– Можно я ее съем, хозяйка? – оскалил железные клыки Нарк.
Гингема вышла из пещеры, вытирая руки о передник.
– Ого, какой зайчишка к нам прибежал! – усмехнулась она. – Давненько Жевуны к нам по своей воле не захаживали… А она симпатяшка, Нарк. Ты
посмотри, какие у нее пышные волосы! А какие белые ручки! Похожа на меня в молодости, честное слово.
Нарк покосился на седую старуху и проворчал:
– Вот уж не думал, что колдуньи были когда-то девчонками.
– Колдуньи? Вы – колдунья Гингема?
Страх у Корины мигом пропал. Она восхищенными глазами посмотрела на старуху.
– Ой, как здорово! Бабушка, вы научите меня колдовать? Мне просто опротивели эти Же-вуны со своими грибами да ягодами.
– Какая я тебе бабушка? – зло ощерилась Гингема. – Хм… А впрочем… почему бы и нет?
С той поры Корина осталась жить в пещере у Гингемы. Она и думать забыла о своих роди-телях. Бедные Дило и Гона прочесали вдоль и поперек лес, но
не нашли даже следов пропавшей дочки. Им помогали жители всех окрестных деревень. Конечно, никому и в голову не могло прийти, что девочка
преспокойно живет у злой правительницы Голубой страны… Поискав де-вочку с неделю, Жевуны решили, что Корину съел волк или она утонула в каком-
нибудь из мно-гочисленных болот. С горя родители Корины заболели и вскоре умерли. Они так и не узнали, что их дочка учится волшебству у
могущественной колдуньи.
Глава третья
УРОКИ ВОЛШЕБСТВА
– Да не град делай, а дождь! Ой, как больно! Что же ты делаешь, бестолковая!
Крупная, величиной со сливу, градина упала прямо на крючковатый нос Гингемы, и ведьма завертелась на месте от боли.
Корина хихикнула. Она сидела на плоском камне, возле шеста с лошадиным черепом, и колдовала. Вернее, пыталась колдовать, но все шло у нее
наперекосяк. Она путала слова закли-нания и вместо «буфало-муфало-хруфало» произносила «бухвало-трухвало-мухвало», поднима-ла не левую руку, а
правую, сгибала на руках не мизинцы, а большие пальцы.
В результате вместо легкого облачка появлялась грозовая туча, а то и просто стая галок. Южный ветер оборачивался холодным туманом, землетрясение
– нашествием лягушек, гроза – снегопадом. Но чаще всего у Корины вообще ничего не получалось. В голове у нее замешалась каша из ежедневных
уроков Гингемы, и расхлебать ее было сложно. К великому разочарованию девочки, колдовать оказалось совсем нелегко. Да и что это за магия –
вызывать дожди да урага-ны? Выяснилось, что всесильная Гингема вовсе не всесильна. Она не знала даже, как волшебст-вом сотворить себе тарелку
дымящихся пирожков. Тоже мне колдунья!
Нарк, как всегда, сидел неподалеку и, высунув язык, с насмешкой наблюдал за неудачными опытами Корины. За прошедшие три года он подружился с
девочкой. Она была ленивой и капризной, взбалмошной и упрямой, жестокой и раздражительной, но, в отличие от Гингемы, могла быть и доброй. Порой
она неожиданно обнимала Нарка за шею и начинала почесывать волка за ушами, что-то нежно шепча. Нарк, который в жизни ни от кого не слышал
ласкового слова, буквально таял в такие минуты. Случались они редко, куда чаще Корина выкидывала с ним злые штучки: то привязывала к хвосту
пылающий пук соломы, то окатывала ведром холодной воды. Но все же девочка могла быть и другой. Ради этих недолгих дружеских бесед Нарк был готов
вытерпеть от своей маленькой хозяйки что угодно.
Поначалу Гингему сердила дружба громадного зверя и девочки, но она вскоре махнула на них рукой. «А девчонка далеко пойдет!» – с тайной завистью
думала она, глядя, как Корина с хохотом таскает за хвост железнозубого зверя и скачет на нем, словно на коне, по лесу.
В остальном же Корина ее разочаровывала. Девочка была непроходимой лентяйкой. Она не умела ни готовить, ни наводить порядок в пещере, ни стирать
одежду, ни шить – словом, ничего. Больше того, она не хотела ничему учиться. Однажды колдунья в сердцах произнесла одевальное заклинание, чтобы
хоть как-то поднять девочку с постели. Его-то Корина хорошо запомнила, и с той поры Гингема каждое утро видела, как к кроватке Корины важно
шествуют башмачки, за ними ползут, словно гусеницы, носки, и завершает шествие платье, плывущее по воздуху, точно розовое облако.
– Вот такое колдовство мне нравится, – заявила Корина, в очередной раз одевшись, даже не пошевелив пальцем. – Мама, научи меня, как заставить
дрова складываться в костер, а котел – ходить по воду к ручью.
Гингеме очень нравилось, когда девочка называла ее мамой, но на подобные просьбы она неизменно отвечала отказом.
– Лентяйкам такие вещи знать ни к чему, – угрюмо говорила она. – Дай тебе волю, ты из кровати подняться не захочешь. Колдовство – это тяжелое
ремесло, моя девочка. Ты должна научиться делать все, что умею я, а затем идти дальше. Когда-нибудь мы сумеем завладеть маги-ческими книгами
Торна и тогда прогоним из страны мою одноглазую сестричку и этих заносчи-вых Стеллу и Виллину. А потом… потом я сумею стать властительницей
мира! Мы с тобой бу-дем править всей землей…
– А-а… – зевнула Корина. – Слышала, слышала я это уже раз сто. Повелительница мира, ха-ха! Живем в пещере, словно медведи, среди пауков, сушеных
мышей и прочей дряни. Фу, на-доело! Хорошо бы жить во дворце, носить роскошные платья, танцевать с красивыми кавалера-ми…
– Мала ты еще, чтобы думать о кавалерах! – Гингема сердито стукнула посохом по земле.
– Почему же мала? – возмутилась Корина. – Как таскать тяжелые котлы с зельем – так не мала, а как танцевать – так мала! Мне, к твоему сведению,
уже восемь лет, мамочка!
Колдунья озадаченно почесала затылок. Она как-то упустила из виду, что Корина посте-пенно растет и скоро станет девушкой. Девушкой! А ума да
знаний у нее, словно у молокососа-несмышленыша. Если дело и дальше так пойдет, то Корина успеет состариться, так и не научив-шись вызывать даже
небольшой ураган. Разве такая неумеха сумеет справиться с другими кол-дуньями? Она, Гингема, не вечна, может и умереть. Что тогда будет с ее
глупой дочкой? Бастин-да съест ее с костями, только оближется! Что же делать?
Нахмурившись, Гингема грохнула посохом о камень с такой силой, что из него прямо в не-бо взвилась извилистая молния. Раздался оглушительный удар
грома.
– Ты будешь учиться или нет, глупая девчонка? – рявкнула колдунья так, что даже Нарк присел от страха. – Говори, будешь?
Но Корина ничуть не испугалась.
– Э-э… – протянула она, высунув язык. – Страшно как, у-у!.. Пугай этих дурачков-Жевунов, а не меня. Погоди, скоро я вырасту и, сама уйду от
тебя. Очень нужно жить в этой сы-рой пещере всю жизнь! Я во дворец хочу, и чтобы мне все кланялись и делали все по-моему! Вот исполнится мне
двадцать лет, я стану взрослой, и тогда…
– Взрослой? – топнула ногой Гингема. – Так вот ты чего ждешь, лентяйка? Хорошо же, ты станешь взрослой – через двести лет!
Она подняла посох, направила его ручку в форме головы дракона на Корину и произнесла заклинание:
– Лабуру, мабуру, найти, данти, делани, мелани…
Девочка слушала заклинание, весело болтая ногами. Даже когда из посоха ударила молния и окутала ее голубым сиянием, Корина и бровью не повела.