журналист-патриот сильно приложился лбом об пол и потому плохо соображал.
Правда, отоваренному подносом официанту было еще хуже.
Гоблин перебросил Юрика через плечо, погрозил кулаком бармену, схватившему телефонную трубку, и ретировался. Не желая терять лишние секунды на размещение бормочущего что-то антидемократическое Нерсесова в салоне джипа, Димон забросил приятеля в багажник, где тот благополучно провел полчаса, пока Чернов проходными дворами вез его в редакцию "Нового Петербурга".
* * *
- Сверим часы, - приказал Рокотов. Командиры групп послушно взглянули на хронометры.
- Шестнадцать сорок две, - сказал Кузьмич.
- Ага, - кивнул Чубаров.
- У меня спешат, - Веселовский перевел минутную стрелку немного назад. Теперь порядок...
- Время "ч" - девятнадцать пятнадцать, - напомнил занудливый Влад. - Еще раз повторим задачи. Миша?
- Блокируем дорогу на северо-восток и продвигаемся до околицы. Гречко занимает пост на верхотуре. Вернее, уже занял... Идем парами. Я с Никитой, Денис с Антоном. Предварительно минируем трассу.
- На рожон не лезьте, - предупредил Рокотов. - И держитесь подальше от дотов.
- Само собой...
- Леша?
- Перекрываем отход на юг и тропинку на юго-восток. Егор работает с юго-западного склона, мы с Виталиком - по центру, Семен с Данилой поддержит вас справа.
- Что ж, - Влад встал со своего места. - Переодеваемся, и вперед.
Казаки вывернули наизнанку свои комбинезоны и подогнали снаряжение. Лохматый камуфляж из темно-зеленого превратился в грязно-серый, практически неразличимый в сумерках или ночью.
- Все лишнее оставляем, - Рокотов сложил в полупустой рюкзак остатки еды, туго затянул шнур на горловине и первый забросил вещмешок в угол пещеры. - Бог даст, не понадобится...
Отец Арсений замешкался, опуская в рюкзак потертую маленькую Библию, и неслышно вздохнул.
Варданян с Шерстневым навалились на блок подъемника, и поддон с кирпичами медленно приподнялся до уровня второго этажа будущей мастерской по производству фальшивой американской валюты.
Митя, Ираклий и отец Владимир перехватили стропы и втащили поддон на площадку.
* * *
Рафик обессиленно опустился на землю. Виктор вытер пот и уселся рядом, на секунду обернувшись в сторону и отметив, что Лечи Атгиреев набивает уже четвертый косяк за смену.
После казни Якова охрану заложников усилили. Видимо, опасались того, что кто-нибудь из пленников может наплевать на чувство самосохранения и броситься на часового. Атгирееву дали в помощь Али Баграева, такого же молодого наркомана, как и Лечи. На пару они смолили папиросу за папиросой, временами разражаясь бессмысленным кудахтающим смехом и поигрывая потертыми нечищенными "калаша-ми". Их оружие было в крайне запущенном состоянии, но рассчитывать на то, что АК заклинит, не приходилось. Это не М-16 и не "Штейр АУТ", требующие к себе бережного отношения и регулярной смазки. "Калашников" стреляет даже после того, как год пролежал в болоте.
Надежность конструкции самого массового автомата в мире оборачивалась против пленных.
- Вот сволочи, - шепнул Варданян. - У них же есть дизель-генераторы и лебедки...