— Какой в этом смысл? Танец Морриса нужен, чтобы лето приветить, оно понятно, а это…
— Ты что, младенец? — сказала мисс Тенета. — Год круглый! Колесо мира должно вращаться! Потому-то здесь и танцуют Темный Моррис, чтобы уравновесить. Они приветствуют зиму потому, что в ней заложено будущее лето!
«Клик-клак» стучал станок. Мисс Тенета ткала материю из коричневой шерсти.
— Ну ладно, — сказала Тиффани. — Мы приветствовали… его. Но это же не значит, что он должен был явиться, чтобы посмотреть на меня!
— Почему ты кинулась танцевать? — требовательно спросила мисс Тенета.
— Эээ… Там было свободное место и…
— Да. Свободное место. Но не для тебя. Это место было предназначено не для тебя, глупое дитя. Ты танцевала с ним, и теперь он желает встретиться с такой нахальной девицей. Никогда раньше я о таком не слыхала! Иди и принеси третью книгу справа, на второй полке сверху в книжном шкафу, — она вручила Тиффани тяжелый черный ключ. — Хоть это ты сделать сможешь?
Ведьмам нет нужды бить кого-то за глупость, ведь у них всегда наготове острый язык.
У мисс Тенеты, в отличие от других старых ведьм, было несколько полок с книгами. Полки были высокими, книги выглядели большими и тяжелыми, и до этих пор мисс Тенета запрещала Тиффани протирать с них пыль, позволяя лишь отпирать большой железный стержень, надежно охраняющий их на полках. Посетители глядели на них со страхом. Книги, они опасны.
Тиффани открыла замок и смахнула пыль. Ага… Книги, как и сама мисс Тенета, были не тем, чем казались. Они выглядели как магические книги, но назывались, напимер, «Энциклопедия Супа». На полке стоял словарь. Рядом с ним находилась книга, которую просила мисс Тенета, она была покрыта паутиной.
Все еще красная от стыда и злости, Тиффани вытащила книгу, борясь с паутиной. Паутина отскакивала с треньканьем, с книги сыпалась пыль. От книги пахло старостью и пергаментом, как от самой мисс Тенеты. Золотые буквы заголовка почти стерлись, но можно было разобрать название — «Античная и Классическая Мифология» Чаффинча. В книге было полно закладок.
— Страницы восемнадцать и девятнадцать, — сказала мисс Тенета, не поворачивая головы. Тиффани раскрыла книгу.
— Тацен Времен года? — спросила она. — Разве не Танец Времен Года?
— Увы, Дон Вайцен де Йойо, кисти которого принадлежит этот шедевр, ладил с буквами хуже, чем с картинами, — сказала мисс Тенета. — Отчего-то они его смущали. Кстати, ты первым делом разглядела слова, а не картинки. Книжный ребенок.
Картина была… странной. На ней были изображены две фигуры. Тиффани никогда не видела маскарадных костюмов. У них в семье не было денег для подобных вещей. Но она читала о них, и эти рисунки были очень похожи на то, что она себе воображала.
На странице были нарисованы мужчина и женщина. Женщина называлась «Лето» и была высока и светловолоса. Поэтому невысокая и русоволосая Тиффани сразу же отнеслась к ней с недоверием. В руках у женщины была корзинка в виде морской раковины, наполненная фруктами.
Мужчина назывался «Зима», он был стар, сед и сутул. Льдинки посверкивали в его бороде.
— Ага, вот он какой, Зимовой, наяву-то, — сказал Роб Всякограб расхаживая по странице. — Деда Морозище.
— Это он? — удивилась Тиффани. — Вот это Зимовой? Да ему на вид лет сто!
— Юнец, а? — ехидно заметила мисс Тенета.
— Не дозволяй ему себя почеломкать, а то нос у тя посинеет и отвалится! — жизнерадостно добавил Вулли Валенок.
— Вулли Валенок, как ты смеешь говорить такие вещи! — сказала Тиффани.
— Да я что, потешить всех хотел, — ответил Вулли, потупившись.
— Само собой разумеется, это всего лишь художественное восприятие, — сказала мисс Тенета.
— Что это значит? — спросила Тиффани, не сводя глаз с картинки. Картинка была неправильной. Совсем не так он выглядел.
— То значит, он все выдумал, — ответил Билли Подбородище. — Сам он его не лицезрел, никто Зимнего Кузнеца в глаза не видывал.
— Доселе! — вставил Вулли Валенок.
— Вулли, — сказал Роб Всякограб, поворачиваясь к брату. — А не сказывал я те про тактичны замечания?
— Айе, Роб, сказывал, — послушно ответил Вулли.
— Так вот это сейчас было не из таких, — сказал Роб.
Вулли понурился.
— Прощения просим, Роб.
Тиффани стиснула кулаки.
— Я не думала, что так получится!
Мисс Тенета развернула кресло с некоторой церемонностью.
— А чего ты ожидала? Не расскажешь ли мне? Может, ты пошла плясать из-за обычного стремления подростков сделать все наперекор? Совершать поступки - значит, думать! А ты вообще о чем-нибудь думала? И раньше находились желающие потанцевать. Дети, пьяные, юнцы на спор… ничего не происходило. Весенний и осенний танцы - это… всего лишь древний обычай, как полагает большинство людей. Всего лишь дни, когда огонь и лед передают друг другу владычество над миром. Но кое-кто полагает, что знает больше. Мы полагаем, что во время танца что-то происходит. Для тебя танец ожил, и что-то случилось. И теперь Зимовой ищет тебя.
— Зачем? — выдавила Тиффани.
— Я не знаю. Когда ты танцевала, ты что-нибудь видела? Что-нибудь слышала?
«Как можно описать ощущение, когда ты повсюду и ты — все?» — спросила себя Тиффани. И она даже пытаться не стала.
— Я… Кажется я слышала голос или два голоса, — пробормотала она. — Эээ, они спросили меня, кто я такая.
— Ин-Те-Рес-Но, — произнесла мисс Тенета, — два голоса? Я поразмышляю о скрытых смыслах. Но вот что я не могу понять, так это как он тебя нашел. Надо подумать. А пока неплохо будет всем одеться потеплее.
— Айе, — сказал Роб Всякограб. — Зимовой жару не терпит. Ох, из головы-то повылетало. Вот те послание из дуплястого древа с того лесу. Вулли, карге его дай. Забрали мы его, сюда идучи.
— Письмо? — спросила Тиффани, а Вулли Валенок стал вытаскивать из-за пазухи грязный, свернутый в рулон конверт. Ткацкий станок постукивал позади них.
— От того мешка с дерьмом, что в замке сидит, — продолжал Роб Всякограб, пока его брат возился с конвертом. — Пишет, что живет не тужит, никому не служит, да тебя ждет-поджидает и тебе того же желает. Да всяко про барашков там разное, занудное на мой погляд, а на заду он накарябал Ж.О.К.С.Л., только мы еще не уразумели, что сие означает.
— Вы прочитали мое письмо? — с ужасом спросила Тиффани.
— Айе, — с гордостью ответил Роб. — Нае проблемо. Для долготных слов Билли Подбородище догадки давал, а так я сам.
Он просиял, но его улыбка тут же увяла, когда он заметил выражение лица Тиффани.
— Ах, вестимо печалит тя, что вскрыли мы энту конвертицию, — продолжил он. — Но все путем, потому как мы ее слизняком залепили. Нипочем те не прознать, что читано оно было.
Но Тиффани не сводила с него глаз, и он закашлялся. Фиглы побаивались вообще всех женщин, но ведьм особенно. Наконец, когда он совсем разволновался, Тиффани сказала:
— Откуда вы узнали, где лежало письмо?
Она искоса глянула на Вулли Валенка, жующего край своего килта.