И тут Джо посетило откровение: он понял, что крошечное удивительное создание слишком хитроумно устроено, чтобы явиться в этот мир по чистой случайности. Нет, оно должно было развиться согласно какому-то разумному и удивительному плану, и теперь он наблюдал за одним из элементов этого обширного и сложного замысла.
На глазах Джо творилось чудо. Лишь какая-то безграничная и непостижимая сила могла сотворить это маленькое умное существо, продолжавшее без устали прясть свою нить у него под носом.
Кот подобрался поближе, стараясь не упустить ни одной детали.
И эта трудолюбивая кроха была лишь одним из неизмеримого множества удивительных созданий. Раньше Джо даже в голову не приходило, сколько на свете разнообразных существ, и каждое — со своими неповторимыми умениями и талантами. Кота охватил трепет перед беспредельной мудростью, сотворившей гусениц, кошек, собак, птиц и ящериц, создавшей весь этот огромный мир. Какой же невероятный разум потребовался, чтобы придумать это бесконечное изобилие, разум, обладающий некой величайшей тайной.
«И я тоже частица этого замысла, — подумал Джо. — Возможно, я странен и уникален, но и я в некотором роде — часть этой невероятной головоломки».
И он улыбнулся, удивляясь непривычному интеллектуальному возбуждению.
Любой обычный кот счел бы такую философскую гипотезу скучной и глупой. Любой обычный кот с отвращением удалился бы. Нормальный кот не разглядывает всякую мелюзгу, изумляясь своему открытию; его цель — схватить и сожрать. Нормальный кот совершенствуется в технике боя и охоты, а не в философии. Нормальный кот убивает добычу, а не ломает голову над ее происхождением и предназначением.
Но, по правде говоря, Джо не был нормальным котом.
Жизнь без таких заморочек была, конечно, проще, но не столь увлекательна. Джо нравилась его новая способность рассуждать, находить связь между различными явлениями — это опьяняло его, дарило неведомую ранее власть над окружающим миром.
Спустя какое-то время Джо стряхнул с себя наваждение и обнаружил, что у него урчит в животе. От всех этих рассуждений он ужасно проголодался, интеллектуальный труд оказался столь же изнурительным, как забег на десять километров. Осматривая склон в поисках подходящей жертвы, кот заметил неподалеку белку, копошившуюся в сухой траве.
Белка искоса наблюдала за ним глазками-бусинами и с неотразимым кокетством помахивала хвостом. Зверушка была упитанной; она явно провела немалую часть жизни, уминая желуди с многочисленных дубов на склоне холма. Ее быстрые, резкие движения отзывались в каждой струнке кошачьей души. Джо припал к земле и напряженно застыл.
Но едва он шевельнулся, готовясь к броску, как маленькая мерзавка взлетела по стволу, перепрыгнула на другое дерево и скрылась из вида, оставив сконфуженного кота с пустыми лапами.
Ему следовало это предвидеть, ведь он много раз охотился на белок. Они всегда проделывают этот трюк: заигрывают и отскакивают, подманивают поближе, а потом — шасть на дерево, только их и видели. А если кот настолько глуп, чтобы полезть за белкой на дерево, она просто перелетает на другое. Или забирается на тонюсенькую веточку, которая не выдержит кошачьего веса, и наблюдает, как незадачливый охотник разочарованно мяукает.
Отказавшись от преследования белки, Джо принялся высматривать из травы низко порхающих птичек. Заметив разгребавшую листья тауи, он начал быстро и бесшумно подкрадываться к ней.
И тут кот почуял свежий след кролика. Мгновенно забыв о доверчивой черно-оранжевой птичке, Джо пустился вверх по склону за длинноухим деликатесом.
Дома он был лишен возможности лакомиться свежей крольчатиной, цивилизация давала о себе знать.
Его обычными охотничьими трофеями были мелкие птички, зловредные кроты и домашние мыши.
Кроличий след привел Джо на край оврага. Дальше запах вел вниз, в большую дубовую рощу» Среди темных стволов виднелось нагромождение ветвей и листьев — там лежал исполинский поваленный дуб, настоящий патриарх среди деревьев. Его узловатые нижние сучья, распростертые по земле, были в обхвате никак не меньше, чем кривые слоновьи ноги, которые Джо видел в какой-то телепрограмме про экзотических животных.
Кот бесшумно скользил по следу кролика. Скорее всего зверек вырыл себе нору под плотным завалом из спутанных веток и листьев.
Да, запах вел прямо сюда. Прищурясь, чтобы не повредить глаза о какой-нибудь сучок, Джо полез в темные дебри хвороста.
Впереди что-то шевельнулось во мраке. Кот застыл.
Кто-то был там помимо кролика, и этот кто-то пристально наблюдал за Джо. Неизвестный зверь был гораздо смелее кролика. Но кто бы он ни был, Джо не собирался уступать.
Кот вытянул шею, чтобы лучше разглядеть незнакомца, и тут в темноте блеснули два глаза, полыхнув зеленым огнем.
Джо не отступил. Он принюхался, его нос и усы зашевелились. Кот пытался опознать таинственное существо, но не чуял ничего, кроме гнилых дубовых веток и мертвых листьев.
Послышался шорох, надломилась маленькая веточка — видимо, неизвестный зверь двинулся навстречу коту. Джо поспешно отполз назад, где было побольше места для драки, и залег в ожидании, прижав уши. Его зубы обнажились в холодной усмешке.
Сухие листья зашуршали, пошевелились и расступились — показался маленький треугольный носик. Джо задрожал, но эта дрожь была вызвана вовсе не страхом. Зеленые глаза, напугавшие его в темноте, сузились от изумления. Теперь он почувствовал и запах — совершенно восхитительный аромат, так пахнет прогретый солнцем клевер.
Таинственная особа отодвинула плечиком ветку и выскользнула на свет. Ее глаза одарили серого ката нежным взглядом, а маленький розовый ротик изогнулся в улыбке. Она придвинулась так близко, что Джо затрепетал.
Незнакомка была изящно сложена, по ее шкуре шли восхитительные шоколадные полоски, перевитые бледно-рыжими и желто-оранжевыми узорами, нос и ушки были как нежный персик. Она склонила голову. Ее взгляд был умным и вызывающим, в нем читалось жгучее любопытство.
Джо прикоснулся своим носом к носику незнакомки и вдохнул ее запах. Тепло, словно от огня в камине, разлилось по его телу; их мурчание слилось в единый рокот. Джо ужасно хотелось заговорить с незнакомкой, но его страшило, что она убежит или ударит его. Ему хотелось шептать слова любви, но он боялся, что это напугает ее. Оставалось лишь любоваться неземной красотой и бессмысленно мурлыкать.
Глава 9
Солнечные лучи просвечивали сквозь ее ушки, делая их розовыми и изящными, как морские раковины. Зеленые глаза смотрели на Джо насмешливо и вызывающе. В них читалось неподдельное любопытство. От этого взгляда у него голова шла кругом, коту хотелось положить к ее ногам охотничьи трофеи — каких-нибудь диковинных и сочных птиц. Джо вообразил, как ловит для нее канареек, длиннохвостых попугаев и белоснежных голубей. Он мысленно поклялся, что будет нем до конца своих дней, лишь бы она была рядом. Он никогда больше не произнесет ни единого человеческого слова, не сделает ничего, что могло бы ее встревожить, — лишь бы только она ему улыбалась.
В небе над их головами стремительно неслись облака, бросая на землю столь же стремительные тени. В неожиданно меркнущем свете кошкины зрачки становились огромными и черными, а яркая зелень радужки сужалась до тонкого нефритового кольца. Затем тень убегала дальше, солнечные лучи вновь разливались по роскошной шубке, и глаза незнакомки опять сияли изумрудами, огромными и соблазнительными.