Вероятно, наследие бабки по материнской линии, добродушной полной хохлушки, которую Пир помнил смутно. Впрочем, некоторые украинские слова у Пира в голове остались и они лезли из подсознания в самые неожиданные моменты.
Тарелка обнаружилась на дальней лужайке, у самой границы защитного поля. Паллистер, Завадски и Олаэча подошли к ней справа, с востока; Ватсон, Пир и Мбида с юга; а японец со своей громоздкой пушкой подтянулся с юго-востока. Еще издали легко было заметить, что овальный люк приоткрыт, полуопущен, из-за чего вход в тарелку был больше похож на окно. Один из бортов чернел, как уголь, и заметно дымился, но не видно было, чтоб обшивка где-нибудь повредилась насквозь.
– Пир, Хуан, – за мной, – скомандовал Паллистер и пополз к тарелке. Так, чтобы приблизиться к люку сбоку, вдоль стены. Пир пополз с другой стороны. Остальные держали люк на прицеле, только японец повернулся к чужому кораблю спиной и держал тыл.
«Хватает же ему выдержки, – с завистью подумал Пир, работая локтями. – Меня бы сейчас отвернуться от тарелки не заставил бы ни один человек в мире. Впрочем, один заставил бы: генерал Батт.»
Спустя пару минут Паллистер и Олаэча уже вжимались спинами в теплую обшивку тарелки слева от люка, Пир – справа. Люк дрогнул и уполз вниз, покорный мыслям кого-то из икс-комовцев. Внутри тарелки было темно, видимо взрыв ракеты кое-что все-таки повредил, и в том числе освещение. Паллистер метнул внутрь зажженный феер и кувыркнулся следом, готовый выстрелить в любую секунду.
Но напрасно они ждали ответных выстрелов: никого живого в тарелке не было. Только мертвый сектоид у полуразрушенной силовой установки-конуса в самом центре кабины. Пульт слева тоже был совершенно безжизненным, на нем не горело ни единого огонька. Наверное, этот чужак погиб при посадке. Или еще раньше, в полете, когда ракеты «Интерсепторов» поразили юркую цель.
Паллистер осторожно поднялся на ноги; позади встали Олаэча и Пир. Красные точки лазерных прицелов плясали на дальней стене, а причудливые тени от колеблющегося света феера казались танцующими демонами.
– Все, – сказал Паллистер громко. – Третий готов еще раньше.
И опустил «Лигерт», отключив предварительно прицел. Вторая миссия завершилась.
Когда они вернулись к «Рейнджеру», у тела Патрика Рейнольдса на коленях стояли оба пилота; рядом валялась раскрытая аптечка. Видимо, она не понадобилась.
– Эх, Пат! – с горечью произнес Паллистер. – Предчувствие…
Пир сцепил зубы и молча взошел по трапу. За ним шел еще кто-то, кажется Завадски.
На базе, проходя по коридору, Пир на миг задержался у стенда. Напротив фамилии Паллистера уже красовалась жирная четверка, в строке Пира возникла единица, а вокруг фамилии Рейнольдса щуплый парень в синем халате сосредоточенно рисовал фломастером черную траурную рамку.
***
Пир уже спал, когда в дверь осторожно постучали. На соседней койке бесшумно приподнялся Ник Завадски.
Так же бесшумно Пир прошел к двери.
– Это я, Паллистер, – донеслось из коридора. Голос американца звучал приглушенно, но Пир узнал его. Замок двери сухо щелкнул, открываясь.
На Паллистере были спортивные брюки в обтяжку, футболка и легкомысленные незашнурованные кроссовки с мигающими огоньками в подошве.
– Пойдемте к нам…
Что-то в его голосе удержало Пира от ненужных вопросов. Ник Завадски молча оделся и, тихо звякая ключами, дождался пока оденется Пир.
В соседней комнате сидели все оперативники, ван Торенс, трое дистанционщиков и кое-кто из пилотов. Едва Пир, Паллистер и Завадски вошли и затворили за собой дверь, на столе как-бы сами собой возникли три квадратные бутылки.
– Это ром? – угрюмо спросил один из пилотов.
– Ром, – подтвердил Паллистер.
На застеленную и нетронутую кровать Рейнольдса поставили полную до краев рюмку.
– За вас, ребята, – глухо сказал Паллистер и все присутствующие, не чокаясь, выпили.
***
Утром Брюс де Григ, как обычно, явился на текущий доклад к шефу. Доклад походил на вчерашний, и на позавчерашний, и на недельной давности, и Брюс ничуть не сомневался, что никаких изменений не предвидится: он договорит, шеф сбросит файл в архив, несколько вопросов, внеплановые задачи, и все – работать.
На середине доклада тоненько запищал зуммер вызова. Майкл Батт удивленно уставился на мигающую точку посреди экрана терминала. Жестом прервав помощника, хотя Брюс и сам уже умолк, он коснулся клавиши ответа.
– В чем дело, Люсьен? У меня доклады…
– Сэр! Здесь рабочий из жилых модулей. Он хочет повидать вас, и говорит, что это очень важно!
Голос секретарши-гаитянки звучал растерянно. Понятно было, что ей стоило больших усилий решиться потревожить шефа.
– Надеюсь, дело действительно важное, – проворчал Батт. – Впускай…
И – гораздо тише – добавил:
– И надеюсь, что дело быстрое.
Вошел рабочий в форменном комбинезоне сервис-служб, курчавый мужчина, похожий на турка-беженца. В руках он держал черный пластиковый пакет для мусора.
– Здравстуй, любезный, – сухо сказал Майкл Батт. – Секретарша сказала, что у тебя срочное дело.
– Да, сэр! Рабочий неловко двинул пакетом, там что-то отчетливо звякнуло.
– Я читал типовые договора оперативников проекта… Там сказано, что им запрещено пить… спиртное. Я убирал в жилом блоке сегодня. Посмотрите, что я нашел в комнате номер один… В урне.
Рабочий торопливо полез в пакет, шурша, и выставил на стол одну за одной три бутылки из-под рома.
Батт внимательно посмотрел на рабочего.
– А почему ты решил поставить в известность меня? Рабочий замялся.
– Ну… Это же запрещено. Это нарушение.
Батт откинулся на спинку своего очень неудобного с виду кресла. Три пустые бутылки выглядели на краю огромного Т-образного стола на редкость нелепо.
– Скажи-ка, – с неожиданным интересом спросил Батт. – А сам ты пьешь… спиртное?
Рабочий, нервно шелестя пакетом, пожал плечами и ответил, слишком быстро ответил, как показалось Батту:
– На смене – нет, сэр. Никогда.
Батт устало прикрыл глаза.
– Ладно, скажи как тебя зовут, дружище. Тебе выпишут премию.
Рабочий просиял. Видно, на это он и рассчитывал.
– Спасибо сэр! Меня зовут Хакан Хами, номер сто десять-шестьсот девяносто два «дельта». Надеюсь, вы примерно накажете нарушителей, сэр!
– Несомненно, – буркнул Батт. – Ступай, Хакан, спасибо.
– Вам спасибо, сэр! До свидания! Рабочий попятился и поклонился.
– Да, – встрепенулся Батт. – И забери это…
Он махнул ладонью в сторону бутылок.
Хакан Хами, казалось, несказанно удивился.
– А разве вам не нужны будут вещественные доказательства, сэр?
– Нет, – ответил Батт равнодушно. – Не нужны.
Рабочий, секунду поколебался и убрал бутылки в тот же пакет, в котором принес.
– До свидания, сэр.
Батт сдержанно отсалютовал и тут же вызвал секретаршу.
– Люси, отметь в листе поощрений: Хакан Хами, сто десять-шестьсот девяносто два «дельта». Премия в размере двухнедельного содержания.
– Исполнено, сэр!
– Спасибо, – вздохнул Батт и отключился.
Воцарилось молчание. Брюс де Григ, Спиновский и Рикардес внимательно глядели на шефа. Тот устало прикрыл глаза ладонью.
– Сэр… Вы действительно накажете Паллистера? – спросил Брюс, и тут же вспомнил, что бутылок было три. – И остальных? Батт убрал ладонь от лица.
– Нет, конечно. Что за бред?
– Но ведь употреблять алкоголь оперативникам действительно запрещено.
Батт кивнул.
– Да. Запрещено. Но сегодня погиб Рейнольдс. А завтра может погибнуть кто-нибудь из них. И не нам с тобой их судить. Я наказал бы их, если сегодня утром кто-нибудь не смог пойти в бой.