— А у сэра Гарри тоже здесь офис?
— Нет. Я сказала — деньги, а не богатство.
Наша повозка катилась мимо галантерейных магазинов, торгующих спиртным, пивных баров, отеля «Принц Джордж», кинотеатра «Савой», продуктового, не слишком оживленного рынка.
— Почти пусто сегодня, — заметила мисс Бристол.
Ее музыкальный голос смешивался с постоянным звоном колокольчика на козлах.
— Большинство пиратов Бэй-стрит сейчас в отпуске в Штатах...
— Пиратов Бэй-стрит? — переспросил я.
— Так здесь называют всех этих коммерсантов — богачей с этой улицы. Ребята с Бэй-стрит и бароны Бэй-стрит.
Для «почти пусто» на широкой главной улице было многовато транспорта: мимо текла странная смесь экипажей, американских и английских автомобилей, велосипедов, огибающая редкие тележки с тюками губок, влекомые лошадьми.
— Очень интересно, — произнес я.
— Интересно?
— Я уже слышал кое-что о Бэй-стрит еще в Чикаго.
Под широкополой шляпкой сузились большие ореховые глаза; ресницы затрепетали, как перышки колибри.
— Правда, мистер Геллер? А почему вы интересовались нашей Бэй-стрит там, откуда вы приехали.
— Ее еще называют «спиртная улица», не так ли? — ответил я вопросом на вопрос.
— Да, конечно. Я и не думала, что вы — знаток наших краев, мистер Геллер.
— Да нет, какой я знаток. Просто помню, что Нассау — далеко от США, а еще в нем не было введено запрета на свободную продажу спиртного. Кое-кто нажил на этом неплохие деньги.
— Многие сколотили на этом состояния, — сказала она таинственно.
— Но не сэр Гарри?
— Нет, конечно, нет. Зачем делать деньги на виски, когда под рукой золото.
Вдруг меня опять прошиб пот. Ведь эти типы, сколотившие состояние в Нассау во время сухого закона, должны были иметь связи с гангстерами. А что, если эти связи еще сохранились?
Этого было достаточно, чтобы заинтересоваться, кто скрывается за ставнями и позолоченными вывесками над антикварными лавками. Когда не проводят отпуск в США, естественно.
— А вот где вы остановитесь на ночь, — продолжала говорить мисс Бристол, указывая на последнее по Бэй-стрит неуклюжее розовое здание в полуколониальном, полумавританском стиле, напоминающее гигантский пирог. — Этот отель принадлежит сэру Гарри.
— Не может быть!
Ее смех звучал почти язвительно!
— Несколько лет назад сэр Гарри вошел в ресторан этого отеля, и метрдотель не узнал его. Дело в том, что сэр Гарри одевается... непретенциозно, скажем так. Даже несколько... нестандартно.
— Правда? — произнес я, наслаждаясь необычным, похожим на французский, акцентом, который она делала на последние слова.
— И вот как-то раз сэр Гарри явился туда в шортах и сандалиях. Он выглядел, может быть, чуть-чуть неряшливо, и ему не дали столик. А на следующий день сэр Гарри... купил весь отель за миллион долларов и снова пришел туда, заказал столик, и все повторилось сначала. Только на этот раз он выгнал метрдотеля.
— Что ж, я постараюсь держать свое мнение о наряде сэра Гарри при себе.
Она снова засмеялась своим музыкальным смехом.
— Иногда лучше хранить молчание.
Она была удивительно мила, эта Марджори Бристол. Интересно, где она это приобрела такой словарный запас? Откуда у нее карибский акцент, я знал и так. Я же детектив, черт возьми.
Когда мы почти миновали здание отеля, я спросил:
— Может мы остановимся на минутку?
— Нет, сэр Гарри велел везти вас прямо к нему. Он ждет вас в «Вестбурне».
— В «Вестбурне»?
Мы проехали мимо общественного пляжа, где было мало купающихся. Наш кэб просто летел по пустой дороге прочь от города.
— "Вестбурн", — повторила она. — Летний домик сэра Гарри.
Я недоверчиво улыбнулся ей.
— Это название звучит... слишком грандиозно для коттеджа, а?
Она обернулась и опять улыбнулась мне.
Ее широкая соломенная шляпа снова задела меня по лбу.
— Ну, это не обычный коттедж...
Глава 3
Проехав вдоль берега океана мимо неуклюжей, но хорошо сохранившейся каменной крепости на скалах, которая когда-то охраняла восточный вход в гавань, наша коляска миновала богатые жилые кварталы и завернула за мыс, который Марджори Бристол назвала «Браунс пойнт». За ним Сэмьюэл придержал лошадей, и они легким шагом обогнули ярко-зеленую площадку для гольфа, с которой начиналась большая лужайка перед поместьем Оукса. Сам дом не был виден с дороги, но на то, что он был здесь, указывал черный стальной забор с белыми каменными столбами и черными стальными воротами, на которых металлические буквы в стиле рококо гласили: «Вестбурн». Створки ворот были прикрыты, но замка не было видно, и Сэмьюэл, спрыгнув с повозки, открыл одну из них. Потом он снова влез на козлы, натянул поводья, и мы тронулись дальше. Он и не подумал вернуться назад и закрыть ворота.
Мы катились по дорожке в форме полукруга через безупречно подстриженную лужайку с яркими клумбами, прятавшимися, как цветы в волосах хорошенькой девушки. Вездесущие пальмы лениво склонялись, будто жестикулировали, указывая на большой приземистый дом впереди.
Нью-Провиденс — длинный узкий остров — двадцать одна на семь миль — и дом в поместье Оукса повторял его форму. Он был таким же широким с запада на восток и узким с юга на север. Длинный фасад (или это был торец?) похожего на гасиенду дома делал незаметной высоту двух его этажей, и из-за этого все здание казалось ниже, чем оно было на самом деле. Честно говоря, легендарный дом сэра Гарри напомнил мне придорожный отель.
«Вестбурн» оказался удивительно нескладным серым оштукатуренным строением, окруженным кустарником; с белыми ставнями, красноватой крышей и решетками, по которым вился бугенвиль. Балкон, опоясывавший все здание, служил одновременно навесом над галереей, оканчивающейся справа от заднего крыльца, где сквозь распахнутые двери нескольких гаражей виднелось несколько дорогих машин. С другой стороны здания я заметил открытую деревянную лестницу с решетчатой баллюстрадой, с помощью которой можно было попасть на балкон, в комнаты второго этажа.
Тот, кто жил здесь, наверное имел кучу денег — в этом пляжном домике было пятнадцать или двадцать комнат. Но у того, кто жил здесь, вряд ли был вкус. Марджори Бристол ошибалась: может, название «Вестбурн» и звучало грандиозно, но у этого неуклюжего поместья с его ухоженными садиками был самый обычный вид.
Сэмьюэл улыбнулся мне, я дотронулся до своей шляпы, благодаря его, и он повел свою лошадь с повозкой обратно к воротам.
— Он, кажется, славный парень, — сказал я.
Я снова надел пиджак и опять тащил свою сумку.
— Это точно, — отозвалась мисс Бристол.
Ведя меня к широкому переднему крыльцу, она показала рукой вправо.
— Там теннисные корты. И бассейн тоже.
Теннисные корты виднелись среди пальм, но бассейна нигде не было видно.
— Зачем вам нужен бассейн, если под боком океан? — спросил я.
— Мне не нужен, — ответила она и улыбнулась.
Дверь главного входа была не заперта, и мисс Бристол вошла в дом. Я последовал за ней. Внутри оказались темные деревянные и оштукатуренные стены с рисунками и гравюрами на морскую тематику. Потолок был выше, чем я ожидал, глядя на дом с улицы. Лестница без перил вела в спальни наверху. Слева я мельком увидел столовую с шикарно выглядевшей мебелью в викторианском стиле и большим восточным ковром, достаточно большим, чтобы улететь на нем. Везде были вазы со свежесрезанными белыми цветами.
Мисс Бристол поняла, что я заметил цветы, и сказала:
— Это для леди Юнис. Она любит лилии. Даже когда ее здесь нет, я ставлю свежие цветы.