– Как бы то ни было (а я думаю, что он чересчур легко отвергает блестящие открытия своих предшественников в науке), в данном вопросе он не прав.
Взгляд доктора Локарда был бесстрастен.
– Если вы найдете то, что ищете, его доводы будут разбиты. Но чего я не понял из вашего письма, это причину вашего оптимизма.
– Не знаю, известно ли вам имя антиквария и ученого Ралфа Пеппердайна?
Доктор Локард кивнул:
– Автор «De Antiquitatibus Britanniae»? [4]
– Именно. Так вот, он умер в тысяча шестьсот восемьдесят девятом году и архив оставил своему старому колледжу – по случайности это и мой колледж тоже. Стыдно сказать, но бумаги никто основательно не изучил. Две недели назад я их просмотрел, так как собирался сюда и вспомнил, что Пеппердайн однажды посетил Турчестер. Мне попалось письмо, которое он написал во время посещения этой библиотеки в тысяча шестьсот шестьдесят третьем году.
– Да? В наши трудные времена это может открыть перед фондом небезынтересные перспективы.
– Верно, а кроме того, в письме содержится нечто, как мне кажется, особо для вас любопытное.– Я вынул из портфеля рукописную копию.– Пеппердайн приводит, со слов очевидца, описание смерти настоятеля Фрита.
– В самом деле? Оно значительно отличается от принятой версии?
– Что его смерть произошла совершенно ненамеренно, по причине неправильно понятого приказа?
– Да, хотя эту версию выдвинул дежурный офицер, который имел все основания представить дело именно так.
– Пеппердайн дает совершенно другое объяснение. Доктор Локард улыбнулся:
– Это лишает смысла все споры, которые велись до сих пор. Когда появится историк фонда, занимающийся этими вопросами, он будет вам очень благодарен.
– Разве соответствующего исторического труда до сих пор не существует?
– Нет ничего, кроме нудного тома, опубликованного в середине прошлого века. И в настоящее время никаких работ не ведется, разве что дилетантские попытки, совершенно неграмотно использующие источники. Что же говорит Пеппердайн?
– На начале письма задерживаться незачем. Там описывается путешествие, состояние дорог и говорится, что он прибыл двумя неделями раньше и поселился во дворце вместе со своим другом епископом. А дальше интересно.
Вчера на обеде с господином настоятелем я слышал рассказ о смерти его покойного предшественника,опровергающий лживые слухи. Как вам,скорее всего,известно,когда силы парламента заняли город,они постыдным образом заточили настоятеля в его собственном жилище,ибо по причине его близости к королевской партии можно было опасаться,что он поднимет народ на сопротивление. Я получил сведения от некоего Чампнисса; он прослужил здесь священником сорок с лишним лет и был всей душой привязан к злополучному Фриту. В утро его смерти Чампнисс заметил на Соборной площади шесть солдат,судя по всему пьяных; они проложили себе путь к библиотеке,а затем принялись разбойничать: били окна,грабили и крали. Старик рассказывал мне,что настоятель,должно быть,наблюдал это поругание из окна настоятельского дома и,безмерно возмутившись,забыл о своем статусе арестованного и поспешил за порог,дабы их остановить. Увидев,как он вбегает в библиотеку,Чампнисс испугался за него и бросился туда же,на выручку. Обогнув угол здания,он обнаружил коленопреклоненного настоятеля,а перед ним– солдат; настоятель сжимал в руках какую-то бумагу и молился. Чампнисс слышал,как он громко взывает к Господу о прощении для своих убийц– один из которых,совсем мальчишка,заливался слезами. Когда Чампнисс приблизился,настоятель заметил его и жестом отослал прочь. Двое солдат схватили Чампнисса под руки и оттащили,но он успел увидеть,как подошел офицер,который,как ему было известно,питал к настоятелю ничем не оправданную враждебность.
Из-за угла до его слуха долетели два или три выстрела. Даже сейчас,двадцать лет спустя,старик не мог рассказывать это без слез.
Я остановился.
– Напрашивается вывод, что этот офицер и приказал убить настоятеля, не так ли?
– Сцена, нарисованная Пеппердайном, так театральна, что это наводит на подозрения.– Доктор Локард сжал губы в иронической усмешке.– Знакомы вам работы Чарлза Ландсира? – (Я кивнул.) – Сентиментальность та лее, разве нет? Далее рыдающий юный солдат – смазливый юноша на картине обязателен. Представляете себе полотно: «Турчестерский настоятель возносит молитву за своих убийц»?
Я улыбнулся.
– Пусть далее старик был пристрастен, это не значит, что на его рассказ нельзя положиться.
– Конечно. Однако можно ли быть уверенным, что Пеппердайн не исказил его слова?
– Не вижу причин, зачем ему это делать. Библиотекарь посмотрел на меня задумчиво.
– Да? Мой принцип как историка состоит в том, что, сталкиваясь с противоречивыми свидетельствами, я выясняю, какой взгляд на события выгодно поддерживать тому или иному очевидцу. Таким путем, как мне кажется, легче всего добраться до истины. Вот в этом случае, если Пеппердайн обращался в письме к могущественному роялисту, у него были основательные причины толковать происшедшее в пользу настоятеля, не правда ли?
– Его корреспондент, Джайлз Булливант, был, скорее, тоже ученым, человеком отнюдь не влиятельным в политике. Они с Пеппердайном интересовались судьбой античных текстов в позднее Средневековье, что и побудило Пеппердайна приехать в Турчестер. Его надежды не оправдались, потому что никто не удосужился привести рукописи в порядок после разграбления библиотеки.
– Боюсь, вы обнаружите, что за последующие два века дело продвинулось мало.
Я смерил библиотекаря удивленным взглядом.
– Это правда. К большей части манускриптов никто не прикасался с тысяча шестьсот сорок третьего года, когда в библиотеке все было перевернуто. Что пишет Пеппердайн о местонахождении интересующего вас манускрипта?
– Увы, ничего определенного:«Я обыскал верхний этаж старой библиотеки и не обнаружил ничего заслуживающего внимания. Манускрипты в подземелье новой библиотеки находятся в страшном беспорядке; чтобы их осмотреть,потребовалось бы много дней или даже недель,но на это жалко труда,так как они по большей части представляют собой старинные архивы аббатства».
Я прервал чтение:
– Не объясните ли, о чем он говорит? Доктор Локард улыбнулся:
– Лучше покажу, ведь с тех пор мало что изменилось. Я пожал плечами, выражая удивление, и вновь обратился к письму.
– Далее он пишет:«Случайно я наткнулся на манускрипт,интересный,вероятно,для тех,кто занимается историей диких племен,которые господствовали в Англии в темные века,до завоевания. Он рассказывает– на самой прискорбной латыни– историю короля,чей прежний наставник (а впоследствии столичный епископ) был на его глазах убит язычниками,захватившими город. Я,следственно,оставил манускрипт там,где его нашел».
– Что же он нашел, по-вашему?
– Не зная ничего об англосаксонском периоде, Пеппердайн не заподозрил, что манускрипт, который он вкратце пересказал, является версией событий, описанных в Гримбалдовой «Жизни».
Доктор Локард вздрогнул. Изо всех сил стараясь говорить спокойно, без дрожи в голосе, я добавил:
– Убежден: это не что иное, как оригинальный текст Гримбалда.
– В таком случае он поможет узнать точно, насколько Лео-франк исказил источник.
– И доказать, что, в противность нелепому утверждению Скаттарда, он не сочинил подделку, а всего лишь поправил существующий текст.