Вы понимаете мои проблемы? Я верно передаю сходство, но жизнь и душа от меня ускользают. Хотя я постоянно совершенствуюсь. Мисс Берни, у вас в глазах такой замечательный свет! Может быть, ваше лицо принесет мне удачу?
Мэг видела, что портреты выполнены довольно профессионально. Но говорил Ганс совершенно правильно: портретам не хватало жизни. Они производили гнетущее впечатление. Никто не мог понять, почему Ганс надеялся, что однажды в эти портреты каким-то чудом можно будет вдохнуть жизнь.
— Вы когда-нибудь писали миссис Уилтон? — как бы невзначай поинтересовалась Мэг.
Ганс резко обернулся.
— А почему вас это интересует?
— Вы же сказали, что не упускаете случая писать красивые лица. А Луиза была красавицей.
Ганс долго раздумывал, потом пожал плечами и медленно произнес:
— Да, я её писал. Отличная модель, но результат ни к черту.
— Можно взглянуть? Мне хочется узнать, как она выглядела до аварии. Я поискала её фото, но, похоже, в доме нет ни единой.
— Наверно, Клайв их уничтожил. Считал, что лучше не напоминать Луизе, как она выглядела раньше. То же получилось и с портретом. Клайв настоял, чтобы забрать портрет, хотя он вышел неудачным. Луиза постепенно привыкнет к новому лицу, а старое он сохранит в своей памяти.
— Но ведь не мог он не сохранить хоть один снимок для себя? Память не так уж надежна…
Мэг говорила так уверенно, что Ганс бросил на неё многозначительный взгляд.
— Вы, вероятно, пытаетесь вызвать в памяти лицо любимого, мисс Берни? Но я понимаю, что вы имеете в виду. Черты лица ускользают, когда пытаешься их вспомнить. — Голос Ганса звучал мягко и понимающе. — Но Клайв человек решительный, и как решил, так и сделал. Возможно, он думал, что так ему легче будет принять новую Луизу. Ведь вся эта история стала огромной трагедией для них обоих.
— Она его так любит… — непроизвольно вставила Мэг.
Ганс покосился на нее, но не сказал ни слова. Не сказал даже, что Клайв тоже любит жену. Только стал поворачивать картины обратно к стене. Тут снова замяукала кошка, её пронзительные вопли разносились по всему дому.
— Она где-то заперта? — спросила Мэг.
— Кошка принадлежит моей экономке. Мисс Барт куда-то вышла, а кошку в таких случаях она запирает, пока не вернется. Не знаю, почему мисс Барт решила, что кошка, которую так хорошо кормят, захочет убежать. У старушки полно всяких причуд и фантазий. Она всегда чего-то боится. Зрение у неё слабеет — вполне естественно для её возраста, — и она ни за что не выйдет на улицу, если день не пасмурный, как сегодня. Вбила в голову, что яркий солнечный свет вреден. А в результате проводит все больше времени в своей комнате и запускает и дом, и меня.
— Но вы её держите у себя?
— Пока — да. Надеюсь, у неё это пройдет. А если нет, нам придется расстаться. У мисс Барт есть сестра в Норфолке, можно уговорить её забрать. Но я пока этого не сделаю. Ведь я люблю это забавное создание и не обращаю внимания на её причуды. В конце концов, они есть у каждого. Просто большинство умеет их скрывать.
— Я думаю, жестоко заставлять кошку так страдать, — с трудом выдавила Мэг, которую просто жуть брала.
— Господь благословит ваше доброе сердце, — восхищение во взгляде Ганса смутило Мэг. — Теперь я понимаю, в ваших глазах светится душа. Мне бы очень хотелось попытаться написать по-настоящему хороший портрет. Я могу договориться с Клайвом, чтобы он выделил вам время для позирования. Пожалуйста, скажите «да», мисс Берни. Тем самым вы проявите ко мне большее участие, чем думаете.
Ганс казался невинным и восторженным, как ребенок, и Мэг добродушно кивнула.
— Ладно, если вы действительно так этого хотите.
Как замечательно, если бы Гансу все-таки удался приличный портрет! Ничто в его страсти не давало Луизе повод для дурных предчувствий.
В доме все выглядело обычным, за исключением истошно вопящей кошки и растерянности хозяина поначалу. Но сейчас Ганс казался столь естественным и раскованным, что Мэг уже с трудом в это верила.
Уходя, Мэг ожидала встретить полуслепую мисс Барт, возвращавшуюся домой. Но улица была пуста. Мэг дошла до конца и только тогда обнаружила, что идет не в ту сторону. Площадь с церковью и библиотекой были в другом конце. Мэг поняла это видневшемуся вдалеке церковному шпилю. Еще раз минуя дом Ганса, она непроизвольно взглянула на темные окна.
За кружевной занавеской в окне маленькой гостиной Мэг увидела рыжую кошку, которая прыгнула на подоконник и выглянула на улицу. Должно быть, это и была кошка мисс Барт. Ганс, наконец, выпустил её, невзирая на запрет хозяйки; видимо, не смог дольше выносить её мяуканье. Но почему он этого не сделал, пока Мэг была в доме?
Библиотекарша подняла темные, слегка косившие глаза, и холодно взглянула на Мэг. Прежде чем та успела открыть рот, она сказала:
— Не говорите ничего. Вы — новая секретарша.
— Откуда вы знаете?
— Разве вы не заметили, что здесь все на ладони? Кем же ещё вы можете быть? — в голосе не было враждебности, только циничная снисходительность. — Кроме того, в вас каждая жилка выдает, что вы из Лондона. Мне нравится ваше платье.
— А вы, конечно, Дженни Хоуард.
— Почему «конечно»? Не говорите, что Клайв вам рассказывал обо мне. Вряд ли он хвастается своими неудачами. — Внезапно Дженни заинтересованно подалась вперед. — Скажите, как он вам? Для меня он так и остался большой загадкой.
— Но я приехала сюда не для этого. Я только секретарь.
— Вы очень хорошенькая, Саймон не преувеличивал.
— Саймон вам рассказывал обо мне?
Дженни внимательно посмотрела на Мэг.
— Да, и могу добавить, что не в его манере говорить о женщинах. Значит, вы действительно произвели впечатление.
— Мне кажется, здесь каждый только и говорит о других. Но это ничего не значит.
— Когда как, — загадочно ответила Дженни, все ещё продолжая разглядывать Мэг. — Но вы блондинка. Странно, я просто не могу понять Клайва. Уж если он предпочитает брюнеток, то и окружал бы себя ими.
— Говорю вам, я только секретарь, — Мэг начинала сердиться. Посмотрев на загадочно улыбающуюся Дженни, она добавила: — А кем были вы?
— О, не волнуйтесь, никем. Я была так же наивна, как вы. Ну, не совсем так. Вы, кажется, до сих пор верите в чистоту намерений Клайва. Со мной такого не было.
— Но вы приехали сюда.
Дженни пожала плечами.
— Ну и что? Когда он меня нашел, я подавала кофе в баре. Он сказал, что библиотека Френчли нуждается в молодой и привлекательной библиотекарше. Ей-Богу, так и сказал. И обещал устроить мне это место, если я захочу жить в деревне. Даже упрашивал меня. И я решила, что хуже бара быть не может. К тому же Клайв производит впечатление. А я действительно люблю книги. Когда-то изучала литературу в университете, но терпения не хватило. Должна заметить, что я не ревнива.
— Ревнива? Это вы насчет меня?
— Конечно, я обязательно стала бы ревновать, будь неравнодушна к Клайву.
— Послушайте, вы ошибаетесь. Я в самом деле только секретарь мистера Уилтона. И надрывалась до седьмого пота все утро. К тому же дома его жена.
Дженни даже вскочила.
— Не может быть!
— Правда-правда. Я пришла взять для неё книгу. Кстати, а почему ей не быть дома?
— Особых причин, разумеется, нет, только никто не верил, что Луиза когда-нибудь все-таки вернется домой.
— Вы хотите сказать, все ожидали, что она умрет?
— Нет, она не так серьезно пострадала. Просто никто не думал, что она вернется к Клайву. Или что он возьмет её обратно.
— Она боялась возвращаться? — Мэг спросила, сама того не желая, даже не поняв, как это пришло ей в голову.