Тощий тип в бесформенном свитере. Пегий и плохо постриженный. С серьгой в ухе к тому же.
– Я понимаю, что вы меня подняли в такую рань, не для собственного удовольствия... – доктор вывел в обведенном рамочкой прямоугольнике на листке расписки, толкнул ее по столу к Киму и пощелкал пальцами, нервно оглядываясь, словно искал что-то в унылом кабинете Ратуши. С мольбой глянул на Кима:
– Я в полном вашем распоряжении, следователь... Только позвольте мне э-э... закурить. И дайте что-нибудь вроде пепельницы... Это вас в честь Киплинговского Кима так назвали или в честь Коммунистического Интернационала Молодежи – знаете, в старину был такой?... – Кушка кивнул на пришпиленный, согласно Внутренним Правилам Управления, к нагрудному карману Агента на Контракте идентификатор.
– Это нормальное корейское имя – Ким, – пожал плечами Агент, – в честь одного из прадедов. А вот с пепельницей у нас – проблемы... Вот, возьмите вот это...
– Так значит... – доктор Кушка принялся раскуривать сигарету – мятую и кривую, словно ее терзали черти – и, с удовольствием вытянувшись в кресле, воззрился на Кима. – Значит, все же приключилось нечто из ряда вон... Что-такое, что напрямую связано с разработками по аномалиям континуума – так, господин следователь? Кто-нибудь начал всерьез баловаться со сверткой пространства? Есть жертвы? Много?
Ким несколько иначе представлял себе начало такой вот беседы – между поднятым в пятом часу утра и срочно приглашенным в кабинет следователя человеком науки и официальным лицом, наделенным чрезвычайными полномочиями на самом, почти высоком уровне, возможном в этой чертовой дыре. Он несколько выпрямился на своем – довольно жестком – кресле и сурово опустил уголки рта.
– По-моему – теперь моя очередь задавать вопросы, господин доктор... – как можно более вежливо пресек он не признающего, видно, никакой субординации холеричного Серафима. – Вообще, мы с вами потеряем меньше времени, если вопросы буду задавать я, а вы – на них ответите. В доступной для э-э... непосвященного форме...
– Понятно, понятно... – вопреки словам, несущим в себе кроткое согласие с общепринятым порядком поведения в присутственном месте такого вот типа, лицо доктора Кушки выразило почти детскую обиду на собеседника этак вот жестоко поставившего его на надлежащее место. – Каких же показаний вы от меня ждете, господин следователь?
– Собственно, я пригласил вас не для дачи показаний, – разочаровал его Ким. – Возникла необходимость в м-м... экстренной консультации по одному делу – весьма и весьма деликатного свойства...
Произнося эту тираду, он вдруг ощутил себя неким подобием господина секретаря Совета Безопасности. Его, так сказать, моделью, уменьшенной в административном масштабе – где-то так один к ста пятидесяти... К тысяче, может быть... Но со взятого тона постарался не сбиваться – со временем такие вещи перестают смущать...
– Видите-ли, – продолжал он, – насколько мне известно, вы – один из ведущих м-м... гражданских специалистов в области манипулирования гравитацией... Я имею ввиду – здесь, на Прерии..
– А вы видели других? – живо поинтересовался доктор Кушка. – Хотя бы – не гражданских? Если вы считаете, что то, чем занимаются наши вояки имеет серьезное отношение к реальным разработкам по экзергоническим сверткам, то э-э... нам с вами будет тяжело понимать друг друга...
Ким в этом не сомневался.
– Ну, уж если вы считаете себя единственным на планете специалистом, в этом предмете, вам остается только приветствовать мой выбор.
.. нам с вами будет тяжело понимать друг друга...
Ким в этом не сомневался.
– Ну, уж если вы считаете себя единственным на планете специалистом, в этом предмете, вам остается только приветствовать мой выбор... – улыбнулся он с легким усилием. – Собственно, я хотел, чтобы вы мне объяснили – насколько близки к практическому воплощению разработки, которые проводят на Чуре тамошние ваши э-э... коллеги. Я имею ввиду те работы, которые в прессе связывают с именем Торвальда Толле...
– Вот уж никак не ожидал, что вы станете спрашивать меня именно об этом! – доктор высоко поднял плечи в знак недоумения. – Слава Богу, о практических применениях этих теорий речь не идет. Имееется Постановление Директората Федерации...
– Ну... Ким неопределенно пошевелил в воздухе пальцами – больше для того, чтобы развеять табачный дым. – Представим себе, однако, что есть какие-то люди, которым Постановление Директората – не указ...
Кушка еще сильнее поднял плечи:
– Таких людей – великое множество. Но откуда у них возьмутся деньги, люди и средства на то, чтобы реализовать хотя бы основные прикладные идеи – из тех, что высказывались на этот счет. Тут требуются капиталовложения на Федеральном уровне. Ясен пень – под такое опасное дело их никто не получит. Кроме того, во всей Федерации не больше четырех человек обладают достаточной информацией по состоянию проблемы. Ваш покорный слуга – в их числе... И все они находятся под жестким контролем – вы сами видите.
– Ну, а трое других? – поспешно ухватился за его слова Агент на Контракте. – Кого вы имели ввиду?
Кушка внимательно осмотрел подозрительно зачадившую сигарету и вдруг поинтересовался у Кима, каким уровнем допуска санкционирована их беседа. Кима это даже умилило: несмотря на все странности своего поведения, док не лишен был чувства ответственности за сохранение государственной тайны.
– Вот распоряжение министра. Так что с режимом секретности все в порядке... Так назовите мне тех троих, что кое-что, по-вашему, смыслят в гравитационном оружии...
Кушка нервно поморщился:
– «Гравитационное оружие»... – тоже нашли что сказать! Вы бы еще ляпнули – «бомба»! Как эти придурки из «масс-медиа»... В теории экзергонических сверток «смыслят», как вы изволили выразиться, Китаев – тот, что работает в Спецакадемии, к сожалению – под Фединым, и Любуш и Йенсен... Но они – крупномасштабники, не вылезают из Глубокого Космоса... Не думаю, чтобы...
«Крупномасштабники...» – написал на листе открытого перед ним блокнота Ким. Не то, чтобы ему сильно хотелось знать, кто такие это – «крупномасштабники», но хоть что-то надо было зафиксировать из совершенно бесполезных пока показаний нестандартно мыслящего Серафима.
– А самого Толле вы не относите к такого рода м-м... специалистам, – деликатно поинтересовался он вслух. – Ведь, мне кажется, что он имеет непосредственное отношение к...
Доктор Кушка взвился свечою.
– Вы бы еще спросили, имеет ли Папа Карло непосредственное отношение к Буратино!!!... Или Пуанкаре к преобразованиям Лоренца! Тор Толле – это живая легенда. Жаль только, что они – там на Чуре – находятся совершенно вне нашей м-м... системы мышления... вне нашей парадигмы, так сказать...
– Парадигма – это прекрасно... – признал Ким. – Скажите, а если этот вот Толле.