Странные они все и недалекие, хотя некоторые живут очень даже далеко от моря. Все у них шиворот навыворот: скажем, водный народ вполне резонно называет обитателей суши сухарями, тогда как сами они именуют тем же словом нечто совсем иное, кажется, даже съедобное.
Впрочем, этому едва ли стоит удивляться: точно так же, как глубоководным обитателям свойственно глубокомыслие, живущие над поверхностью океана отличаются поверхностностью суждений.
Все эти размышления не помешали Меле вскарабкаться по еще не слишком крутому склону и выбраться из Провала на относительно ровное плато. По ее представлениям замок Доброго Волшебника находился слегка к югу от ущелья, однако двинулась она не прямо туда, а на юго‑запад, где пролегали зачарованные тропы. Лишь на одной из них русалка могла не опасаться хищников и чудовищ.
Но до какой‑нибудь тропы еще следовало добраться, а на равнине можно было нарваться на кого угодно. Так оно и вышло – не сделав и нескольких шагов, русалка услышала истошный крик.
– Нимфа! Лови ее!
Русалка испугалась, но вместе с тем и страшно возмутилась, поскольку ничего общего с безмозглыми нимфами, водившимися главным образом с такими же пустоголовыми фавнами, не имела и иметь не желала. Кроме разве что одной мелочи: многие мужчины почему‑то находили нимф весьма привлекательными. Стоит заметить, что у женщин подобного интереса к фавнам не наблюдалось.
Оглянувшись, Мела увидела чудного коротышку: росточком не выше эльфа, то есть ей по колено, он размахивал огромной угольно‑черной пикой. Спустя несколько мгновений к нему присоединилась компания таких же чернявых карликов. Выкрикивая угрозы, они толпой устремились к ней, на бегу высоко подкидывая друг друга.
Теперь русалка поняла, что ненароком растревожила целую толпу дураков, причем не простых, а подкидных, да еще самой вредной пиковой масти. Подобно многим другим дуракам, пиковые подкидные обитали в колодах – одна, довольно замызганная, торчала как раз неподалеку – и по своей крайней дурости имели обыкновение тыкать кого ни попадя своими пиками, требуя какую‑то взятку.
Находись Мела в родной стихии, эти уродцы не вызвали бы у нее ничего, кроме смеха, однако здесь дело обстояло иначе. Она мигом смекнула, что до моря уже слишком далеко, а по земле ей с непривычки от них не удрать. Хотя ноги у нее гораздо длиннее, в беге дураки поднаторели не в пример лучше. А вдруг она споткнется и грохнется, а эти гадкие злюки насядут на нее со своими пиками?
Увы, по всему выходило, что и пригодных для защиты чар у нее не было. Единственная имевшаяся в наличии водяная плюшка позволяла плюхнуть водой в физиономию лишь одному противнику, да и остановит ли такая плюха хотя бы одного дурака – неизвестно. Возможно, их отпугнул бы огонь, но ее мокрая щепа годилась на растопку только в воде, ну а волшебное зеркальце из чешуи зеркального карпа в таких обстоятельствах было совершенно бесполезно. В поисках выхода Мела принялась судорожно листать не раз выручавший ее в прошлом дорожный справочник «Магия Ксанфа», и книжица вновь оправдала возлагавшиеся на нее надежды. В разделе о дураках всех мастей, и подкидных, и прочих, говорилось, что их без труда накрывают и бьют козыри, причем в природе Ксанфа дурацкие колоды и козырные кусты, как правило, встречаются по соседству.
Оглядевшись, русалка и впрямь приметила раскидистый куст, густая крона которого разделялась на четыре навеса, как бы козырька, причем листья каждого из них были помечены особыми знаками. Черными пиками (в точности, как в руках у дураков), черными же крестиками, а также красными червями и того же цвета бубнами.
Бубны звенели, черви извивались, пики угрожающе клонились вперед и лишь крестики не шевелились и не издавали никаких звуков Мела метнулась к кусту и, едва успев увернуться от преследователей, укрылась за растением. Дураки, подкидывая один другого, забежали под, красный козырек с червями, который тут же прихлопнул их с такой силой, что они растянулись на земле.
Книженция не соврала: козырь и вправду бил любую масть.
Усмехнувшись, Мела продолжила путь. Конечно, непривычная суша, тем паче земля Ксанфа, где на каждом шагу магия, – это не уютная морская стихия, но такая разумная русалка, как она, не пропадет нигде. Смекалки ей не занимать, нехватку знаний восполнит справочник. Капельку везения, и все будет в порядке.
Когда ее путь пересекла река, русалка, рассчитывая освежиться, радостно бросилась в воду, но тут же выскочила на берег, раздраженно отряхиваясь. Пресная вода для морской русалки явно не подходила: лучше угодить под пресс, чем нахлебаться такой преснятины Видимо, с купанием придется повременить до возвращения к океану.
Не желая больше вступать в противную воду, Мела зашагала вверх по течению, резонно полагая, что чем ближе к истоку, тем уже поток, так что рано или поздно его можно будет просто перепрыгнуть.
Через некоторое время на глаза ей попалось забавное четвероногое существо с розовой, покрытой щетиной шкурой и рылом, с помощью которого это создание рылось в земле. Пролистав справочник, она нашла соответствующую картинку и выяснила, что называется такое животное «свиньей», и встреча с ней не сулит особых неприятностей, за исключением тех случаев, когда свинью тебе кто‑либо подложит. Куда именно – в книге не уточнялось.
Мела успокоилась и продолжила путь, но вскоре свиньи стали попадаться чуть ли не на каждом шагу. Все они рылись рылами в прибрежном песке, радостно повизгивая, когда одной из них удавалось откопать и прицепить к кончику носа блестящую круглую монетку – пятачок.
Не желая толкаться среди этого свинства, Мела отошла от реки и почти сразу же наткнулась на тропку, которая, стоило русалке встать на нее, расширилась, превратившись в мощеную дорогу. Конечно, для Мелы вовсе не являлось секретом существование в Ксанфе обманных троп, завлекавших неосторожных путников в логовища драконов или в объятия древопутан, однако эта дорога была не из таких. Ровная, удобная, она определенно была рада возможности принести кому‑нибудь пользу. Ну а Мела, в свою очередь, не могла не радоваться возможности поберечь свои нежные ножки, не шагая по буеракам.
Но тут неожиданно над ее ухом раздалось громкое хрюканье и хриплый возглас:
– Эй.., нимфа! Прочь с дороги!
Мимо проследовала свинья: с виду вроде тех, что рылись на берегу, но гораздо больше, толще и важнее.
Оскорбившись тем, что ее уже в который раз обзывают нимфой, в то время как только подкидной дурак или последняя свинья не распознают в ней русалку, вынужденную временно сменить хвост на ноги, Мела сердито воскликнула:
– Что это ты тут командуешь? Разве это твоя дорога?
– Можно сказать и так.
– С чего бы это? Что ты за папа такая? – Какая еще цаца? Я боров‑регулировщик. Регулирую движение, с прохожих пятачки собираю. Пока эти дурехи на берегу хоть один нароют, я тут на целый выводок натрясу. С тебя, с голой‑то, взять нечего, вот я тебя и согнал на обочину. У разу млела, голь перекатная?
Не дожидаясь ответа, боров двинулся дальше. Решив, что такую противную свинью на такую хорошую дорогу наверняка подложил какой‑нибудь злыдень, русалка попыталась вернуться на тропу, но тут поняла, что запуталась в ветвях придорожного куста. Хорошо еще, что, будучи обнаженной, она не порвала платье. А еще лучше, что растение оказалось не хищной древопутаной, а самой заурядной, только непомерно разросшейся крапивой. Но вот другое обстоятельство – то, что проклятая крапива мигом обожгла все примечательные части русалочьего тела (и одну неприметную, называть которую было бы не совсем скромно) – не радовало ни капельки.
Стоит ли терпеть такие страдания ради какого‑то там мужа?" – подумала Мела, однако, немного поразмыслив, успокоилась. Повернуть назад сейчас, проделав уже немалый путь, было бы просто глупо. Если бы назад можно было поплыть, тогда дело другое, а коли и туда и сюда придется ковылять пешком, так лучше уж продолжить путь и узнать, что присоветует ей Добрый Волшебник.