Возможно, он захочет пригласить своего эксперта, но… Я думаю, он скорее пригласит ее, чем кого‑либо другого.
— Отлично. И еще одну минуту. — Мейсон прикрыл телефонную трубку рукой и улыбнулся Максин Линдсей: — Насколько я понимаю, нет причин, по которым перекрестный допрос эксперта Корлис Кеннер мог бы вас чем‑нибудь смутить?
В ответ она улыбнулась глазами:
— Причин для смущения действительно нет.
— Хорошо, — сказал Мейсон в трубку, — забудем о Хауэле и предложим Корлис Кеннер. Я получу аффидевит от Максин Линд сей, и, хотя ей не очень хочется быть замешанной во всем этом, она согласилась.
— Максин умница. И хотя то, что она делает, не вполне можно назвать искусством, я помогу ей найти клиентов. У меня есть на примете заказ на два детских портрета.
— Я передам ей, — сказал Мейсон, вешая трубку.
— А можно узнать, почему аффидевит? — спросила Максин Линдсей.
— А это для того, — начал Мейсон, глядя ей прямо в глаза, — чтобы быть уверенным, что в суде вы не уведете нас в другую сторону. Вы сообщаете мне какие‑то факты. Основываясь на них, я даю рекомендации клиенту. И мне необходима уверенность, что, придя в суд и заняв место для свидетелей, вы скажете то же самое, что я сейчас слышал. Если вы этого не сделаете, у моего клиента будут серьезные неприятности.
Она кивнула.
— Поэтому, — продолжал Мейсон, — я люблю брать аффидевит у человека, который будет главным свидетелем. Он дается под присягой. Если вы вдруг отречетесь от своих показаний, то будете обвинены в лжесвидетельстве, что равносильно даче ложных показаний в зале суда.
Она с облегчением вздохнула.
— Если это и все, я буду рада дать вам эти показания.
Мейсон обратился к секретарше:
— Напиши аффидевит, Делла, и дай подписать. Проследи, чтобы мисс Линдсей подняла правую руку и поклялась.
— Я не подведу вас, мистер Мейсон, если это все, что вас волнует. Мне не хочется быть замешанной в этом, но если надо, так надо… Я не подведу вас. Это не в моих правилах. Не мой стиль.
— Приятно слышать, — сказал Мейсон, пожимая протянутую руку. — А теперь пройдите с мисс Стрит, она подготовит аффидевит и даст вам на подпись.
Какое‑то время она постояла в нерешительности:
— Если что‑то случится в связи с этим делом, могу я вам позвонить?
— Через мисс Стрит. У вас есть какие‑то предчувствия?
— Возможно.
Тогда позвоните в контору и спросите Деллу Стрит.
— А если будет что‑то срочное и в нерабочее время?
Мейсон посмотрел задумчиво:
— Можно будет позвонить в Детективное агентство Дрейка, которое находится на этом же этаже, и там работают двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Как правило, они могут разыскать меня.
— Благодарю вас, — сказала Максин, поворачиваясь к Делле Стрит.
Мейсон, нахмурив лоб, смотрел им вслед, пока они не вышли. Потом он быстро снял трубку и сказал телефонистке:
— Герти, соедини меня, пожалуйста, с Полом Дрейком.
Через минуту, услышав голос детектива, он сказал:
— Меня интересует бывшая натурщица по имени Максин Линдсей. По‑моему, сейчас она занимается изготовлением каких‑то портретов. Говорит, что уже не годится для первоклассной модели. Слишком большая грудь. Агент Лэттимер Рэнкин оказывает ей покровительство, и я не хочу, чтобы он догадался о нашем интересе к ней. Мне нужно о ней все.
— Сколько лет?
— Около тридцати, блондинка с голубыми глазами, открытым лицом, хорошо сложена, уравновешена.
— Сейчас же займусь, — пообещал Дрейк.
— Я в этом не сомневаюсь. Если она будет звонить вам поздно вечером или в выходные дни, узнайте, что ей нужно, и, если что‑то важное, передайте мне.
— Хорошо. Это все?
— Это все, — сказал Мейсон, опуская трубку.
Глава 3
Около четырех часов пополудни раздался телефонный звонок.
— Адвокат мистера Одни на проводе, шеф, — сообщила Делла Стрит. — Он хочет поговорить с вами.
Мейсон кивнул и снял трубку.
— Перри Мейсон слушает.
— Это Рой Холлистер из «Уортон, Уортон, Косгроув и Холлистер». Мы поверенные Отто Олни. Нам стало известно, что ваш клиент сообщил мистеру Олни, будто агент по продаже картин по имени Дюрант публично заявил, что любимая картина мистера Олни — подделка. Вам известно что‑нибудь об этом?
— Довольно много, — признался Мейсон. — У меня есть письменное показание свидетельницы, готовой подтвердить в суде, что Дюрант рассказал ей о том, что картина Филиппа Фети, проданная Отто Олни моим клиентом Лэттимером Рэнкином, — подделка.
— Разве это не дает оснований Рэнкину возбудить дело против Дюранта? — спросил Холлистер.
— Да, пожалуй, он может привлечь Дюранта за клевету.
— Ну и?.
— Но подобные действия могут нанести вред его профессиональной репутации, так как ставится под сомнение не только подлинность картины, но и компетентность Рэнкина. Будет указано и на то, что со стороны Дюранта это не просто заблуждение, а преднамеренная клевета. Если вам доводилось сталкиваться с подобными делами, то вы знаете о тех подводных камнях, которые могут встретиться, — публика запомнит только то, что компетентность Лэттимера Рэнкина была подвергнута сомнению другим специалистом. А я не хочу, чтобы мой клиент попал в эту ловушку.
— И что вы намерены предпринять?
— Ничего, — пожал плечами Мейсон.
— Похоже, Рэнкин рассчитывает, что Отто Олни предъявит иск Дюранту?
— Без сомнения.
— Так пусть Рэнкин сам полощет свое грязное белье, — отрезал Холлистер. — Мы не дадим ему загребать жар руками нашего клиента.
— Я бы поступил так же, — безразлично заметил Мейсон. — Однако, если Олни хочет поставить на место Дюранта, все, что ему нужно, — это подать в суд и доказать, что картина подлинна. В этой ситуации в центре внимания окажется только картина.
— Я не думаю, что моему клиенту захочется ввязываться в это только для того, чтобы защитить репутацию Рэнкина.
— Я тоже так думаю. И будь он моим клиентом, я бы тоже посоветовал ему не ввязываться.
— Так из‑за чего же весь сыр‑бор?
— Но если бы он был моим клиентом, — продолжал Мейсон, — я бы донес до его сознания и следующее: если не остановить Дюранта, то создастся мнение, что картина и в самом деле поддельна, а сам он простофиля. Не знаю, каков авторитет вашего клиента в бизнесе и нанесет ли это вред его репутации. Думаю, что все‑таки да.
Последовало молчание.
— Ну и?. — нарушил его Мейсон.
— Я обдумываю, — ответил Холлистер.
— Можете не торопиться.
— Так в ваши планы не входит предъявление иска Лэттимером Рэнкином?
— До тех пор, пока он является моим клиентом, он этого не сделает. Так не угодно ли вам получить копию свидетельских показаний Максин Линдсей?
— А это кто?
— Человек, которому Дюрант сделал заявление о картине.
— Да, мне бы очень хотелось получить эту копию. Я позвоню вам утром.