— Если так пойдет, мы просидим здесь целый день.
Судья Сеймур, нахмурившись, взглянул на прокурора и сказал:
— Свидетельнице потребовалось бы гораздо меньше времени, чтобы ответить, чем ушло на внесение протеста. Я полагаю, мистер Мейсон, это предварительный вопрос?
— Да, Ваша Честь.
— Протест обвинения отклоняется. Свидетельница, отвечайте на вопрос.
— Совершенно верно, — ответила свидетельница.
— А были ли у вас в течение, скажем, двадцати четырех часов до вашей поездки в Лас‑Вегас какие‑либо контакты с человеком по имени А. Б. Видал?
— Вношу протест! — крикнул Гамильтон Бергер.
— Протест отклоняется, — ответил судья Сеймур.
Свидетельница секунду поколебалась и сказала:
— Я принесла присягу и должна признаться, что беседовала по телефону с человеком, который назвался А. Б. Видал.
— Когда состоялась эта беседа?
— Вечером третьего, в восемь тридцать. Во вторник.
— Чего хотел этот человек?
— Того же, что и другие. Поговорить об акциях.
— Он сказал, что его зовут Видал?
— Совершенно верно, А. Б. Видал.
— Он сообщил, откуда звонит?
— Это был междугородный звонок из Бейкерсфилда.
— Вы узнали голос?
— Нет, но было слышно, как кто‑то тихо дает инструкции, и я уверена, что это был голос моего бывшего мужа. Связь была хорошая, а у меня очень тонкий слух.
— О чем шел разговор?
— Я сказала, что, если заинтересованное лицо хочет говорить со мной, я встречусь с ним в Лас‑Вегасе в среду, четвертого числа, и приеду туда вечерним поездом из Лос‑Анджелеса. Я заявила, что не собираюсь обсуждать дела с посредниками. Я сказала, что знаю, кто хочет купить акции, и, если он желает вести со мной переговоры, может прислать мне сто долларов наличными на возмещение расходов, и я встречусь с ним в Лас‑Вегасе.
— А потом?
— Я повесила трубку, не дожидаясь ответа.
— Вы получили деньги?
— Да, на следующий день мне домой принесли конверт с пометкой «Расходы на Лас‑Вегас». В нем было пять купюр по двадцать долларов.
— Благодарю вас, — сказал Мейсон. — У меня все.
Гамильтон Бергер подошел к свидетельнице.
— Вы положили эти деньги в кошелек?
— Часть из них. Сколько‑то я потратила на билет до Лас‑Вегаса.
— Вы не сказали, что тот человек назвался Видалом, — упрекнул ее Бергер.
— Вы же не спрашивали, — ответила свидетельница. — Я сказала, что многие пытались заполучить мои акции, и у меня есть основания полагать, что некоторые представляли интересы моего бывшего мужа. Я не входила в детали, потому что вы не спрашивали.
Мейсон улыбнулся присяжным.
Гамильтон Бергер и Раскин опять зашептались.
— У нас все, — неожиданно объявил Бергер.
— У нас тоже, — сказал Мейсон.
Судья Сеймур взглянул на часы.
— Ну что ж, господа, у нас всего пятнадцать минут до перерыва. Защита может начинать выступление?
— Мы готовы, — отозвался Мейсон.
— Подождите секунду, — вмешался Гамильтон Бергер и опять зашептался с Раскиным. Затем повернулся к судье: — Хорошо, начинайте. Остальные доказательства мы представим в процессе предъявления контрдоказательств.
— Приступайте, мистер Мейсон, — сказал судья Сеймур.
Мейсон улыбнулся судье и объявил:
— У защиты нет никаких доказательств, Ваша Честь. Предлагаю перейти к прениям.
Предлагаю перейти к прениям.
— Что?! — вскричал Гамильтон Бергер.
— Защита отказывается от выступления, — повторил Мейсон. — Предлагаю перейти к прениям.
— Хорошо, — сказал судья Сеймур, — господин окружной прокурор, можете начинать.
— Но мы не хотим сейчас начинать прения, — ответил Бергер. Он взглянул на часы. — До перерыва осталось всего несколько минут, я бы предложил, чтобы заседание было отложено до двух часов. Возможно, мы захотим начать дело заново.
— И это тот самый окружной прокурор, — усмехнулся Мейсон, — который так стремился не затягивать дело и заботился о деньгах налогоплательщиков! Я готов. Почему бы нам не начать прения?
Судья Сеймур улыбнулся и сказал:
— Учитывая спорость, с которой движется дело, десять минут не повлияют ни на расписание Суда, ни на налоги. Суд объявляет перерыв до двух часов. Обвиняемая остается под стражей, присяжным напоминаю о предписании Суда не обсуждать дело между собой, не позволять обсуждать его в вашем присутствии, не выражать каких‑либо мнений. Заседание возобновится в два часа.
Гамильтон Бергер возмущенно взглянул на Мейсона, встал и, протиснувшись сквозь толпу, вышел из зала.
Раскин задержался, с кривой улыбкой взглянул на Мейсона и отправился следом.
— Что случилось? — спросила Дженис Вайнрайт.
— Я играю в азартную игру, — объяснил Мейсон, — ставка — ваша жизнь и свобода, но ничего другого нам не остается. У меня не было времени посоветоваться с вами, да я и не хотел. Если бы мы начали перешептываться, присяжные сразу поняли бы, что мы в чем‑то не уверены. Оставался один выход — вести себя так, словно я ничуть не сомневаюсь в вашей невиновности и оставляю все в руках присяжных.
— Я думаю, вы поступили правильно, — согласилась она. — Это значит, что мне не нужно давать показания, да?
— Да, теперь давать показания вам не придется.
— Слава Богу!
— Все будет хорошо, Дженис! — улыбнулся Мейсон.
Полицейский, который подошел, чтобы увести Дженис, ободряюще улыбнулся.
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк отошли в уголок, ожидая, пока публика покинет зал заседаний.
— Это была рискованная игра, — сказал Дрейк.
— Без риска не выигрывают, — ответил Мейсон.
— Но отпечатки шин — они по‑прежнему обвиняют, — сказал Пол.
Мейсон только улыбнулся в ответ:
— Бомба Гамильтона Бергера обернулась хлопушкой.
— Если ты будешь продолжать в том же духе, его хватит удар, — сказала Делла Стрит.
— Еще ничего и не было. Подождите начала следующего заседания, — пообещал Мейсон. — У меня есть план. Если он сработает, Бергер сгрызет себе все ногти.
15
Ровно в два часа дня началось дневное заседание.
— Высокий Суд, — объявил окружной прокурор Гамильтон Бергер. — Обвинение хотело бы возобновить слушание дела.
Судья Сеймур отрицательно покачал головой:
— Господин прокурор, у обвинения была возможность, но оно ею не воспользовалось. Вы заявили, что представите оставшиеся доказательства в процессе предъявления контрдоказательств. Защита отказалась от выступления, контраргументов не будет. Представление доказательств закончено. Вы готовы начать прения?
— В таком случае, — заявил Гамильтон Бергер, — мы просим Суд отложить дело до завтрашнего утра, чтобы у нас была возможность подготовиться и прениям.
Судья Сеймур взглянул на Перри Мейсона:
— Защита не возражает?
— Защита хочет продолжить слушание дела, — ответил Мейсон.