Грызуновой: «…церковь вновь смыкается с государством, в школах насаждают преподавание закона божьего, священники благословляют шпану на бесчинства и запрещают прокат отдельных фильмов в отдельно взятых городах, а организаторов антиклерикальных художественных выставок отдают под суд. Что дальше? Включи телевизор — и с хорошей точностью через десять минут непременно увидишь Республику Галаад в действии. Все это называется „светское государство“ и „свобода совести“, но думаете, я поверю вам после стольких лет лжи? Предсказания Маргарет Этвуд, похоже, начинают сбываться. Нам грозит монотеократия по-русски.
В общем, вы предупреждены. А теперь — читайте книгу. Пока вам это еще позволено» 9.
Но о чем же книга? Религия празднует победу. На месте США возникает протестантская Республика Галаад, страшное место, где преследуются все: иноверцы, женщины, даже властная номенклатура — командоры — и те отнюдь не свободны. У главной героини отняли даже имя, ее сделали рабыней; она обязана рожать детей, ее репродуктивная функция не принадлежит ей, а является собственностью государства. Запрещено все, кроме одной торжествующей конфессии. А когда-то героиня жила иначе. Была работа в библиотеке, был любимый муж, была любимая дочь, была мама, отчаянная феминистка, над активностью которой немного подтрунивали. А теперь подтрунивать вовсе не хочется, мать послали на уборку радиоактивных отходов, мужа убили, дочь отняли и отдали на воспитание «надежным гражданам». А начиналось все как-то даже и незаметно. Девочка переключала каналы, искала мультики, иногда попадала на «Евангельский час для маленьких душ», который вела блондинка Яснорада. А потом Яснорада «…толкала речи. Это у нее выходило блестяще. О святости жилища, о том, что женщинам следует сидеть дома…» И: «…Люк считал, что она забавна. Я только притворялась, что согласна. Вообще-то она чуточку пугала. Она была серьезна» 10. Молодая женщина боялась, но бездействовала. А когда уже не было возможности бездействовать, она попыталась спасти свою семью, бежать, но было уже поздно…
Героини повести Маши Трауб — тоже вполне обыкновенные женщины. Повесть называется «Глянец», ну, и героини, соответственно, работают в так называемом гламурном журнале. И происходит что-то не то. Катя пришла в редакцию и видит, что помещение… освящают!
«… — Катя, вы, по-моему, не понимаете, нас сглазили, нам нужно благословение Божье…
— Хорошо, хорошо, сглазили. Когда это мероприятие закончится, летучка будет?
— Закончится, когда надо. Это важнее!!!
Катя открыла окно, чтобы выветрить запах ладана, от которого начинала болеть голова и подступала тошнота. На стене над ее столом повесили маленькую иконку. „Вот теперь под образами сидеть буду“, — подумала Катя» 11.
Кате пока еще смешно, как смешно было Люку, мужу героини Маргарет Этвуд. Но не дай Бог, как говорится, чтобы в обществе именно верующие смеялись последними, чтобы религия сомкнулась с государством, чтобы понятие «свобода» окончательно преобразилось в некую фикцию!
1 Улицкая Л. Даниэль Штайн, переводчик. М.: Эксмо, 2006. С. 141, 142, 169, 189—190.
2 Майя Кучерская. Современный патерик. СПб.: Библиополис, 2005. С. 259.
3 Улицкая Л. С. 282, 437.
4 Улицкая Л. С. 499.
5 Св. Иоанн Кронштадтский. Дневник. Последние записи. М.: Талан, 1997. С. 37, 97.
6 Иванов С. А. Византийское юродство. М.: Международные отношения, 1994. С. 184.
7 Фредерик Бегбедер. Я верую — я тоже нет. М.: Иностранка, 2006. С. 17.
8 Бегбедер Ф, С. 349—350.
9 Маргарет Этвуд. Рассказ служанки. М.: Эксмо, 2006. С. 1.
10 Этвуд М. С. 68—69.
11 Маша Трауб. Собирайся, мы уезжаем. Глянец. М.: ACT, 2006. С. 159—160.
книги/рецензии
Раймон Арон.Пристрастный зритель. Олег Кильдюшов
Пер. с фр. под ред. Б. М. Скуратова. М.: Праксис, 2006. 416 с. Тираж 2000 экз.
(Серия «Политика»)
Французский социолог, философ, историк, политолог и журналист Раймон Арон (1905—1983) принадлежит к числу наиболее переводимых в России западных авторов: за последние 10—15 лет на русском языке вышел с десяток его работ различных лет. То же издательство «Праксис», предлагающее ныне читателю одну из последних его «работ» (а точнее — глубокую и насыщенную многими интересными идеями, событиями и персонажами беседу ученого с двумя французскими журналистами), относительно недавно уже обращалось к наследию этого мыслителя 1. Между тем Арон был столь плодовит, что несколько десятков трудов, вышедших из-под его пера, могут еще долго оставаться в центре внимания российских издателей и интересующейся публики. Ведь он широко известен как крупный политический писатель, журналист и идеолог либерализма. И хотя либерализм (особенно в его т. н. «неолиберальной» версии) довольно сильно дискредитирован в глазах значительной части политически активных обитателей нашей планеты, тем не менее многочисленные книги Арона по проблемам социальной философии, политической социологии, международной политики, истории мысли и европейской политики, переведенные на многие языки и получившие широкое распространение в Европе и США, являются частью стандартного набора библиотеки любого индивида, занимающегося или просто интересующегося политической мыслью, например теорией международных отношений или теорией индустриального общества (одним из создателей которых считается именно Арон) 2.
Как говорит само название беседы или, вернее, серии бесед, —Le Spectateur engag ¬ е может также переводиться как «наблюдатель, вовлеченный в происходящее» — речь здесь идет об основных событиях французской, европейской и мировой истории, свидетелем и непосредственным участником которых был сам Раймон Арон: приход Гитлера к власти в Германии, создание Народного фронта во Франции, Вторая мировая война, роль генерала де Голля и французского Сопротивления, послевоенный раздел мира и «холодная война», крах колониальной системы, арабо-израильский конфликт, события 1968 года, политика разрядки… Причем эти предназначавшиеся сначала для показа по телевидению беседы, разделенные на три хронологических периода (1930—1947; 1947—1967; 1967—1980), построены таким образом, что важнейшие международные события тесно переплетаются с двумя другими основными темами: с историей идей и позицией интеллектуалов, а также с эволюцией французского общества и его элиты. Цель, которую поставили перед собой интервьюеры Арона — журналисты Жан-Луи Миссика и Доминик Вольтон, — путем комментирования пятидесяти лет истории познакомить широкую публику с ее анализом, сделанным одним из главных обозревателей интеллектуальной и политической жизни 3. И хотя при просмотре этих трех телепередач сам Арон, по собственному признанию, «испытал странное чувство, что мой вклад в это законченное произведение был в конечном счете скромным» (с. 399), вызванный ими интерес как раз и привел к появлению рецензируемой здесь книги, хотя и в несколько измененном виде. Особую историю имеет «Заключение» книги. Дело в том, что телебеседы с ученым были записаны весной 1981 года еще до победы кандидата левых сил Франсуа Миттерана на президентских выборах 10 мая того года. И вот в условиях новой политической констелляции безусловно «правый» Арон (часто зачисляемый даже в реакционеры) решает продолжить разговор — теперь уже явно с целью высказать все, что он думает по поводу этого нового этапа во французской политике, т. е. прихода к власти левых. Правда, разговор виртуальный, так как все вопросы и ответы были составлены им самим. Как пишут во «Введении» Ж.-Л. Миссика и Д. Вольтон, «он решил продолжить с нами диалог, но на этот раз, чтобы быть уверенным в ответах, он сам же приготовил и вопросы…» (с. 20).