Или, например: позондировать вопрос о наследстве. Этому шакалу ведь тоже что-то перепадает... Правда, наследства ему еще полгода ждать - по закону, но он захотел о себе заранее заявить.
- А откуда же взялись на фигурках оттиски пальцев Сизова? - спросил Рыжов.
- Сизов говорит, что помогал профессору расставлять шахматы, но бросил, потому что получил из дому неприятное известие. Да и оттиски-то были на пяти-шести фигурках из шестнадцати... Задача решена, Рыжов.
9. ПО СВЕЖЕМУ СЛЕДУ
Остановившись в гостинице "Ашхабад", Парамонов тут же пошел по следу. След вел в уголовный розыск города, где у Парамонова уже были друзья. Шустикова в местном угрозыске знали отлично: внештатный киноактер, за границу не выезжавший, а только оклеивающий чемодан этикетками иностранных отелей, не чистый на руку игрок, раза два отсидевший за кражу и фактически живущий на средства матери.
Артистку Еленскую тоже хорошо знали в городе, и не столько как местную кинозвезду, сколько как несчастную женщину, содержавшую лодыря и пьяницу сына.
- Чем могу быть полезной? - сдержанно приветствовала она инспектора Парамонова.
- Вы знаете о судьбе вашего бывшего мужа? - спросил тот.
- Знаю. В газетах было сообщение о его преждевременной смерти. Отчего он умер?
Парамонов рассказал.
- Я приехал выяснить, не можете ли вы помочь нам в расследовании дела.
- Едва ли. С Заболотским разошлась давно и не встречалась. К нему только ездил мой сын клянчить денег.
- Для вас?
- Что вы! Он и меня до копейки обобрал.
- И вы терпели?
- Что ж поделаешь? Сын.
Парамонов отважился спросить прямо:
- Вы не считаете его повинным в смерти вашего мужа?
Без единой кровинки в лице Еленская долго молчала.
- Вообще-то, он на все способен. Только не думаю, что он докатился до такой гнусности. Деньги у мужа были?
- Три тысячи. Они исчезли.
Еленская сжала синеватые губы:
- Ничего не могу вам сказать. Способен? Да. Расследуйте, судите, наказывайте. Если виноват, слез не будет.
Парамонов сообщил о разговоре по междугородному телефону. Трубку взял Кершин:
- Вам придется задержаться, Парамонов. Не было никакой партии - это установлено. Профессор играл в одиночестве. Решал этюд: так это у них называется...
- Взяли убийцу?
- Вечером возьмем. Кротова сама к нам пришла. Она - давняя приятельница матери Шустикова. Он у нее тогда и ночевал, и брошь подарил. Подробности выясняйте у Еленской: пусть она расскажет о своей дружбе с Кротовой, об ее отношении к Шустикову. И еще: деньги, скорее всего, должны быть в Ашхабаде. Ищите.
10. БЕЛЫЕ НАЧИНАЮТ И ВЫИГРЫВАЮТ
Жемчужный и Рыжов подходили к ярко освещенной веранде дачи.
За столом Сизов и Валя пили чай.
Из комнаты вышел Шустиков с сигаретой в зубах, затянулся и выбросил окурок в сад.
- Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте, саркастически бросил он с порога.
Жемчужный и Рыжов замедлили шаги, прислушиваясь к тому, что будет дальше.
Валя нахмурилась, а Сизов ответил, не оборачиваясь:
- Вы пошляк, Шустиков. Штампованный и самодовольный.
Шустиков усмехнулся, действительно очень довольный и теплым вечером, и самим собой.
- Обиделись, - процедил он сквозь зубы. - Угостили бы чайком жаждущего.
- Чай остыл, - сухо сказала Валя.
- Можно и подогреть. Хотя бы для проводов - последняя дань старомодной вежливости, - с наигранной учтивостью бросил реплику Шустиков.
- Мы тоже хотим чаю! - весело крикнул Жемчужный, выходя на освещенную полосу дорожки. За ним почти вплотную вышел Рыжов.
Жемчужный сразу отметил три ответные реакции: резкое недовольство Сизова, радость Вали и насмешливое любопытство Шустикова.
- Как это мило, Леонид Николаевич! - воскликнула она. - Сейчас будет чай.
- Ну как, шерлокхолмсы, нашли убийцу моего папы? - иронически спросил Шустиков.
- Конечно, нашли, - без улыбки подтвердил Жемчужный.
У Сизова даже выступили на лбу капельки пота, он стер их рукой. Валя машинально включила электрический чайник и вопросительно взглянула на Жемчужного.
- Арестовали? - спросил Шустиков.
- Пока еще нет.
- А по каким признакам нашли?
Сизов сидел, побелевший как полотенце, переброшенное через плечо Вали.
- В основном по пуговице от пиджака, найденной под шахматным столиком. Пуговице от серого костюма, судя по светло-серым ниткам.
- Это не улика, - сказал Шустиков. - У меня тоже есть серый костюм, только все пуговицы целы.
- А кроме того, - заметил Жемчужный, - мы нашли все срезанные пуговицы в канаве по дороге на станцию. В ту субботу там была лужа.
- Пуговицы можно пришить новые.
- Опытный криминалист-эксперт любую перешивку определит.
В голосе Шустикова уже сквозило волнение. Но он сдержался.
- Мне-то что до этого? В прошлую субботу я в Ашхабаде был. Еще звонил оттуда.
- Должно быть, я и слышал тот звонок, - вмешался Сизов. - Профессор стоял у окна и говорил по телефону.
- Пофантазируем, - сказал Жемчужный. - Позвонить на дачу можно откуда угодно. Звоню же я сюда из города.
Сизов заупрямился. Он даже подчеркнул это в своем ответе:
- Мне товарищ Шустиков безразличен и, если хотите, даже неприятен. Но я просто настаиваю на правде. Товарищ Шустиков звонил из Ашхабада, потому что он был именно в этом городе. Ведь он приехал сюда не в прошлое, а в это воскресенье.
- За неделю можно трижды прилететь сюда из Ашхабада...
- Но зачем прилетать и улетать по нескольку раз? - удивилась Валя. Билеты ведь дорогие... И потом: как вы докажете?..
- Доказать легко, запросив ашхабадский и московский аэропорты, сказал Жемчужный.
Шустиков возбужденно ходил взад и вперед по веранде, уже не скрывая волнения.
- Зачем фантазировать? - хрипло спросил он, останавливаясь у перил. Ведь точно известно, что он убит во время шахматной партии после ужина.
- Верно, - сказала Валя.
- Вот что, Валя, - проговорил спокойно Жемчужный. - Я сейчас расскажу вам, как все это случилось. Вы ушли к себе, услышав вопрос профессора "Почему ты в перчатках?". Убийца и был в перчатках, потому что пришел сюда забрать деньги, полученные профессором, о чем узнал от главного бухгалтера издательства Кротовой, давней приятельницы его матери, и, если понадобится - он все продумал! - то и убить приемного отца. Для этого он и захватил с собой финку... Вероятно, он попросил старика одолжить ему эти деньги и, получив отказ, только подождал, пока профессор отвернется. Тогда он ударил его ножом в спину. Заболотский упал. Этот стук - стук тела - вы, Валя, и слышали наверху. Потом убийца поставил оброненные фигуры, добавил к ним еще две - первые попавшиеся, чтобы инсценировать партию, отнюдь не подозревая, что у профессора не было партнера. Ведь он решал простой одновариантный шахматный этюд. Так сказать, перед сном...
- Вы решили его? - воскликнул Сизов. - Решили даже при наличии бессмысленно поставленных фигур?
- В конце концов решил...
И в ту же секунду Жемчужный прыгнул вперед. Он был напряжен, как охотник, наблюдающий за дичью. Чуть позже он опоздал бы, потому что Шустиков успел вскочить на перила веранды... Впрочем, помог Сизов: он не перехватил Шустикова, но сумел толкнуть его, и тот упал на песок. Жемчужный защелкнул на нем наручники.
- Не понимаю, - раздался взволнованный голос Вали, - зачем же он возвращался сюда снова?.. После убийства...
- За наследством, Валя, - жестко сказал Жемчужный. - Он верил, что рассчитал все точно, нигде не ошибся, и собирался еще поживиться за счет убитого им человека.
А Сизов вдруг глубокомысленно добавил:
- Значит, белые начинают и выигрывают...
"Ну, это уж совсем глупо... - подумал Жемчужный.