Но сильные руки держали крепко. Потом эти руки подняли его и, буквально сложив пополам, опустили в широкую коляску.
Куда его везут, Женя уже не понимал. Он спал в коляске, как ребенок, накрытый легким покрывалом.
Сон его был некрепким. Женя с удивлением отмечал про себя, что все чувствует, хотя не может пошевелить ни рукой, ни ногой и видит только светлый туман.
Он чувствовал, например, что едет – сначала в коляске, а потом в машине. Казалось, он мог бы, если бы захотел, открыть глаза и спросить:
– А куда вы, собственно говоря, меня везете?
Но это только казалось. Странное безразличие разлилось по телу, странные сны сменяли друг друга с непривычной быстротой. Женя видел знакомые лица, обрывки каких-то пейзажей – может, Тасиных картин? – и яркие цветные пузыри, вспухающие и гаснущие друг за другом. Откуда-то издалека донесся негромкий голос, тоже показавшийся знакомым:
– Может, еще дашь ему нюхнуть? Вдруг проснется.
– Да хватит, – ответил другой, – а то я и сам уже кемарю.
Машина неслась стремительно, но Женя ощущал не скорость, а плавные спуски и подъемы, при которых он глубже вжимался в мягкое кожаное сиденье.
Глава XIV
ГОСТЬ ПОНЕВОЛЕ
– Как паренек мой сработал? Орел, а?
– Орел, орел… Только не летает. Ну так что, в расчете?
– Нет, друг ситцевый, ты не спеши, не торопись! Что значит – в расчете?
– А я и не спешу. Парня я тебе привез? Привез. Получи и распишись. Могу и я за деньги расписаться.
– Тут тебе не контора, мне твоя расписка знаешь до какого места? Парня ты, конечно, привез. Но дело-то не закончено.
– Ну, это уж ты много хочешь! Дальше сам действуй. Не знаешь, что ли, как? Я уже и так по лезвию хожу. И по уши в дерьмо влез из-за тебя…
– Здрасьте – с больной головы на здоровую! Не из-за меня ты влез, а из-за жадности своей. Хотя, если подумать… Лучше мне тебя на боевом посту иметь, чем в тюряге. Ладно, будь здоров. Пока что. Смотри, не пропадай!
– Пропадешь от тебя…
Женя проснулся на широком диване и по привычке потянулся, зевая. Зевнул – да так и застыл с открытым ртом. Потом подпрыгнул на диване и огляделся. Комната была большой и абсолютно пустой – не считая, конечно, дивана. Наверное, здесь шел ремонт: стены были оклеены обоями только наполовину. На окне полосками висели жалюзи.
Голова кружилась, во рту было сухо. Сразу вспомнился удушливый запах платка, и Женя поморщился. Он еще раз оглядел пустые стены комнаты, высокую массивную дверь – и почувствовал, что сейчас заплачет. Не от страха, а от неожиданности происшедшего и от своей полной беспомощности.
Женя подбежал к окну, посмотрел в щель между пластинками жалюзи. За стеклом была ажурная решетка, а за ней – сплошной кустарник.
Вдруг Женя услышал, как открывается дверь. Он стремительно обернулся и увидел на пороге того самого парня, которого принял за женщину в «Детском саду». Он узнал бы его теперь в любом наряде, этого чертова актера!
– Чего, испугался? – ухмыльнулся парень. – Не бойся, ты в гостях. С отцом поговоришь по телефону, скажешь, что тебе у нас понравилось, – и домой. Сейчас хозяин придет. Увидишь, он у нас добрый.
Парень ушел. Где-то за дверью послышались быстрые шаги и голоса. Женя отошел к окну и отвернулся.
«Гады! – подумал он. – Вытворяют, что хотят, и еще добренькими прикидываются!»
И тут он услышал у себя за спиной громкий и действительно приветливый голос, который мог принадлежать только добродушному человеку:
– Наконец-то я увижу сына моего старого друга! Извиняйте, как говорится, за приглашение…
Женя обернулся. На пороге стоял довольно толстый мужчина. Улыбаясь, он развел руки в стороны, отчего казался и вовсе круглым, как колобок. Когда он говорил, живот его колыхался.
Встретив Женин взгляд, мужчина почему-то осекся и замолчал, улыбка испарилась с его лица. Он пристально вглядывался в Женю, подходя все ближе.
– Б-бен? Американец? – удивленно выдавил из себя толстяк.
– Что? – не понял Женя. – Какой еще американец?
Толстяк оглянулся на «актера» и еще одного парня, стоявших у него за спиной. Потом снова всмотрелся в Женю.
– Тебя как зовут? – наконец спросил он.
– Сначала отпустите меня, а потом я разговаривать буду, – решительно ответил Женя.
– А кто тебе сказал, что ты несвободен? – удивился толстяк. – Ты свободен, как… птица в полете! Понимаешь, я хотел сделать одному человеку приятный сюрприз. Твоему отцу. Но что-то я задумался… А вдруг ошибся? Сам понимаешь, в любом деле бывают ошибки. Поэтому давай уточним. Меня зовут Константин. А тебя?
– Ну, Веня… – промямлил Женя.
«Они же думают, что я Венька? – мелькнуло у него в голове. – Вот и пусть думают!»
– А фамилия твоя…
– Стрелецкий.
– Ну что ж, Веня Стрелецкий, у меня нет оснований тебе не верить, – сказал Константин. – Да и что ж за свинство было бы с моей стороны не верить человеку, которого я сам же пригласил в свой дом!
«Вот паясничает! Пригласил он, оказывается», – сердито подумал Женя.
– Не обижайся, Веня Стрелецкий, но почему-то я совсем другим тебя представлял, – прищурившись, сказал Константин. – Точнее, совсем не представлял тебя таким. Тьфу, черт, запутался. – Он помолчал и вдруг быстро спросил: – Ну, а как тебе понравилось на «Яве»?
– Нормально, – уклончиво ответил Женя.
«Про какую еще Яву спрашивает этот пузатый? – лихорадочно подумал он. – Может, Венька летал туда на отдых?»
– Нормально – плохо или нормально – хорошо? – уточнил Константин.
– Ну, остров как остров, – пожал плечами Женя, пытаясь быстренько вспомнить все, что он читал об острове Ява. – Интересно, в общем.
Толстяк прошелся по комнате.
– Понятно. Поня-атненько, – протянул он и, быстро обернувшись к Жене, сказал: – Что-то я не могу дозвониться до твоего отца, Веня. Он ведь пока не знает о моем сюрпризе. Волнуется небось… А у меня, кстати, и для тебя сюрприз имеется! – вдруг словно бы вспомнил он. – Я тут познакомился с одним пареньком… Твоя копия! Ну да ладно, сам увидишь. Отдыхай пока, попей водички. А я, как только дозвонюсь, и тебе трубочку принесу.
Приветственно махнув рукой, Константин вышел из комнаты. Дверь хлопнула, но уже через пару минут распахнулась снова. «Актер» вкатил тележку с разноцветными бутылками спрайта, кока-колы, фанты. Женя вспомнил, что они с Тасей всегда покупали на праздники именно такой набор напитков, и сердце у него заныло… Но тут же он насторожился. Сквозь открытую дверь доносилось из коридора рычание толстяка:
– Совпадение? А я не люблю совпадений! Быстро ко мне второго! Только тихо! Без свидетелей! Скажешь, Константин зовет – он сам пойдет!
Охранник поспешно захлопнул ногой дверь и сказал:
– Попей пока водички. Захочешь есть – скажешь.
– А у вас есть родственники? – спросил Женя.
Парень хмыкнул:
– А что?
– Ну, вот если б кого-нибудь из них так, как меня, а?
Парень удивленно посмотрел на Женю. Видно было, что он не ожидал такого вопроса.
– Молодец! – снова хмыкнул он. – Если рассуждаешь, значит, не боишься. Да и чего тебе бояться – ты в гостях. Все будет нормально, я тебе говорю.
«В гостях! – невесело подумал Женя. – Повторяют, как попки, одно и то же. Наверное, целая инструкция у них тут существует, как обращаться с такими, как я».
– А где я? – спросил он, ожидая знакомого ответа: «В гостях».
Но, наверное, «актеру» надоело исполнять роль попугая.
– Ты же умный пацан, – сказал он. – А умные глупых вопросов не задают. Если захочешь в туалет, постучи.
Охранник вышел. Женя взял со столика бутылку кока-колы.
«Не отравленная же она», – подумал он.