Отныне ничто не добирается до конца своей истории, ибо ничто не в состоянии избежать этого захвата симулякрами. И социальное умирает, так и не раскрыв нам полностью своей тайны [ 46 ].
Пусть, однако, ностальгии по социальности предаются приверженцы удивительной по своей наивности социальной и социалистической мысли. Это они умудрились объявить универсальной и возвести в ранг идеала прозрачности столь неясную и противоречивую, более того, остаточную и воображаемую, и более того, упраздняемую своей собственной симуляцией «реальность», какой является социальное.
[1]*To есть не «взрывающееся», не распространяющееся вовне, а, наоборот, вбирающее, втягивающее в себя. [Здесь и далее примечания переводчика обозначены (*).]
[2]*Мана – сверхъестественная сила, согласно верованиям народов Меланезии и Полинезии присущая определённым людям, животным, вещам и духам.
[3]* Словоr?sili? – аннулирован, расторгнут – Ж. Бодрийяр сближает с похожим по звучаниюresille – сетка, сеть.
[4]* Ж. Бодрийяр отсылает к лат.neuter – ни тот, ни другой; никто из двух.
[5]*Diff?rence, на русский обычно переводимое как различие, происходит от differer, означающего не толькоразличаться , но иоткладывать , медлить . В своём diff?rence Ж. Бодрийяр, по всей видимости, хотел бы удержать оба значения этого глагола. Проблема differer в данном ключе подробно обсуждается у Ж. Деррида. См.:Деррида Ж . Голос и феномен. СПб., 1999. С. 175-178.
[6]* Используя сочетаниезеркало социального( miroir du social ), Ж. Бодрийяр сначала употребляет его в значениизеркало, отражающее социальное(объективный генитив слова социальное), а затем в смыслесоциальное, играющее роль зеркала(генитив субъективный). Ср. с хайдеггеровскимзахваченность бытия( Хайдеггер М. Письмо о гуманизме //Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993. С. 193).
[7]*Клаус Круассан – адвокат, выступавший в качестве защитника на процессах террористов из немецкой организацииЯчейки Красной Армии(РАФ), несколько раз подвергался арестам за активную поддержку РАФ.
[8] В этом своём негодовании в отношении молчаливого большинства крайне левые демонстрируют и свою досаду, и свою «утончённую» развязность. Шарли-Эбдо, к примеру, заявляет: «Молчаливое большинство плюёт на всё – ему лишь бы только залезть вечером в свои домашние тапочки… И пусть тебя не вводит в заблуждение то, что оно не открывает рта, – в конечном счёте это оно, молчаливое большинство, устанавливает законы. Оно правильно живёт: как следует жрёт, работает столько, сколько надо. От своих руководителей оно требует надлежащей отеческой заботы и соответствующих гарантий безопасности, а также удовлетворения потребности в небольшой, а потому и неопасной, дозе каждодневных иллюзий».
[9] Эта аналогия с Фрейдом весьма ограничена, поскольку результатом его радикального шага оказывается гипотеза вытеснения и бессознательного, которая всё же не исключает – чем с тех пор широко пользуются – возможности участия и того и другого в смыслопроизводстве, возможности восстановления места желания и бессознательного в партитуре[partition] смысла, партитуре, предполагающей чарующую симфонию, когда неустранимая реверсия смысла благодаря вытеснению становится хорошо темперированным развёртыванием желания, в свою очередь стремящегося к высвобождению. Ясно, почему политическая революция с такой лёгкостью обернулась «высвобождением желания» – она призвана как раз не увеличивать, а восполнять слабость смысла. Речь, однако, идёт вовсе не о том, чтобы интерпретировать массы в терминах либидинальной экономики (конформизм или «фашизм» масс в этом случае связывают с некой латентной структурой, с тёмным желанием власти и репрессии, которое якобы время от времени подпитывается первичным вытеснением или влечением к смерти).
Сегодня либидинальная экономика является единственной альтернативой теряющему силу марксистскому анализу. Но по сути дела она представляет собой тот же самый анализ, только получивший новое направление. Раньше полагали, что массы предназначены для революции, но осуществлению этого предназначения препятствует ограничение их сексуальности (Райх); теперь им приписывают желание подавления и порабощения, или нечто вроде повседневного микрофашизма, рассуждения о котором столь же малоубедительны, как и разговоры о якобы присущем им влечении к свободе. Тяги к фашизму и власти здесь, однако, ничуть не больше, чем революционности. Мы сталкиваемся с последней попыткой привязать массы к смыслопроизводству: если они обладают бессознательным или желанием, то, следовательно, всё-таки могут выступать носителями и проводниками смысла. Это повсеместное переоткрытие желания – всего лишь знак политического отчаяния. Стратегия желания, после того как она долгое время была стержнем маркетинга предприятия, обрела сегодня благородную форму стратегии активизации революционной энергии масс.
[10]* То есть ставящий во главу угла не смысл, а, наоборот, бессмыслие.
[11]* То есть работой знаков.
[12]*Грасиан Бальтасар(1601–1658) – испанский писатель, иезуит.
[13]* От фр.simulacre – подобие, видимость, иллюзия.
[14]* Имеется в виду Великая французская революция 1789–1794 годов.
[15]*Стадия зеркала – термин французского философа и психолога Ж. Лакана (1901–1981). В этот период (с 6 до 18 месяцев) ребёнок начинает отождествлять себя со своим отражением. У него формируется то, что Лакан назвалвоображаемым , иначе говоря, образ собственного Я.
[16]* Бодрийяровскийсубъект отсылает, по крайней мере, к двум значениям словаsujet : это идействующие люди , итема ,предмет дискурса .
[17]* От лат.involutio – свёртывание.
[18] Понятие критической массы обычно используют при описании ядерноговзрыва[ explosion ]. Здесь оно взято для характеристики ядернойимплозии , то есть того, с чем мы сталкиваемся в области социального и политического в условияхинволюции масс и молчаливого большинства. Это своего рода взрыв наоборот, свойственный инертности – она тоже имеет свою критическую точку.
[19] Сегодня социальное уже не производится – его производство имеет место при социализме и даже в рамках самого капитализма, но не в условиях, когда производство спроса идёт впереди производства товаров. Движение от производства к потреблению получило обратное направление, и то, с чем мы сталкиваемся, уже нельзя назвать ни логикой производства, ни логикой потребления – это порядок симуляции того и другого. Сегодня невозможно говорить и о «реальном» кризисе капитала, кризисе, из которого, как полагает Аттали, надо выходить под лозунгом «больше социального и социализма». Перед нами совершенно иное, гиперреальное, образование, порывающее и с капиталом, и с социальным.
[20] Точно так же устроены и чёрные дыры. Они представляют собой настоящие космические гробницы: их гравитационное поле столь чудовищно, что в такую ловушку попадает и в ней умирает даже свет. Это, следовательно, зоны, откуда не может поступитьникакой информации . Их открытие и их исследование означают радикальное изменение всей науки, появление принципиально новой по характеру познавательной деятельности. Ранее познание всегда основывалось на информации, сообщении, позитивном сигнале, которые обладают «смыслом» и передаются посредством разного рода волн. Но случай с чёрными дырами – это случай, когдаинформация , по сути дела,отсутствует . Они не посылают никаких сообщений и, в свою очередь, не отвечают ни на какие сигналы. Изучение масс придаёт этой трансформации науки дополнительный импульс.
[21]* Здесь масса, как она