Дон, которого каждый несет в себе.
Посвящается Н.Д.Л., которая осуществляла чудеса; Кристине, которая образует часть их; и Бриде.
Или какая женщина, у которой есть 10 драм, если она потеряет одну, не зажжет лампу и не начнет подметать дом и осторожно искать ее, пока не найдет? А когда найдет, то
соберет подруг и соседей и скажет им: «Возрадуйтесь со мной: я нашла драму, которая у меня потерялась».
От Луки 15, 8-9
Вступление
В книге «Дневник Мага» я заменил две Практики РАМ
на упражнения на восприятие, которые изучил, будучи руководителем театра. Хотя результаты были точно такими же, это стоило мне жесткого упрека от моего Учителя. «Не важно,
что существуют более быстрые или легкие способы, Традиция никогда не может быть изменена», – сказал он.
По причине этого, те немногие ритуалы, которые описаны в «Бриде», абсолютно такие же, как ритуалы, практикуемые в течение веков Традицией Луны, особой традицией, которая
требует опыта и практики в своем исполнении. Использовать такие ритуалы бесцельно очень опасно, излишне и совсем не советуется. Это может серьезно навредить Духовному
Поиску.
Пауло Коэльо
Пролог
Мы каждый вечер сидели в кафе в Лурдесе. Я, паломник Святого Римского Пути, который должен был пройти много дней в поисках своего Дона. Она, Брида О'Ферн, контролировала
определенную часть этого пути.
В один из этих вечеров я решил спросить ее, пережила ли она большое потрясение, познав определенное настояние, часть пути в форме звезды, которую Инициированные проходят в
Пиренеях.
– Я никогда не была там, – ответила она.
Я удивился. В конце концов она уже владела Доном.
– Все пути ведут в Рим, – сказала Брида, используя старую пословицу, чтобы показать мне, что Доны могут пробуждаться везде. – Я совершила мой Римский путь в Ирландии.
В наши последующие встречи она рассказала мне историю своего поиска. Когда она закончила, я спросил ее, не мог бы я когда-нибудь записать то, что услышал.
Сначала она согласилась. Но потом, с каждой нашей встречей, возникали препятствия. Она попросила меня, чтобы я изменил имена людей, вовлеченных в историю; она хотела
знать, что за люди прочтут это и как они отреагируют.
– Я не могу знать этого, – ответил я , – но думаю, что не это причина твоего беспокойства.
– Ты прав, – сказала она. – Это потому, что это очень особый опыт. Я не знаю, смогут ли люди получить что-то полезное из него.
Это риск, который мы проходим сейчас вместе, Брида. Один неизвестный текст Традиции говорит, что каждый человек в своем существовании может иметь 2 позиции: Строить и
Выращивать. Строители могут убить годы на свои задачи, но однажды закончат то, что делали. И тогда они остановятся и останутся ограничены своими же собственными стенами.
Жизнь теряет смысл, когда строительство оканчивается. Но существуют те, кто выращивает. Они иногда страдают от бурь, сезонов года и редко отдыхают. Но, в отличие от
здания, сад никогда не прекращает расти. И в то же время требует внимания садовника, позволяет, чтобы для него жизнь была большим приключением.
Садовники признают друг друга, потому что знают, что в истории каждого растения находится рост всей Земли.
Автор
Ирландия
Август 1983-Март 1984
Лето и осень
– Я хочу изучать магию, – сказала девушка.
«Так поддерживается Традиция, – сказали Голоса. – Именно когда люди способны умереть за идею.»
Лони ожидала решения Талбо. Солдаты боролись ради денег, пока не поняли, что некоторые люди были способны бороться только за то, что считали правильным.
Талбо в конце концов отступил. Но он терял некоторых из своих лучших людей.
– Пойдем отсюда, – сказал Лони. – Пойдем к крепостным стенам. Они же сказали: кто хочет – может уйти.
– Лучше отдохнем, Лони.
«Ты умрешь», – снова шептали Голоса.
– Я хочу посмотреть на Пиренеи. Я хочу увидеть долину еще раз, Талбо. Ты знаешь, что я умру.
Да, он это знал. Он был человеком, который привык к полю битвы, он знал, какие раны губили его солдат. И Лони была близка к смерти. Температура у нее прошла. Талбо также
знал, что это плохой знак. Пока нога болела, а температура сжигала, организм еще боролся. Больше не было борьбы – только ожидание.
«Ты не боишься», – сказали Голоса.
Нет, Лони не боялась. С детства она знала, что смерть – это только еще одно начало. В то время Голоса были ее большими подругами. И у них были лица, тела, жесты, которые
только она могла увидеть. Это были люди, пришедшие из разных миров, они разговаривали и никогда не оставляли ее одну. У нее было очень веселое детство: она играла с
другими детьми, используя своих невидимых подруг, перемещала вещи с места на место, имитировала звуки, вызывая небольшой испуг у других. В то время ее мать благодарила
Господа за то, что они живут в катарской стране: «Если бы католики пришли сюда, ты была бы сожжена заживо», – обычно говорила она. Катары не придавали этому значения: они
считали, что добрые – это добрые, а плохие – плохие, и никакая сила Вселенной не могла изменить этого.
Но пришли французы и сказали, что катарской страны не существует. И с восьми лет все, что она знала, была война.
Война принесла ей хорошее: мужа, который заключил договор на далекой земле ради катарских священников, которые никогда не брали в руки оружия. Но принесла также и плохое:
страх быть сожженной заживо, потому что французы были с каждым разом все ближе к ее деревне. Она начала бояться своих невидимых друзей, и они постепенно исчезали из ее
жизни. Но оставались Голоса. Они продолжали рассказывать, что произойдет и как она должна действовать. Но она не хотела их дружбы, потому что они всегда знали слишком
много; один Голос научил ее тогда трюку со священным деревом. И с тех пор как началась последняя схватка с катарами и французские католики стали выигрывать один бой за
другим, она уже не слышала Голоса.
Сегодня, тем не менее, у нее не было больше сил думать о дереве. Голоса снова были здесь, и она не мешала этому. Наоборот, она в них нуждалась; они бы показали ей путь
после смерти.
– Не волнуйся из-за меня, Талбо. Мне не страшно умирать, – сказала она.
Они подошли к вершине стены. Холодный ветер дул безостановочно, и Талбо постарался укрыться плащом. Лони уже не было холодно. Она посмотрела на огни города на горизонте и
на свет от лагеря у подножья горы. На протяженности всей долины были костры. Французские солдаты ожидали конечного решения. Они услышали звук флейты, идущий снизу.
Несколько голосов исполняло песню.
– Это солдаты, – сказал Талбо. – Они знают, что могут умереть в любой момент, и поэтому жизнь – это всегда большой праздник.
Лони почувствовала огромную злобу на жизнь. Голоса рассказывали ей, как Талбо встретит других женщин, у него будут дети и он будет богат путем грабежа городов.