– Его нет, – леденея от звуков собственного голоса, сказала Аня. – И не беспокойте нас больше. Герберт не хочет с вами поддерживать отношения и просил меня вам это передать.
– Его нет дома? Он уехал! – неожиданно оживилась Кристина. – Давно?
Аня просто онемела от возмущения. Затем она осторожно положила трубку на рычаг. Несмотря на то, что, сдержавшись, она не устроила скандала, сердце у Ани стучало, словно отбойный молоток. Последние сомнения испарились. У ее мужа с этой отвратительной Кристиной был роман. И, судя по всему, он продолжался за спиной доверчивой Ани уже многие месяцы. А сейчас Герберт, конечно же, помчался к этой твари, даже не пожелав попробовать стряпни своей жены. И не купив ей куртку.
– Ах, тварь! – взвыла от бессильной ярости Аня. – Убить тебя мало! Ну, Герберт, вернись только домой. Живым не уйдешь!
Так как мужа под рукой не оказалось, Аня сорвала зло, запустив в стену вазочку, которая давно ее раздражала. Почти сразу же в дверь позвонили. Даже не подумав о том, что у мужа есть ключи от квартиры и звонить ему незачем, Аня промчалась в прихожую и распахнула входную дверь.
По пути к двери в ее руках таинственным образом оказалась тяжелая металлическая колотушка, инкрустированная слоновой костью. Обычно это произведение африканского искусства украшало собой стену в холле. Дверь Аня распахнула стремительно и, естественно, стукнула стоявшего за ней человека. Ни капли не сомневаясь, что им может быть только Герберт, Аня колотушкой врезала со всего маху человека за дверью.
Вообще-то метила она в физиономию проклятому изменщику, но рука дрогнула. Таким образом жертва избежала тяжелой челюстно-лицевой травмы и отделалась лишь гематомой на ключице. Конечно, подобный результат Анину жажду мести не мог удовлетворить. Поэтому она еще хорошенько лягнула мужчину в пах.
От боли пришелец согнулся в три погибели. Аня занесла уже руку с зажатой в ней колотушкой для второго удара, как вдруг поняла, что человек, на которого она напала, блондин! А ведь у ее мужа волосы черные. Но удержаться от удара она уже не могла. Колотушка опустилась мужчине прямо на голову.
Гость рухнул словно подкошенный. Аня едва не заверещала от ужаса. Удержалась, лишь сообразив, что на крик сбегутся соседи, начнутся вопросы и допросы. Кстати говоря, кем бы ни оказался блондин, вел он себя благородно. Пока Аня обрабатывала его колотушкой, не издал ни единого звука. Переведя дух, женщина с ужасом уставилась на человека, разлегшегося у ее порога. Он не шевелился и, кажется, даже не дышал.
– Ой, мамочки! Что же это? – пролепетала Аня.
Чувствуя, что сама теряет от страха силы, Аня все же втащила мужчину к себе в квартиру, плотно закрыла дверь и только после этого уставилась на своего гостя. У нее еще теплилась слабая надежда, что этот мужчина – ее супруг, зачем-то перекрасивший волосы. Но, перевернув мужчину на спину, она убедилась, что с мужем у него общий лишь пол.
– Вы кто? – тронула Аня мужчину за руку.
Он не отреагировал. Аня потрясла руку. Потом потрясла сильнее. И наконец до нее дошло, что не стоило бы трясти человека, только что получившего тяжелым предметом по голове. Аня оставила мужчину в покое и принялась рассматривать его внешность.
Мужчина был еще молод, хотя и не мальчик. Никак не старше тридцати. С мужественными чертами лица. И Аня как-то сразу прониклась к блондину теплым чувством, из чего следовал вывод, что блондин изрядный подлец и мерзавец. По отношению к порядочным мужчинам Аня почему-то не чувствовала ничего, кроме раздражения.
– Эй, вы живы? – снова поинтересовалась Аня у мужчины.
Он промолчал. Его лицо было бледное, словно у покойника. Впрочем, глянув на себя в зеркало, Аня убедилась, что и сама была не краше.
Так что отсутствие румянца еще ни о чем не говорило. Она-то ведь была жива.
– Может, это у него просто шок? Может, этот тип вообще припадкам подвержен? А я ударом по башке спровоцировала этот приступ, – в задумчивости пробормотала Аня. – Нужно посмотреть, не найдется ли у него в карманах каких-нибудь лекарств.
И женщина принялась со сноровкой, приобретенной в трех замужествах, рыться в карманах блондина. В конце концов, она имела на это некоторое право. Блондин разлегся, хотя и не по своей воле, на полу ее жилища. А значит, в некоторой степени был ее собственностью. Аня даже подумала, как все удачно получается: не успел один муж сбежать, как следующий потенциальный муж постучался в дверь.
Набор предметов в карманах блондина утвердил Аню в ее первоначальном мнении. Этот человек был темной лошадкой. Ане удалось обнаружить заряженный и поставленный на предохранитель пистолет и несколько запасных обойм к нему. Десяток мятных таблеток, упаковку презервативов и крем для рук.
Затем Аня перешла к обследованию брюк и нашла в них свернутую вчетверо бумагу, вернее, обрывок бумаги. На ней были фрагменты какого-то рисунка и пояснения к нему. Причем все пояснения были записаны разными почерками и даже разными шрифтами.
Некоторые строчки, Ане показалось, были написаны рукой ее мужа. Поэтому подозрительную бумагу Аня сунула к себе в карман, намереваясь изучить ее, когда закончит ревизию одежек блондина. Последней из кармана брюк Аня выудила недлинную, но очень толстую леску с шариками, привязанными с двух сторон. Леску Аня небрежно отбросила в сторону. И в этот момент блондин зашевелился.
Аня склонилась над незваным гостем. Блондин открыл глаза и уставился на Аню. При этом в его очах отразилось не безумное влечение и восторг, а страх и даже ужас. Аню передернуло. Обычно мужчины при виде ее не пугались. Должно быть, жизнь с Гербертом совсем подорвала ее здоровье и вообще неотразимость. Блондин тем временем вел себя весьма странно. Он словно окаменел. Аня проследила за его взглядом и поняла, что блондин не сводит глаз с ее руки с зажатым в ней пистолетом.
– Не бойся! – засмеялась Аня. – Я не обижу.
Она протянула руку, собираясь отдать пистолет Блондину, но он явно не понял ее добрых намерений. Вскочив на ноги, он попытался вырвать пистолет из Аниных рук. При этом бедняга не учел, что после удара по голове нельзя делать резких движений.
– Ой! – испугалась Аня, когда Блондина шатнуло в сторону висевшего на стене зеркала.
Но было уже поздно. Блондин оперся рукой о раму, гвоздь, на котором висело зеркало, добавочного веса не выдержал и вылетел из стены. Разумеется, зеркало не птица, в воздухе парить не может. Поэтому оно рухнуло на пол, и чуда не произошло. Зеркало разбилось на тысячи мелких осколков. Окончательно потерявшийся Блондин попытался удрать, но почему-то толкнул дверь, ведущую в спальню. Аня помчалась следом за гостем, пытаясь объяснить ему, что ничего страшного не произошло. Ее муж сам виноват, в том что разбилось его любимое зеркало. Сто раз ему было сказано, что гвоздь разболтался и пора его заменить.
– Да постойте вы! – надрывалась Аня, раздосадованная тем, что Блондин явно ускользает из ее рук, ведь дверь из спальни выходила прямо в садик.
При этом она напрочь забыла, что продолжает автоматически сжимать в руке пистолет и даже размахивает им, призывая Блондина остаться. В результате ее забывчивости гость не пожелал остаться. Перемахнув через ограду, Блондин был таков.
– Черт! – выругалась Аня, отпирая калитку, ведущую на улицу.
Но Блондин уже скрылся за углом. Преследовать его на улице Аня не стала. Очень ей было нужно, чтобы соседи потом говорили про нее Герберту, что, мол, она за посторонними мужиками гоняется.