— Крота, наверное, до сих пор не нашли, к тому же Тоуд…
— Я видел… Что? Тоуд? В последний раз, когда я его видел, он был в полном порядке. Но послушай меня, Барсук. Неужели ты не понимаешь? Я же видел… Дальние Края!
И снова Барсук не услышал в словах друга прозвучавших в них изумления, сожаления и даже горечи. Перебив Рэта, он деловито сказал:
Сейчас, я думаю, нам нужно направиться к моему дому, куда к нашему возвращению Выдра, я уверен, пришлет доклад о результатах поисков. Понятно? Эй, Рэт! Пойдем?
— Пойдем… — рассеянно проговорил Рэт, все еще глядя куда-то вдаль. — Пойдем… Ну конечно. Наверное, так будет лучше. А что — Крота так до сих пор и не нашли?
Вопрос прозвучал как-то безучастно, даже равнодушно, что не ускользнуло от внимания Барсука, и он выразительно ответил:
— Нет, приятель, его не нашли. Совсем не нашли. Он исчез, пропал.
— Ну хоть Река на месте, — заметил Рэт. — Течет себе помаленьку, и то ладно.
Тут Барсук окончательно убедился в том, что долгое падение с высоты оказало на Водяную Крысу куда более сильное влияние, чем можно было предположить, судя по первым впечатлениям. Он решил, что лучше отвести несчастного парашютиста без лишнего шума куда-нибудь в тихое, теплое, надежное и, главное, безопасное место.
— Хорошо бы тебе пойти ко мне домой, Рэт, — ласково, но твердо сказал Барсук. — Там тебя будут кормить и присмотрят за тобой, пока ты окончательно не оправишься от пережитого потрясения. На это уйдет, наверное, несколько недель, а то и месяцев. Ты должен побольше спать, поменьше нервничать, да и вообще…
— Барсук, знаешь… — попытался перебить его Рэт.
— Я знаю, старина, что лучше бы тебе сейчас совсем не говорить и постараться ни о чем не думать…
— Но, Барсук…
— …потому что ты, друг мой, не совсем это… понимаешь…
— Но ведь…
— …поэтому-то мы сейчас пойдем, а поговорим потом, позже.
— Хорошо, Барсук, — как-то вяло и покорно кивнул Рэт, отчаявшись поговорить по душам со своим обычно чутким другом.
Вздохнув, он неспешно побрел за Барсуком, возглавившим процессию, направившуюся к его дому в чаще Дремучего Леса.
* * *
Итак, Барсук окончательно понял, что старине Рэту после полета стало совсем плохо (одна надежда — что не навсегда), что дружище Крот пропал (скорее всего навсегда), что ко всему прочему и Тоуд тоже куда-то запропастился (по всей видимости, весьма надолго). Исходя из имеющихся печальных обстоятельств, Барсук решил взвалить на себя нелегкую организаторскую ношу, что требовало решительных и твердых действий, как он их себе представлял. Принимать решения, отдавать приказы, мгновенно реагировать на все изменения обстановки — и, хотя вряд ли удастся все вернуть к прежнему благоденствию, можно навести хоть минимальный порядок в том, что имеется, и придать хоть какой-то смысл дальнейшему существованию. Такой уж он был, этот Барсук. Только так — мудро, достойно и ответственно — мог действовать тот, кого так уважали и даже почитали все окрестные обитатели на обоих берегах реки.
По прошествии недели с того драматического дня, недели, в течение которой не нашлись ни Крот, ни Тоуд, как не пошел на поправку и Рэт, продолжавший что-то нести о чудесах Белого Света и особенно — его Дальних Краев, Барсук заявил Выдре:
— Послезавтра мы должны провести мемориальную службу в память о Кроте.
— Ты думаешь? — усомнился Выдра. — А не рановато ли? Я в том смысле, что Крот, может быть, все-таки еще жив.
— «Все-таки, может быть», — фыркнул Барсук. — Нужно быть реалистом и признавать очевидную очевидность очевидных фактов. Крота нет. Он пропал и исчез. Нет его больше. Но нам он еще может сослужить добрую службу — наш безвременно ушедший и любимый всеми Крот.
Следует признать, что психические сдвиги, происшедшие в голове нашего друга Рэта вследствие падения, оказавшего, похоже, необратимое воздействие на разум вышеупомянутого зверя… Короче, мы обязаны собраться и должным образом помянуть Крота. Это в свою очередь может оказать положительное воздействие на Рэта и вернуть его разум к реальности.
— Но ведь…
— Нет! Только не ты! — завопил Барсук. — Мне только не хватало, чтобы и ты повредился умом и стал отрицать то разумное И верное, что я предлагаю.
Выдра только пожал плечами. В последние дни он стал склоняться к мысли, что именно он и только он и остался в добром душевном здравии после того, как Крот и Тоуд пропали (или что там с ними случилось), Рэт заладил свое бормотание про Дальние Края, а с Барсуком стало совсем невозможно разговаривать. Раздражительный и агрессивный, обуреваемый жаждой деятельности, Барсук настойчиво пытался сделать что-то там и тогда, где (и когда), по мнению Выдры, разумнее всего было бы ничего не делать.
— Завтра вечером, в сумерках, мы начнем поминовение. — Барсук решил изменить сроки проведения важного мероприятия. — Соберемся и почтим память Крота на том месте, где он простился с жизнью ради того, чтобы остались в живых другие.
— Хорошо, — решив не спорить, кивнул Выдра.
— Не забудь привести Портли. Присутствовать должны все. Я проинструктирую ласок и горностаев, как подобает вести себя во время таких мероприятий.
— А что, им обязательно нужно быть там? — удивился Выдра. — Крот не то чтобы очень любил их, да и они не были от него в восторге. Помочь в его поисках они если и согласились, так только клюнув на высокую награду, которую вы с Рэтом им пообещали. Как-никак — чай в гостях у самого Барсука…
— Чай? Какой чай в такое время? Ох уж эти алчные и мелочные твари! — патетически взвыл Барсук. — Нет, они недостойны присутствовать на мемориальной церемонии, посвященной памяти нашего благородного друга. Пусть проваливают обратно в Дремучий Лес! А вместо них вызовем кроликов, чтобы создать массовость. Все, теперь мне нужно сосредоточиться и хорошенько обдумать все детали.
Выдра только кивнул и направился к гостевой спальне, где, строго следуя предписанному постельному режиму, жил в эти дни Рэт. Вздохнув, Выдра присел на край кровати и устало сказал:
— Скорее бы ты очухивался, старина Рэт. Барсук-то, гляди, совсем голову потерял. Вон чего надумал. Слушай, а ты действительно веришь, что Крот не… не потерян для нас навсегда?
— Потерян? Не больше, чем мы с тобой. По крайней мере я так считаю. Ведь посуди сам: без Крота все было бы по-другому, если бы вообще что-нибудь было. А все осталось по-прежнему. Я не чувствую, чтобы хоть что-то изменилось. Он просто не здесь сейчас, не с нами. Слушай, Выдра…
— Да, Рэтти.
— А вы действительно хорошо его искали?
— Обшарили все — от Тоуд-Холла до плотины и даже под нею. Ни слуху ни духу. Как сквозь землю провалился. Мы искали и звали его — бесполезно. Я даже, без ведома Барсука, организовал ласок и горностаев на еще одно прочесывание — все напрасно.
— Онбылжив, услышав за дверью шаги Барсука, Рэт перешел на шепот. — Сама Река сказала мне об этом. И я не думаю, я не верю… Я просто знаю наверняка, что он в порядке, а все это — только кошмарный сон. Но то, что задумал Барсук — эту мемориальную чушь, — нужно выполнить, хотя бы ради самого Барсука, ради его душевного здоровья. А то он мне в последнее время что-то не нравится.
С этими словами Рэт заговорщически подмигнул, чем несказанно порадовал Выдру, удостоверившегося наконец в том, что его друг скорее идет на поправку, чем погружается в трясину болезни, как полагал Барсук.
— Значит, завтра, — сообщил Барсук, вваливаясь в спальню. — С наступлением сумерек. Соберите Портли, Племянника Крота и кроликов.