Савн смотрел на Влада широко раскрытыми глазами, пока не сообразил, что нарушает все правила приличий. Однако Влад лишь улыбнулся и сказал:
— Пойдем. Я не знаю, где ты живешь, так что остаток пути нам придется пройти.
Ошеломленный Савн зашагал по пустынной дороге.
— Но как вам удалось телепортироваться? Я слышал…
— Это совсем не сложно. Нужно только очень хорошо представлять себе, где ты хочешь оказаться. Самое трудное потом — не чувствовать тошноту, вот для чего нужно колдовство.
— А как вы узнаете, где окажетесь в результате?
— Нужно очень хорошо запомнить необходимое тебе место — точнее, безупречно. Именно благодаря этому и возможна телепортация.
— А что, если ты не можешь запомнить детали?
— Тогда у тебя могут быть неприятности.
— Но…
— Иногда можно заранее подготовить место, в которое ты намерен телепортироваться. Это сужает твои возможности, но очень удобно, если торопишься.
— Вы можете меня научить?
— Возможно. Посмотрим. Где твой дом?
— По другую сторону холма, но нам лучше обойти его по дороге, поскольку лен еще не убран.
— Хорошо.
Влад, к удивлению Савна, легко нашел дорогу к его дому, то ли благодаря тому, что все люди с Востока хорошо видят в темноте, то ли благодаря своим магическим способностям. А может быть, и по каким-то неведомым Савну причинам. Савн не знал, как спросить, и потому промолчал. Они не разговаривали до тех пор, пока не подошли к маленькому домику с единственной дверью, висящей на ремнях, и двумя окошками с промасленной бумагой вместо стекол. Окна светились тусклыми отблесками ламп и очага.
— Славный домик, — заметил Влад.
— Благодарю вас, — сказал Савн, который подумал о том, каким маленьким и незамысловатым должен показаться его дом жителю Адриланки.
Очевидно, их заметили, поскольку, как только они подошли к порогу, дверь распахнулась так резко, что Савн испугался, выдержат ли кожаные петли. В желтом пламени очага появились Ма и Па. Они стояли почти неподвижно, и хотя Савн не мог разглядеть выражений их лиц, его воображение легко нарисовало широко раскрытые гневные глаза Ма и сердитое смущение Па.
Когда они вышли наружу, Ма спросила:
— Кто вы?
Савн даже в первый момент удивился, не сообразив сразу, к кому она обращается.
— Влад. Вы видели меня в таверне Тэма.
— Вы. Что вы делаете с моим сыном?
— Учу его, — ответил Влад.
— Учите его? — спросил Па. — И чему вы намерены научить моего мальчика?
Влад ответил тихим спокойным голосом — с ним он разговаривал совсем иначе.
— Слушать голоса камней, — ответил он, — и видеть пророчества в движении облаков. Ловить в ладони ветер и находить самоцветы в пустыне. Замораживать воздух и кипятить воду. Жить, дышать, путешествовать и находить счастье на каждой дороге и скорбь на каждом повороте. Мне очень жаль, что я его так сильно задержал. Постараюсь в будущем быть более аккуратным. Не сомневаюсь, что мы еще встретимся. Желаю вам всем доброго вечера.
Ма и Па стояли на фоне желтого света и смотрели, как постепенно растворяется в темноте спина в сером плаще.
— За всю жизнь, — сказал Па, — я ни разу…
— Сейчас помолчи, — перебила его Ма. — Давайте ложиться спать.
Савн так и не понял, что сделал Влад, но его родители ни слова не сказали по поводу того, что он поздно вернулся домой. Савн направился в свой угол на чердаке и быстро забрался под меха.
Ночью ему снилась пещера, что совсем его не удивило, когда он проснулся. Во сне пещеру заполнял дым, который — так ему запомнилось — постоянно менял цвет, а под потолком кружил джарег, повторявший голосом Влада: “Жди здесь”, и “Ты почувствуешь себя отдохнувшим, ко всему готовым и сильным”, и еще что-то, исчезнувшее с наступлением утра.
Проснулся Савн в прекрасном настроении, чувствуя, что прекрасно отдохнул. Готовясь к новому дню, он с некоторым раздражением вспомнил, что ему придется отправиться на сбор урожая, а потом провести несколько часов с господином Вагом — только после этого он сможет вновь увидеть Влада и продолжить то, что они начали вчера вечером.
Однако он быстро забыл о своем раздражении после работы в поле, когда пришел к господину Вагу. Тот пребывал в паршивом настроении, и Савну пришлось сосредоточиться на том, чтобы не дать своему учителю дополнительного повода для недовольства. Большую часть времени он выслушивал хорошо знакомые тирады насчет того, что никто не умирает просто так — и Рейнс не исключение. Судя по всему, господин Ваг никак не мог разобраться в причинах его смерти — и в результате был страшно недоволен собой, Савном, Рейнсом и всем миром. Он перестал ворчать, только когда лечил Карри от лихорадки, однако его дурное расположение духа никуда не делось — обычно он всегда сопровождал любые свои действия подробными объяснениями.
После того как господин Ваг в пятый раз принялся распространяться о смерти без всякой причины, Савн не выдержал и спросил:
— А может быть, дело в волшебстве?
— Конечно, смерть могла быть вызвана заклинанием, идиот. Но волшебство что-то делает с человеком — а значит, оставляет следы.
— Ага. А как насчет колдовства?
— Что?
— Может ли колдун…
— А что тебе известно о колдовстве?
— Ничего, — честно ответил Савн. — Именно поэтому я и не знаю….
— Если колдун хоть на что-нибудь годится — кроме обмана слишком доверчивых дурачков, — значит, он также оставит следы.
— Ага.
Господин Ваг собрался еще что-то добавить, но потом нахмурился и удалился в подвал, где хранил лекарственные травы, лубки, ножи и многое другое и где, как предполагал Савн, лекарь оставил кусочки кожи, костей и волос Рейнса в надежде выяснить, что же все-таки произошло. Савн почувствовал, как к горлу подступила тошнота.
Савн огляделся по сторонам, чтобы найти себе какое-нибудь занятие и отвлечься от неприятных мыслей. Но он уже успел все вычистить и зазубрил историю о человеке, который ел огонь, так хорошо, что господин Ваг не сумел сделать ни единого замечания и лишь крякнул, когда Савн закончил пересказ.
Он сел у окна, обратил внимание на то, что стало холодно, и с огорчением отметил, что сможет пойти домой только через час. Савн подбросил в камин дров, и огонь разгорелся ярче, дерево весело потрескивало. Савн прошелся по комнате, посмотрел на собрание книг господин Вага: “О числе частей тела”, “Сращивание костей”, “Искусство волшебства и исцеления себя”, “Дошедшие до нас истории Калду”. Господин Ваг время от времени заглядывал в них, когда лечил своих пациентов или инструктировал Савна. Одну книгу господин Ваг не открывал никогда, она называлась “Книга семи волшебников” — толстый, обтянутый кожей том с золотыми буквами на корешке. Савн взял книгу, устроился у огня и раскрыл ее посередине.
Книга была написана аккуратным ровным почерком, словно писец — скорее всего лиорн — попытался стереть все следы собственной личности. Страницы показались Савну необычно толстыми, да и вообще книга прекрасно сохранилась. Савну пришло в голову, что господину Вагу, должно быть, известно заклинание, сохраняющее книги, так что эта могла оказаться очень старой. На верхней части страницы он прочитал: “О природе загадок”.
Интересно, подумал Савн, случайно ли книга раскрылась именно на этом месте — ведь ему и в самом деле хотелось разобраться в смерти Рейнса. Наверное, нет, решил он.
Книга повествовала:
“Остерегайся силы скрытых мест, опасайся очевидных вещей, поскольку загадки могут лежать на самом виду — и в то же время быть скрытыми от глаз.