Что нибудь еще?
– Нет, спасибо.
– Не сходите с тротуара. Мы хотим еще осмотреть мостовую при дневном свете. – И он оставил нас.
Вулф постоял минуту, глядя на то место на мостовой, где упал Марко, затем поднял голову и огляделся. Свет от прожектора упал ему на лицо, и он
моргнул. Поскольку впервые на моей памяти он начал расследование убийства с личного визита на место преступления – не считая случаев, когда его
вынуждали особые обстоятельства – например, если речь шла о спасении моей жизни, – мне было любопытно, как он будет действовать. Это была уж
очень редкая возможность. Вулф начал с того, что повернулся ко мне и спросил:
– Как пройти к ресторану?
Я показал на запад.
– Четыре квартала вверх по Лексингтон авеню и за угол. Мы можем поймать такси.
– Нет, мы пойдем пешком, – и он потопал вперед. Я последовал за ним, все больше и больше изумляясь. Смерть его старого и самого близкого друга,
конечно, потрясла его. Предстояли пройти пять перекрестков, где чудовища на колесах поджидали его на каждом углу, готовые к прыжку, но он шагал,
не глядя по сторонам, как будто для него это было естественным и нормальным действием.
Глава 2
То, что происходило в «Рустермане», нельзя было назвать ни естественным, ни нормальным. Швейцар шести футов ростом, с квадратной челюстью,
пропустил нас и вдруг выпалил в широкую спину Вулфа:
– Это правда, мистер Вулф?
Вулф пропустил его вопрос мимо ушей, но я обернулся и кивнул.
Мы прошли мимо гардероба. В большой передней комнате, которую нужно было пересечь, чтобы попасть в зал, и которую Марко называл комнатой отдыха,
а я – баром, потому что в ней был бар, находились всего лишь несколько завсегдатаев. Время приближалось к половине десятого, поэтому все клиенты
были внутри, поглощая куропаток, запеченных в горшочке или седло барашка по беарнски. Атмосферу помещения, мягкую, приглушенную, создал,
конечно, Марко с помощью Феликса, Лео и Джо. До этого вечера я никогда не видел, чтобы кто то из них, нарушая правила, хотя бы моргнул. Когда мы
вошли, Лео, стоявший у входа в зал, заметил нас и шагнул навстречу, затем повернулся, отошел назад и крикнул:
– Джо!
Завсегдатаи бара принялись оживленно переговариваться. Лео снова повернулся, прижал ладонь ко рту, подошел к нам и уставился на Вулфа. Я
заметил, что на лбу у него выступил пот – еще одно нарушение. В ресторане, где подают голубей по пять или более баксов за штуку, метрдотели и
официанты не имеют права потеть…
– Это правда? – прошептал Лео, все еще прикрывая рот ладонью. Казалось, он съеживается на наших глазах, а он и так был не очень большим, не
коротышка, но совсем узкий, только в плечах пошире. Он отнял руку и произнес приглушенно:
– Боже мой, мистер Вулф, неужели это правда? Должно быть… – кто то схватил его за плечо сзади. Это был Джо, созданный для того, чтобы хватать.
Годы, проведенные с Марко, отшлифовали его манеры, и он уже мало походил на профессионального борца, однако сохраняя размеры и облик.
– Держи себя в руках, черт побери, – прорычал он. – Не желаете ли столик, мистер Вулф? Марко здесь нет.
– Я знаю, что его нет. Он мертв. Я не…
– Пожалуйста, не говорите так громко. Пожалуйста. Так вы знаете, что он погиб?
– Да. Я видел его. Мне не нужен столик. Где Феликс?
– Феликс наверху в конторе с двумя полицейскими. Они пришли и сказали, что в Марко стреляли и он убит. Он поручил Лео и мне следить за ужином и
поднялся с ними наверх. Мы никому ничего не говорили, кроме Винсента.
Мы никому ничего не говорили, кроме Винсента. Феликс сказал, что Марко не понравилось бы, если бы ужин был испорчен.
Меня тошнит, когда я смотрю, как они едят, пьют, смеются, но, может быть, Феликс прав – а лицо у него было такое, что лучше не спорить. Вы
думаете, он прав? Лично я выставил бы всех и закрыл дверь.
Вулф покачал головой.
– Нет. Феликс прав. Пусть едят. Я поднимусь. Идем, Арчи, – и он двинулся к лифту.
Третий этаж здания перестроили около года назад. В передней части сделали контору, а в задней – три кабинета. Вулф без стука открыл дверь
конторы и вошел, я последовал за ним. Трое мужчин, сидящих на стульях вокруг стола, обернулись. Феликс Мартин, хорошо сложенный, невысокий,
седовласый крепыш с бегающими черными глазами, конечно, в форменной одежде, встал и направился к нам. Остальные двое продолжали сидеть. У них
тоже имелась форма: у одного – инспектора, у другого – сержанта, но они обычно обходились без нее.
– Мистер Вулф, – заговорил Феликс. У него был удивительно низкий голос для человека его габаритов, даже когда вы к нему привыкали. – Случилось
самое ужасное. Самое ужасное. А ведь дела шли так хорошо!
Вулф кивнул ему и обратился к инспектору Кремеру.
– Узнали что нибудь? – требовательно спросил он.
Кремер и бровью не повел. Его крупное круглое лицо всегда чуть краснело, а холодные серые глаза становились еще холоднее, когда он пытался
держать себя в руках.
– Я знаю, – признался он, – что вы лично заинтересованы в этом деле. Я согласился с сержантом Стеббинсом, что мы должны это принять во внимание.
Это как раз тот случай, когда я с радостью приму от вас любую помощь. Поэтому давайте обсудим все спокойно. Принеси стулья, Гудвин.
Для Вулфа я выбрал стул, стоящий за столом Марко, потому что он больше остальных соответствовал его габаритам. Для себя я взял первый
попавшийся. Я присоединился к обществу, когда Вулф повторил, крайне раздраженно:
– Узнали что нибудь?
Кремер сдержался и на сей раз:
– Пока ничего важного. Убийство совершено всего два часа назад.
– Я знаю. – Вулф попробовал сесть на стуле поудобнее. – Вы, конечно, спросили Феликса, не знает ли он убийцу. – Он перевел взгляд. – Может,
знаешь, Феликс?
– Нет, сэр. Не могу в это поверить.
– У тебя есть предположения?
– Нет, сэр.
– Где ты был, начиная с семи часов?
– Я? – Его глаза твердо смотрели на Вулфа. – Я был здесь.
– Все время?
– Да, сэр.
– А где был Джо?
– Тоже здесь.
– Все время?
– Да, сэр.
– Ты уверен?
– Да, сэр.
– А где был Лео?
– Тоже здесь, все время. Где же еще мы можем быть во время ужина? А когда Марко не пришел…
– Если вы не против, – вмешался Кремер, – я все это уже знаю. Мне не нужно…
– Мне нужно, – прервал его Вулф. – Я несу двойную ответственность, мистер Кремер. Я, безусловно, намерен приложить все силы к тому, чтобы убийца
моего друга был пойман и привлечен к ответственности в кратчайший срок. Но на мне лежит еще и другое бремя. Как вы вскоре официально узнаете,
согласно завещанию моего друга, я являюсь ad interimего душеприказчиком и опекуном имущества. Не наследником. Этот ресторан представляет
единственную реальную ценность, и он был завещан шестерым из тех людей, которые здесь работают, причем наибольшая часть переходит к тем троим, о
которых я уже спрашивал. Об условиях завещания они узнали год назад, когда в него внесли изменения.